Арина Ларина - Пышка с характером
– Какого черта Витька пропал, – злилась Маруся, бродя вдоль грядок. – Я что, одна тут должна горбатиться. Тоже мне… Привез беременную жену и бросил на поругание вандалам. Ну и мамаша… Ведьма. Ей бы метлу, ступу, и к звездам…
Развлекая себя подобными мыслями, она пыталась найти хоть что-нибудь, отдаленно напоминающее лук. Все грядки были покрыты ровным ковром неизвестной растительности.
– Что ты без дела шляешься! – Цепкая рука в рваной перчатке схватила ее за плечо и поволокла вдоль смородиновых кустов. – Вот тут лук, поли давай. А то ходит тут… – И хозяйка потопала к дому, оставив Марусю в раздраженном недоумении.
Она присела и поворошила траву.
– Ну и где здесь лук? Вот сейчас как повыдергаю все и оставлю вот эти беленькие цветочки…
Лук был малюсеньким, но спутать его с травой было сложно. Просто хотелось сделать что-нибудь «доброе» для любимой свекрови.
Ногу защекотало. Маруся нагнулась, вздрогнула и с визгом затопталась на месте, пытаясь стряхнуть с колена неизвестного жука. В окне кухни появилась довольная физиономия Раисы Гавриловны.
Приглядевшись повнимательнее, Маруся с ужасом поняла, что огород просто кишит всевозможными жуткими насекомыми, гусеницами и прочей многоногой живностью. Если бы она была каким-нибудь насекомоведом, то, несомненно, получила бы удовольствие от соседства столь богатой фауны. Но она была обычной городской девочкой, поэтому многообразие ползающих вокруг неизвестных усато-ногастых созданий ее невероятно удручало. Все относительно. Через час Маруся уже равнодушно стряхивала с себя обнаглевших многоножек, а через два – перестала с воем убегать от пролетавших мимо пчел и шмелей. Голову пекло, спина болела, ее начало подташнивать.
«Может, сказать ей про беременность?» – устало думала Маруся. Но интуиция подсказывала, что будущая бабуля не обрадуется новости. Да и Виктор просил держать все в тайне. Глупость, конечно, но ей и самой не хотелось посвящать эту мерзкую тетку в самое сокровенное. Она прислушалась. Внутри было тихо. Маруся замечталась, представляя крошечного человечка, растущего внутри. Никак не удавалось представить его личико…
– Девушка, а что вы делаете сегодня вечером?
Маруся резко обернулась и уставилась на усатого мужика, навалившегося на забор. Похоже, он давно тут висел, наслаждаясь «видом сзади». Она покраснела и довольно резко ответила:
– На мне сегодня вечером огород будут вспахивать. Занята я сильно.
– Ну-ну. Райка может. Ты ее лягни, когда с бороной пойдешь. – Мужик нехотя отлепился от забора и побрел прочь.
«С чем я пойду? – обалдела Маруся. – Неудачно я пошутила. Уж больно шутка на правду похожа». – Она опасливо оглянулась. В окне кухни было пусто.
Дополов лук, Маруся с трудом разогнулась и побрела к дому. На крыльце сидел Виктор.
– Что у нас на обед, Ласточка? – блаженно щурясь, томно проворковал муженек.
– Сейчас тяпкой как тяпну! – рявкнула Маруся, замахнувшись на него орудием труда.
– Тебе нельзя волноваться, – заботливо сообщил муж, проворно отползая подальше от жены.
– А кто тут волнуется? Никто не волнуется! Все отлично! Я в восторге. Спасибо, что привез меня к маме! У меня столько впечатлений… Ты, случайно, не знаешь, где мой муж ночевал? И где он шлялся, пока я батрачила на его мамашу?
– Чего ты завелась-то? Почему батрачила? Ты помогала матери…
– Заметь, твоей матери, пока ты…
– Ну ладно, все! До чего ж у тебя характер плохой, – вспылил Витя. – Правильно мама сказала…
– Ну-ка, ну-ка, что там наша мама сказала? – Маруся наплывала на мужа, угрожающе помахивая тяпкой.
– Мариш, не надо, тебе нельзя нервничать. Ну, с ребятами мы засиделись, молодость вспомнили…
– Ясненько. Конечно, что ж человеку в старости-то, на закате дней, так сказать, еще остается? Зубы на полку и, трясясь хилым старческим телом, вспоминать былое! Я что-то не пойму никак, мы вроде ребенка ждем, или тебе, может, кажется, что у тебя внучек будет? И жена твоя, старуха дряхлая, по ночам беззубым ртом шамкает и ни о чем таком и не мечтает? А?! Ты, если погулять хотел, на фига меня сюда тащил? Маме помогать? Вот и помогай сам! Нашли себе домработницу, эксплуататоры!
– Ну, Зая, не злись, тебе вредно…
– Заботливый ты мой! – Маруся последний раз махнула тяпкой перед носом Виктора и швырнула огородный инвентарь ему в руки. – На обед у нас будет мама.
– В смысле?
– Загрызем старушку.
– Дура ты. Я серьезно. Жрать охота. Червячка бы заморить…
– Извини, не догадалась тебе червячков накопать.
Виктор обиженно засопел и побрел в дом. Маруся двинулась следом.
– А обед твоя жена не приготовила, – доложила мама. – Я весь день по хозяйству, а эта свиристелка…
– Эта свиристелка все сделала и теперь хочет на бал! – заявила «сельхозработница», привалившись к косяку.
– Во, грязная, немытая, и к продуктам прется, – не растерялась Раиса Гавриловна. – Никакого понятия о чистоте. Сразу видно, что городская!
– Да вот, уж такой у меня дефект! Не за печкой меня нашли, как некоторых!
Назревал скандал с перспективой рукоприкладства. Виктор занервничал, не зная, чью сторону занять. Маруся мстительно прищурилась и, уставившись на мужа, потребовала:
– Ну, если обеда нет, вези меня в город, в кафе поедим!
– Вот, – назидательно подняла указующий перст Раиса Гавриловна, – так я и знала. Им, гулящим, только по ресторанам бы шастать!
– Позвольте вам напомнить, – уперла руки в бока Маруся, – что я, во-первых, жена вашего сына, а не «гулящая», во-вторых, я у вас в гостях, а воспитанные люди гостей на прополку с утра пораньше не выпихивают, а в-третьих, я мать вашего будущего внука!
Свекровь обмякла и опустилась на стул. Наглая девка смотрела на нее победительницей. Значит, все? Будет ребенок, и прощай мечты о нормальной невестке? «Мать вашего внука»! Да нет у нее никого, кроме Дианочки, и не будет! Какой еще внук? От этой?! Да пропади они все пропадом! Раиса Гавриловна с ненавистью посмотрела на Марусю. Еще неизвестно, кто кого!
– Вот как, – горько сказала она Виктору. – Твою мать из дому гонят, а ты молчишь.
Обалдевший сын не нашелся что ответить. Мать была, мягко говоря, не совсем права, никто ее не гнал, но это же мать…
Пообедали в гробовом молчании. На замечание Раисы Гавриловны убрать со стола Маруся не отреагировала. Она встала и бросила Виктору:
– Пошли, я погулять хочу по деревне!
– Вот позор-то, – отчаялась Раиса Гавриловна, глядя вслед удаляющейся парочке. В чем заключался позор, она и сама бы себе не смогла ответить. Просто все было не так, не по ее!
– Ты такой раньше не была, – осторожно заметил Виктор, опасливо покосившись на молчавшую жену.
