Эмеральд Бакли - Стань моей судьбой
– Я имела в виду, что, если бы ты хотел устроить пожар, причина не бросалась бы в глаза.
– Слейтер мне все объяснил, – угрюмо сказал Шелдон. – Он считает, что я подстроил все так, чтобы из-за явной очевидности моей вины меня бы никто не заподозрил. Не так уж и прост этот следователь.
– Но зачем тогда взрыв в офисе? Разве недостаточно просто поджечь здание? К чему дополнительные сложности?
– Возможно, я пытался бросить тень подозрения на кого-то другого, представив себя главной мишенью.
Валери недоверчиво покачала головой.
– И для этого устроил все так, что взрыв произошел бы только при включении настольной лампы, которая находится совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Но ведь это очень большой риск. Если ты знал, что при включении лампы последует взрыв, то вряд ли стал бы подвергать себя смертельной опасности.
– Слейтер считает, что тот, кто все подстроил, не думал о том, кто окажется жертвой. Рано или поздно кто-то зашел бы в офис и включил лампу. Например, моя секретарша. Я мог бы послать ее за какими-то бумагами. Так считает Слейтер.
Валери поёжилась. Ей было трудно представить, что кто-то хладнокровно спланировал преступление, грозившее гибелью людей. В безразличии к тому, кто попадет под удар, было нечто противоестественное, непостижимое.
Если, конечно, все действительно обстояло именно так, напомнила она себе. Какие бы фантазии ни рождались в воображении следователя, подкрепить их нечем. А без фактов, без доказательств Слейтер Шелдону не опасен.
Но есть другое обстоятельство: чем дольше следователь будет блуждать в потемках, отыскивая улики и проверяя версии, тем больше вероятность того, что фирма Шелдона никогда не возродится.
И, наконец, последнее. Подозрение, как оказалось, может быть еще более разрушительной силой, чем факт.
Как бы сильно ни хотел следователь обвинить Шелдона в поджоге, доказать это он не мог, а потому и предъявлять обвинение, по-видимому, не собирался. Но и Шелдон не мог рассеять нависшие над ним подозрения, а значит, рассчитывать на страховые выплаты не приходилось. Круг замыкался.
Клара сказала, что по городу уже ходят самые ужасные слухи. Самое плохое, что их трудно опровергнуть, от них трудно защищаться, потому что попытка объясниться лишь привлечет дополнительное внимание ко всей истории. Так же сложно бороться с сорняками: вырываешь их в одном месте, а они уже лезут в другом.
Утром в субботу Шелдон прочитал помещенную в «Миррор» заметку о пожаре в «Нидлз энд Пинз» и, аккуратно сложив газету, принялся за кофе.
Хотелось бы Шелдону иметь такие же источники информации, какими располагал репортер. Тогда, может быть, он заранее узнал бы, что у уволенных рабочих надежное алиби, подтверждаемое десятком свидетелей. Теперь же получилось так, что эта новость дошла до него чуть ли не до последнего. Почему Слейтер ничего не сказал?
И что дальше? Сидеть и ждать, наблюдая, как бизнес потихоньку уходит в руки конкурентов, а следствие топчется на месте, Шелдон не мог. А какие шаги предпринять, он тоже не знал.
Дверь столовой открылась. Валери? За шесть месяцев их так называемого брака Шелдон мог по пальцам пересчитать те случаи, когда Валери спускалась утром к завтраку. И вот выбрала день, когда ему совсем не до игр.
– Доброе утро, – сказал он, поднося к губам чашку и не глядя на Валери.
Она ничего не ответила и, только опустившись на стул, сказала:
– Дай мне, пожалуйста, газету.
Шелдон с явной неохотой выполнил ее просьбу.
– Не знаю, что интересного ты в них находишь.
– Ты же что-то нашел. И, вероятно, нечто весьма важное, потому что даже не заметил, что чашка-то пустая. Надеюсь, на меня это не произведет столь сильного впечатления. – Она развернула газету и сразу же наткнулась на нужную заметку.
Налив себе еще кофе, Шелдон откинулся на спинку стула, наблюдая за реакцией Валери на статью.
Он уже заметил, что в это утро она не потрудилась одеться к завтраку. Валери плотно закуталась в шелковый халат, полагая, вероятно, что таким образом укроется от нескромных взглядов Шелдона.
Наверное, размышлял он, ее уловка сработала бы в отношении постороннего, никогда не видевшего Валери в полупрозрачном розовато-фиолетовом пеньюаре или в шелковом платье с глубоким декольте, которое она надевала в прошлом месяце, когда они ходили на обед с одним из его партнеров.
Вспоминая наряды жены, Шелдон с удовлетворением признал, что Валери в любом из них выглядит очень сексуально. Что ж, пусть напялит на себя хоть монашескую рясу, это не помешает ему увидеть скрывающееся под ней соблазнительное тело.
Из мечтательно-созерцательного состояния его вывел резкий звук – Валери шлепнула сложенной газетой по столу.
– Так кого же тогда видел Льюк бегущими от фабрики?! Не мог же он ошибиться!
– В этом-то и есть суть проблемы. Я не знаю.
Валери нахмурилась.
– Кто бы это мог быть? Кого Льюк по ошибке мог принять за тех двоих? Не ты ли упоминал о каком-то бездомном, который ютился на пустыре?
– Да, он обитал там летом. Но с наступлением холодов куда-то исчез. Может быть, перебрался туда, где теплее. По крайней мере, его давно уже никто не видел.
– А может быть, он никуда не исчезал и проник на фабрику, чтобы погреться, – предположила Валери. – Пробрался в твой офис, хотел включить обогреватель...
– И принес с собой электрическую лампочку, наполненную бензином? А заодно отвернул вентиль и пустил газ? Звучит неубедительно.
– Да, эта версия не годится, – согласилась Валери. Некоторое время она сидела молча, задумчиво оглядывая комнату, потом нахмурилась. – А что, мама еще не спускалась? Дверь в ее спальню открыта.
– Спускалась, позавтракала и ушла. Спросила, может ли воспользоваться твоей машиной. Я предложил ей взять мой «бентли», но она отказалась. Надеюсь, ты не возражаешь?
– Что ты разрешил ей взять мою машину? – Валери покачала головой. – Конечно нет. Тем более что фактически автомобиль скорее твой, чем мой, ведь его купил ты... О, я знаю, куда она отправилась! Повезла к ювелиру свою тиару.
– Тиару?
– Да, пару дней назад Камилла нашла ее в чемодане, который мы убрали на чердак, и обнаружила, что два камня едва держатся. Вот она и повезла ее в мастерскую. – Лицо Шелдона, очевидно, выражало недоумение, потому что Валери нетерпеливо добавила: – Бал... Ты не забыл?
За последние дни Шелдон впервые вспомнил о бале. Он покачал головой и усмехнулся.
– Знаешь, странно получается. То, что еще совсем недавно казалось значительным, вдруг отходит на второй план, становится мелким...
Валери напряглась, почувствовав в его голосе усталость и отчаяние.
– Но ты же не собираешься отступать?
