Принадлежащая грешнику (ЛП) - Херд Мишель

Я ничего не смыслю в винах. Открывая дверцу, я просматриваю ассортимент, затем беру ближайшую ко мне бутылку.

— У меня вопрос. — Я ставлю бутылку на мраморную столешницу.

— И какой же?

— Ты сказал, что не употребляешь ничего, что не готовил сам, но ты пьешь вино?

Лиам усмехается.

— Я полагаю, алкоголь убивает все микробы, которые там могут быть.

Мои губы растягиваются в улыбке.

— Имеет смысл. — Я указываю на бутылку. — Я никогда ее не открывала. Ты можешь помочь?

Он вытирает руки бумажным полотенцем и, достав из ящика открывалку для вина, быстро вытаскивает пробку.

Я оглядываю кухню и, найдя бокалы, беру два и наливаю в них немного вина.

Лиам раскладывает еду по тарелкам, стейк и салат, затем кивает в сторону балкона.

— Давай поедим там.

Я выношу бокалы наружу и ставлю их на кофейный столик. Такой же кожаный гарнитур, как в гостиной, расположен между растениями в горшках, отсюда открывается потрясающий вид.

Садясь, я беру тарелку у Лиама.

— Спасибо. Выглядит восхитительно. — Отрезав кусок стейка, я отправляю его в рот, и, пожевав пару секунд, мои глаза закрываются. — Боже, это действительно вкусно.

— Рад, что тебе понравилось. — Мы любуемся видом на город во время еды, и только когда я расслабляюсь с бокалом вина в руке, мой желудок полон и счастлив, я спрашиваю. — Куда ты ездил в отпуск?

Лиам проглатывает глоток вина, который только что сделал, затем отвечает:

— Мне нужно было уладить кое-какие дела в Ванкувере и Торонто, затем я навестил своего дядю в Финляндии.

— Твои родители живут здесь, в Чикаго?

Он качает головой.

— Моя мать умерла, когда мне было одиннадцать. Мой отец снова женился и с тех пор путешествует по миру.

— Мне жаль твою маму.

— Она в лучшем месте, — бормочет он, прежде чем сделать еще глоток. На его лбу появляется хмурая складка, затем он спрашивает. — А как насчет твоего отца? Я должен организовать для него защиту.

О черт.

Я быстро качаю головой.

— Ах, нет, он уехал по делам.

— Хорошо.

Я выпиваю половину бокала вина, чтобы успокоить нервы.

Уводя разговор в сторону от наших семей, я спрашиваю:

— Чем ты обычно занимаешься по выходным?

— Работаю.

Я действительно хочу, чтобы он рассказал мне о мафии. Честно говоря, мне любопытно, как это соотносится с Byrne Enterprises.

— Но офис закрыт по выходным.

— Это не значит, что я прекращаю работать.

Черт возьми, это правда.

Внезапно мои мысли сворачивают на темный путь, вспышки прошлой ночи снова бомбардируют меня.

Я дышу сквозь хаос эмоций, делая большие глотки вина, надеясь, что это облегчит травму.

— Ты в порядке? — Лиам бормочет.

Я киваю.

— Да. Это накатывает волнами. — Я делаю глубокий вдох, затем заставляю себя улыбнуться, чтобы он не волновался.

Пару минут мы сидим в тишине, затем, почувствовав себя храбрее от почти пустого бокала вина, я спрашиваю:

— Если тебе не нравится, когда к тебе прикасаются, значит ли это, что ты не заводишь отношений?

Ага. Я только что спросила об этом, но знакомство с Лиамом – это отвлечение, в котором я отчаянно нуждаюсь.

— Да.

Мое сердце падает в желудок.

— В смысле... всегда? — Моя бровь приподнимается. — Значит, никакой близости.

Заткнись, женщина.

Веселая улыбка растягивает губы Лиама.

— Я не соблюдаю целибат³, Киара. — Я допиваю остатки вина в своем бокале, затем он говорит. — Но у меня никогда не было отношений.

Пожимая плечами, я бормочу:

— Пока ты счастлив, это все, что имеет значение в конце концов.

— А ты?

Мои глаза расширяются.

— Я?

— Парни? Целибат? — Затем он поднимает бровь. — Девственница?

— Ах ... ничего из вышеперечисленного. — Потянувшись за бутылкой, я наполняю наши бокалы.

Вино продолжает литься рекой, разжигая мою храбрость, о чем я, вероятно, пожалею завтра.

— Итак, как у тебя обстоят дела с поцелуями? Или ты просто не целуешься?

Лиам пристально наблюдает за мной, его ухмылка становится горячее с каждой секундой.

— Ты полна вопросов, не так ли?

— Любопытна по натуре. — И это помогает занять мои мысли.

Его зубы царапают нижнюю губу, привлекая мое внимание к его рту.

— Я не целуюсь. Это слишком личное.

Какая жалость.

Сделав глубокий вдох, я смотрю на заходящее солнце. Проходят минуты, и, оглядываясь на Лиама, я замечаю, что он смотрит на меня.

— Пенни за твои мысли, — бормочу я, вокруг нас создается комфортная атмосфера, которая действует как успокаивающий бальзам.

— Мне интересно, как ты держишься после прошлой ночи.

Мои глаза опускаются на стакан в моей руке, и я взбалтываю кроваво-красную жидкость.

— Я в порядке. — Поднимая взгляд обратно на Лиама, я признаю. — Я чувствую себя неуютно. Ты знаешь… как будто жизнь немного вышла из равновесия. — Он кивает, и я продолжаю. — Все могло быть намного хуже, поэтому я стараюсь мыслить более менее здраво, вместо того чтобы позволить этому погубить меня. — По крайней мере, я стараюсь не позволять этому захлестнуть меня. Я пожимаю плечами. — Да, я потрясена, и это было ужасно, но я не хочу думать об этом. — Я заставляю себя улыбнуться. — К тому же, пребывание в хорошей компании помогает.

Очень.

Думаю, если бы я была одна, я бы справилась с этим по-другому.

Возможно, я бы до сих пор дрожала в углу и плакала.

Я снова смотрю на вид, погруженная в свои мысли, пока Лиам не говорит:

— Задавай больше вопросов. Мне не нравится, когда ты молчишь.

На моем лице расплывается улыбка.

— О, ты смелый. У меня нет фильтра.

Его губы изгибаются, ухмылка горячая, как грех.

— Дай мне это.

— Ты основал Byrne Enterprises или унаследовал ее?

— Я основал компанию, когда мне было восемнадцать.

— Значит, ты всегда хотел заниматься строительством?

Лиам отводит взгляд, задумываясь, прежде чем ответить:

— Это просто пришло само собой.

Наряду с тем, что он глава мафии.

— Бирн – ирландцы, верно?

Он кивает.

— Третье поколение в Чикаго.

— Объясняет, почему у тебя нет акцента.

Мой мозг лихорадочно подыскивает подходящие вопросы, но единственные, которые приходят мне в голову, могут оскорбить его или выдать, что я знаю, что он связан с мафией.

— Когда у тебя были последние отношения? — внезапно спрашивает он.

— Боже, дай мне подумать. — Я считаю месяцы, затем приподнимаю бровь. — Черт, прошло два года. — Я игриво прищуриваюсь, глядя на него. — Мне нравится, как ты просто предполагаешь, что у меня сейчас нет отношений.

— Ты бы не сидела здесь, если бы была в отношениях.

Хорошее замечание.

Лиам, кажется, глубоко задумался, затем улыбается мне.

— Сейчас ты совсем другой человек, чем когда ты в офисе.

— В каком смысле?

— Ты пуглива на работе.

Мой счастливый пузырь лопается, и я хмуро смотрю на бокал с вином.

— Это из-за сам-знаешь-кого. — Дотягиваясь до бутылки, я разливаю вино в наши бокалы.

Сделав глоток, я спрашиваю:

— Девон вернется в понедельник, верно?

— Должен. — Лиам удивляет меня, когда признается. — Хотя мне будет не хватать тебя в качестве помощницы.

— Я все равно приготовлю тебе кофе, — шучу я.

Становится прохладно, и Лиам встает, говоря:

— Давай зайдем внутрь.

Я помогаю ему отнести посуду на кухню и, будучи не в настроении допивать вино, ставлю бокал в раковину.

— Я помою посуду. — Я оборачиваюсь как раз в тот момент, когда Лиам проходит мимо меня, чтобы поставить свой бокал в раковину, и я врезаюсь ему в грудь. Его левая рука сжимает мое бедро, чтобы я не отшатнулась. Одна моя рука лежит на его руке, другая прижата к его твердой груди. Зажатая между стойкой и Лиамом, мои глаза устремляются к нему.

Святой Иисус.