Джулия Фэнтон - Великосветский прием
– Это что-то необыкновенное! – В дверях стояла Фелисия.
Александра подпрыгнула от неожиданности.
– Извини, я тебя напугала. – Фелисия, как была, в теннисном костюме и с ракеткой в руке, вошла в музыкальный зал. – Я шла отрабатывать подачу и тут услышала твою песню. У меня все вылетело из головы, – улыбнулась она.
– Ну? – спросила Александра. – Что скажешь?
– Девочка, ты меня покорила. В твоих стихах столько чувства. Это просто невероятно!
– А папе не понравилось, – с обидой сказала Александра.
Фелисия рассмеялась:
– Дорогая, ты уже отметила совершеннолетие и вышла в свет, но для него ты всегда останешься маленькой девочкой. Будь к нему снисходительна. Что ты собираешься делать с этой песней?
– А что с ней можно сделать?
– У меня есть добрый знакомый в фирме «Ариста рекордс» – это в Лос-Анджелесе. Надо будет ему позвонить.
Александра колебалась. Ей претила возможность прославиться благодаря семейным связям. Она хотела добиться успеха благодаря своему собственному творчеству.
– Спасибо, Фелисия, пока не нужно, – сказала она. – Я постараюсь справиться сама.
* * *Прошла уже неделя, а Джанкарло все не звонил. Стараясь выбросить его из головы, Александра размышляла о том, как бы предложить песню «Ласковая женщина» какой-нибудь фирме грамзаписи. Она перелистывала один за другим номера музыкальных журналов в поисках хоть какой-то подсказки, но однозначного ответа не нашла.
Она решила, что первым делом надо записать демонстрационную кассету для возможных прослушиваний, и заручилась поддержкой Памелы, у которой был студийный магнитофон.
– Ой, Александра, «Ласковая женщина» – просто мечта! – приговаривала Пимс, когда Александра спела ей свою песню. – Она такая... прямо не знаю, как выразить... грустная и сексуальная одновременно. У меня прямо мурашки бегут по коже.
В субботу они с утра до вечера просидели перед микрофонами, пока не сделали запись, которую Пимс сочла приемлемой.
– Грандиозная песня, – выдохнула Пимс. – У тебя потрясающий голос, Александра. Я не сомневаюсь: успех обеспечен.
– Голос у меня самый заурядный, – сказала Александра. – Ни глубины, ни диапазона. Я хочу, чтобы звучал не голос, а песня.
– Будь уверена, песня зазвучит! Она не может не понравиться. Представь, что скажет твой папа, когда «Ласковую женщину» начнут крутить все радиостанции.
– Надеюсь, он скажет, что гордится мною, – тихо ответила Александра.
* * *Ранним утром в середине июня утренний воздух был свеж и прохладен после ночного ливня. Обычная для Бостона влажная жара еще не наступила; и в саду, и в доме дышалось легко.
– Мисс Александра, в чем вы пойдете сегодня на обед к Хау? – Горничная разложила перед ней несколько туалетов, включая элегантный кремовый костюм и синее шелковое платье от Ральфа Лорана. Возле каждого наряда был предусмотрительно выставлен мешочек с подходящими украшениями.
– Ну... наверно, в синем, – со вздохом ответила Александра.
– А какое платье приготовить на вечер для бала у Хоневеллов? Вы еще ни разу не надевали шелковое розовато-оранжевое. Вот только я думаю, мисс Александра, надо бы его еще раз примерить. Вы так похудели; как бы оно не оказалось вам велико.
– Хорошо, я примерю, но только после тенниса. У меня...
Ее перебил телефонный звонок. Номер личного телефона Александры не значился в городском справочнике. У нее бешено застучало сердце, как случалось при звуке каждого звонка всю прошедшую неделю. Но каждый раз ее ждало разочарование.
– Алло? – Она затаила дыхание.
– Александра? Это ты? – В голосе Джанкарло звучала нежность.
– Да... – она поспешила взять себя в руки. Такому человеку, как Джанкарло, не стоило показывать, что она умирает от волнения. Пусть не думает, что она так легко поддалась его обаянию. Кроме того, она была вне себя оттого, что он заставил ее ждать.
– Сегодня я буду отвозить тебя на трассу, да? Через час я за тобой заеду. Ты будешь готова: надень брюки и возьми шарф на голову. Моя машина, она не имеет верха, и мы будем лететь, да? Я не признаю ограничений скорости.
– Но я договорилась сегодня играть в теннис, Джанкарло, а вечером я приглашена на обед. Может быть, перенесем встречу на завтра?
– Завтра я буду ехать в Дейтону посмотреть местную трассу, – самоуверенно возразил он. – А сегодня я буду с тобой. Значит, я заезжаю через час, да, bella? Ты будешь готова.
Александра повесила трубку. От волнения у нее по спине пробежал холодок.
Придется позвонить Пимс и извиниться. Хорошо, что у Пимс есть младшая сестра, которая обожает играть в теннис. Она, наверно, будет только рада заменить Александру. А вот что делать с Джоном Копли IV, с которым у нее было назначено свидание? Придется ему тоже звонить и что-то придумывать.
– Коллин! – позвала Александра, бросаясь в гардеробную, где горничная доставала бальное платье и вынимала его из защитного бумажного пакета.
– Да, мисс Александра?
– Мне нужно что-нибудь повседневное! Но обязательно неотразимое и шикарное! Что у нас есть?
* * *У черного «феррари» была такая низкая посадка, что Александре казалось, будто она очутилась у самой земли. Внутри автомобиль скорее напоминал космический корабль. Александру поразило, насколько послушна эта машина в руках Джанкарло. Всякий раз, когда он нажимал на педаль, чтобы обогнать попутный автомобиль, они едва не взлетали над дорогой.
Каково же было изумление Александры, когда Джанкарло привез ее в международный аэропорт «Логан» и по своей кредитной карточке купил два обратных билета до города Довер в штате Делавэр.
– Что я слышу? – засмеялась она. – Мы куда-то полетим?
Он кивнул:
– В Довер Дауне, да? Это недалеко, да? Я буду брать тебя за руку, и мы будем смотреть в иллюминатор и считать облака. Я буду испытывать несколько пробных моделей, они будут мне платить.
Они купили крем-соду и несколько пакетиков чипсов и отошли к окну.
– Как получилось, что ты стал гонщиком, Джанкарло?
– Мне это было нетрудно. – Он пожал плечами. – Я покупаю машину, показываю людям в «феррари», что я умею, и они дают мне деньги и место в команде. А потом...
Александра рассмеялась:
– У тебя уверенности хоть отбавляй!
– Мне нельзя иначе, bella. Если у меня не будет уверенности... – он помрачнел. – Давай не будем об этом. Я суеверен. Не люблю говорить о том, чего никогда не может случиться. Я должен верить в свое тело и в свою реакцию.
– А в машину?
Он усмехнулся.
– Вот здесь, carissima, я никогда не могу быть уверен. Надо всегда быть начеку. Может лопнуть подвеска. Могут отказать тормоза. Может отвалиться колесо. Но я не желаю говорить о таких вещах.
