Сесилия Ахерн - Время моей Жизни
Мы открыли бутылку вина и расположились за столом со стеклянной столешницей, возле окна с видом на канал. Все сияло, сверкало и переливалось в лунном свете.
— Итак, — сказала мама таким голосом, что стало ясно — она нацелилась на серьезную беседу.
— Как продвигается подготовка к торжественному событию? — побыстрее встряла я.
— О… — Она забыла, что хотела сказать, и радостно клюнула на мою приманку. — Нам столько всего надо с тобой обсудить. Начать с того, где лучше всего устроить прием.
И двадцать минут кряду она рассказывала о том, в чем я ничего не смыслю, о плюсах и минусах приема в четырех стенах и под крышей или в трех стенах без оной.
— А сколько будет гостей? — спросила я, ошарашенная некоторыми ее идеями.
— Пока что в списке четыреста двадцать человек.
— Сколько? — Я едва не поперхнулась.
— Ну, это в основном коллеги твоего отца. Учитывая его положение, нельзя одних позвать, а других нет. Люди могут очень обидеться. — Опасаясь, что сказала нечто бестактное, она поспешно добавила: — И совершенно обоснованно.
— Так не приглашайте никого, — брякнула я.
— Что ты, Люси, — она улыбнулась мне, — я не могу.
У меня зазвонил мобильный, и на экране высветилось имя — Дон Локвуд. Прежде чем я успела сделать непроницаемое лицо, губы сами расплылись в улыбке.
Мама вопросительно подняла бровь и поглядела на Райли.
— Простите, я отойду на минуту.
Я вышла на балкон. Он дугой опоясывает квартиру, так что я оказалась вне поля их зрения и слуха.
— Алло?
— Ну как, вас сегодня уволили?
— Не совсем. Точнее, пока еще нет. Человек, с которым я общалась по-испански, оказался не в курсе, кто такой Том. В любом случае, спасибо за добрый совет.
Он весело рассмеялся:
— В Испании было то же самое. Никто не знал — кто такой Том, где он. Ну, не переживайте, могло обернуться и хуже, как в том офисе, где сегодня один парень слетел с катушек.
Я насторожилась. Сперва я решила, что это ловушка, но по здравом размышлении отвергла эту мысль — да каким образом он мог узнать, где я работаю, если ему даже мое настоящее имя неизвестно?
— Алло? — Он немного встревожился. — Вы еще тут?
— Да, — тихо сказала я.
— О, ну ладно. А я было решил, что сболтнул что-то не то.
— Нет, все нормально. Просто… в общем, это было у нас в офисе.
— Вы серьезно?
— Да. К сожалению.
— Господи. У вас все хорошо?
— Всяко лучше, чем у него.
— Вы его видели?
— Сосиску? Конечно.
— Простите, не разобрал?
— Я дала ему прозвище Сосиска. Он самый безобидный человек у нас в конторе. И сегодня он целился мне в лоб из пистолета.
— Черт побери. С вами точно все в порядке? Он вас не поранил?
— Со мной все прекрасно.
Все было отнюдь не прекрасно, и я знала, что он это понимает, но я его не видела и мы были незнакомы, так что какая разница.
— На самом деле пистолет был игрушечный, обычный водяной пистолетик. Это уже потом выяснилось, когда они его… скрутили. Сосиска втихаря взял у сына. И сказал жене, что собирается вернуть себе работу. Господи, гребаный водяной пистолет заставил меня всю жизнь заново переосмыслить.
— Это нормально. Я хочу сказать, вы же не знали, что он игрушечный, правда? — мягко сказал он. — А нажми он на спуск, так у вас, чего доброго, волосы бы дыбом встали.
Я засмеялась, откинула голову назад и хохотала, не в силах остановиться.
— Бог ты мой, я почти надеялась, что меня наконец уволят, а он пошел на такой отчаянный шаг, чтобы вернуть себе работу.
— Не до конца отчаянный, пистолет-то ненастоящий. Но он сильно рисковал. Кто его знает, может, это смертельно опасное зрелище — вы с волосами дыбом. У вас есть волосы? Я ведь вас не целиком видел.
Я улыбнулась.
— Каштановые.
— Ну вот, еще один фрагмент пазла.
— Расскажите теперь, как ваш день прошел, Дон.
— Уж точно не так интересно, как ваш. Позвольте пригласить вас выпить, уверен, это пойдет вам на пользу, — мягко предложил он. — И я вам расскажу про свой день.
Я промолчала.
— Пойдем куда-нибудь, где полно народу, вы сами скажите куда. Если хотите, прихватите с собой десяток друзей. Десять парней с крепкими мышцами. Не подумайте, что я любитель крепких парней или вообще парней, по мне, так лучше бы и без них обойтись, это я так говорю, если вы подумали, что я решил взять вас в заложницы. — Он вздохнул. — Я готов на любые уступки, вы оценили?
Я улыбнулась:
— Спасибо, Дон. Но я не смогу. На вечер меня уже взяли в заложницы мама с братом.
— Такой у вас, видно, сегодня день. Тогда в другой раз. Может, на выходных? Вы должны убедиться, что я состою не из одного красивого левого уха.
И снова я расхохоталась.
— Дон, вы просто замечательный, но…
— Э-хе-хе.
— Правда, я в полном раздрае.
— Что ж тут странного, любой был бы в раздрае после таких приключений.
— Нет, дело не только в этом, у меня вообще все не ладится.
Я устало потерла лоб, осознав, вопреки собственным постоянным заверениям, что у меня и впрямь в жизни творится бардак.
— Я вам и так рассказала куда больше, чем своим домашним. Вот и ошибайся после этого номером.
Он весело рассмеялся, и из трубки до меня долетело его дыхание. Я вздрогнула — мне показалось, он стоит рядом.
— Так это же добрый знак, разве нет? — Он оживился. — Решайтесь. Если обнаружится, что я жирный мерзкий урод, которого вы ни за что не захотите видеть еще раз, вы спокойно встанете и уйдете, и я никогда больше вас не потревожу. А если вы мерзкий жирный урод, то и вовсе волноваться не о чем — я сам вас не захочу видеть еще раз. Разве что… вам нужен именно жирный урод, тогда нам действительно нет смысла встречаться, потому что я не такой.
— Я не могу, Дон. Извините меня.
— Нет, это невозможно. Вы хотите со мной порвать, а я даже не знаю, как вас зовут.
— Я же вам говорила — Гертруда.
— Ну да, Гертруда. — Он был немного разочарован. — Что ж, Гертруда, а ведь это вы первая начали.
Я засмеялась:
— Я ошиблась номером.
— Ладно, — решительно сказал он. — Оставлю вас в покое. Я рад, что сегодня все обошлось.
— Спасибо, Дон. Удачи вам.
Я не сразу вернулась в гостиную, а еще постояла, облокотясь о перила и глядя на огоньки, отражавшиеся в темной воде. Телефон запищал.
Прощальный подарок.
Нажала на картинку и увидела замечательно синие веселые глаза. Я так долго в них смотрела, что мне почудилось, будто правый мне подмигнул.
Когда я присоединилась к маме с Райли, они были столь любезны, что не задали ни единого вопроса, но потом Райли пошел в ванную, прежде чем отвезти меня домой, и мама воспользовалась моментом.
