Анна Джейн - Северная корона. Часть 2
Он наклонился к приоткрытой двери, непонятно от чего сглотнул и без труда вытащил на свет Божий - вернее, на его тьму ту, по которой три долбанных года скучал.
Не чувствуя тяжести своей живой, но крайне нетрезвой ноши, парень впился глазами в бледное лицо Ники, ресницы которой сомкнулись. Дыхание у него пропало - лёгким серебристым паром вырвалось из легких через неплотно сомкнутые губы и взвилось вверх, коснувшись луны и растворившись в ее свете.
Почти тут же на западе куда-то в сторону с кряхтением и очень неохотно отползла дряхлая свинцовая туча - одна из тех, что не решалась приблизиться к королеве небосвода, и в той стороне загорелись новые звезды, которым туча открыла вид на Землю. Или она землянам открыла вид на небо, украшенное сотнями небесных тел, в которых бесперебойно идут термоядерные реакции?
Никите, с тоской вглядывающегося в лицо Ники, ярко представилась та самая комната, в которой он наблюдал за спящей девушкой. Странно чувство... Как будто бы и не минуты не прошло с тех пор. Только фон поменялся.
В руках молодого человека Ника притихла, перестала махать руками и, так и не открывая глаз, прижалась к его теплой, нет, даже горячей груди.
А там, в груди, под кожей, костями и жилами, шла самая настоящая атомная война. Воевали мозг и сердце.
Никита смотрел на девушку, как на чудесным образом оказавшегося в его руках жителя далекой планеты Пандора. Ему казалось, что он потерялся.
"Ну, вот она, смотри, - очень едко сказал внутренний голос парню, - наслаждайся - пьяная в хлам. Интересно, где нализалась? Все еще нравится тебе? А-а-а, молчи-молчи, вижу, что да. Забавно, правда?".
Парень стряхнул с себя оцепенение, попытавшись вернуть дыхание. У него получилось это лишь частично.
Твою ж мать. И как можно скучать по этой алкашке, облаченной в короткое синее платье с открытыми плечами, которое слегка задралось и больше, чем положено обнажает стройные чуть загорелые ножки? Вот дура. Только почему от нее не пахнет алкоголем? А-а-а, судя по воплям подружки, Ника пила абсент. Скорее всего, пила она абсент ненастоящий - так, какую-нибудь подслащенную дрань из полыни, потому как в России редко где можно встретить настоящий и действительно стоящий абсент.
От Ники не несло алкоголем, зато слабо пахло цветочными, чуть сладковатыми духами, и почему-то карамелью. Никита на миг прикрыл глаза и крепче прижал девушку к себе. Надо же, а у нее волосы отросли, стали длинными. Ей, стервочке, идет. Нет, это и правда, она!
Даша большими глазами посмотрела на незнакомца, уставившегося в лицо ее подружки. Влюбился, что ли?!
- Это, - застенчиво потрогала она парня за руку - не могла удержаться, чтобы не коснуться его твердого предплечья. Молодой человек не выглядел качком, но сразу было понятно, что в случае чего,. такой, как он, сможет защитить и себя, и свою девушку, да и вообще кучу народа в округе. - Эй, давайте ее в подъезд понесем, а?
Никита вдохнул воздух и огляделся - оказывается, Ника умудрилась временно завладеть всем его вниманием: парень не заметил, как такси уехало. Он тут же обозвал себя нецензурным словом за свою невнимательность - давненько с ним такого не случалось.
- Нам сюда, - засуетилась брюнетка, показывая дорогу к подъезду. Она порылась в маленькой черной, под цвет босоножкам на высоких тонких каблучках, сумочке Ники и из горы кучи вещей, каким-то невероятным образом там поместившихся, выудила ключи от дома и подъезда. Для Кларского всегда оставалось загадкой, как женщины умудряются запихать в свои сумки, больше похожие на кожаные пеналы, столько вещей, а еще большей загадкой стало то, как хорошо эти самые странные женщины ориентируются в сумках друг друга. Он еще раз взглянул на Нику, которая перестала двигаться, замерла, прижавшись к Никите и тихонько сопела. Ник не понимал, зачем он это делает, зато чувствовал себя почти счастливым. Злым и счастливым.
Даша тем временем открыла тяжелую подъездную дверь.
- Заходите, - весело скомандовала она, придерживая ее.
Никита с Никой на руках осторожно зашел в ярко освещенный прохладный с голубыми стенами подъезд.
- Вам не тяжело? - еще раз осведомилась разговорчивая Даша, вызывая лифт.
- Нет.
Трудно признать - это даже как-то по гордости бьет - но трудно ему было, если бы он не встретил Нику.
- Это хорошо! Нет, как же она напилась, а?! Нет, вы не думайте, наша Ника не алкоголичка какая-то, просто взбрело ей в голову сегодня выпить этот абсент и все - пиши пропало! Пока не попробовала, не успокоилась. Так сначала она от него ничего не почувствовала, расстроилась и еще и мартини заказала, - тут девушка демонстративно схватилась рукой за голову. - И все-е-е.
"Понятно, - подумал про себя Никита, буквально наслаждаясь прикосновениями к Нике и пугаясь их же, - градус, идиотка, понизила".
- Надо же. Она в машине вообще неадекватная была, а с вами успокоилась, - хихикнула Даша, искренне удивляясь. Сейчас ей казалось, что подружка вообще уснула - только ресницы, длинные и черные от туши, трепещут, словно Карлова хочет открыть глаза, но не в силах этого сделать.
Створки с шумом распахнулись и молодые люди оказались в лифте, на удивление чистым и с новыми кнопками. Тут Ник чуть не совершил стратегическую ошибку - протянул палец к ним, чтобы нажать цифру нужного этажа, но вовремя, пока брюнетка не видела, одернул руку. Даша сама нажала на кнопку.
- Я так рада, что вы нам встретились. По-моему, вдвоем с тем водителем мы бы ее не утащили никуда. Пришлось бы Никиного папу звать. Сты-ы-ыдно было бы... А сейчас я осторожно открою дверь Никиной квартиры и мы осторожно донесем ее до дивана и смоемся. У нее предки спят крепко, не услышат. Это сто процентов, - заверила Даша Никиту, который со скепсисом в лице взглянул на нее. Как можно спать так, чтобы не услышать, как в твою квартиру вошли чужие люди?!
- Мы так просто уже делали несколько раз - еще в универе, когда Нике нельзя было долго в клубах задерживаться. Всегда срабатывало! Только ее ни разу еще на руках не таскали, - призналась Даша. - Она всегда на своих двоих приходила и не разу не напивалась до такого состояния.
Фарфоровая кукла внутри Ники согласно кивнула и кудряшки распылись по ее плечам.
Кларский, не слушая оживленную болтовню Даши, опять наклонился к Нике, и почувствовал еще один симптом болезни под названием "Я схожу с ума по другому человеку". У него ощутимо, но даже приятно закружилась голова - так тело реагировало на волнение души, вызванной войной сердца и мозга. И отпускать эту симпатичную алкашню с отросшими волосами и противным характером ему не хотелось.
