Инга Берристер - Никогда не говори «Никогда»
Интересно, сколько времени понадобится ей, чтобы догадаться о его намерениях? Как она после этого поступит, можно было не спрашивать. Он вел не слишком честную игру, но чрезвычайные обстоятельства всегда требуют чрезвычайных мер, а данные обстоятельства были, без сомнения, чрезвычайными. В ситуацию, подобную той, куда он сам себя загнал, мог попасть любой мужчина. Но он твердо решил доказать ей, что ее антагонизм к мужскому полу проистекает вовсе не из убеждения, будто ни одному мужчине доверять нельзя, а, скорее, из боязни вновь испытать ту боль, которую ей принес уход отца.
Когда-нибудь он докажет Венди, что с ним ей нечего бояться… что его чувства, его любовь… что он всегда… Прекрати, сказал он самому себе. Тебе придется еще немало потрудиться, прежде чем она готова будет выслушать то, о чем ты хочешь с ней поговорить. До этого еще чертовски далеко…
Заглянув в лицо спящей, он с трудом подавил желание поцеловать ее в кончик носа и, откинув край покрывала, осторожно лег рядом с ней. Рядом, хотя предпочитал бы находиться не здесь… А если уж здесь, то… Майкл решительно закрыл глаза.
Счастливо улыбнувшись во сне, Венди придвинулась к лежащему рядом с ней мужчине. Какое приятное ощущение… теплое, плотное, покрытое волосами тело и этот замечательный, притягательный мужской запах — такой незнакомый… Где-то глубоко в подсознании она инстинктивно сразу поняла, что значит быть в безопасности и тепле, быть желанной, уверенной в том, что находишься в нужном месте и с нужным человеком.
Издав чуть слышный стон удовлетворения, Венди придвинулась поближе к источнику всех этих чудесных ощущений и эмоций. Майкл затаил дыхание.
Он проснулся минут пятнадцать назад, разбуженный этим неосознанным, «лунатическим» движением Венди через свободное пространство, оставленное им между ними. Ее близость вызвала в его теле немедленную естественную реакцию. На этот раз ее нельзя было обвинить в попытке управлять или манипулировать им — она без всякого сомнения пребывала в глубоком сне. И если бы ему не было так чертовски трудно сдерживаться или если бы он принадлежал к другому типу людей, то мог бы поздравить себя: ее поведение во сне, издаваемые ею негромкие, довольные стоны показывали, какое бессознательное удовольствие доставляет ей физический контакт с его телом.
С его телом или с любым мужским телом? Майкл нахмурился. Несмотря на все слухи о ней и на то, что она сама о себе говорила, он догадывался: эмоционально, а это самое главное, она была совершенно нетронутой, девственной, во всех своих предыдущих связях она всегда скрывала свою истинную сущность… Тут она прижалась к нему еще теснее, и он словно окаменел.
Если так будет продолжаться и дальше!.. Ему было достаточно нелегко сдерживаться даже тогда, когда она пыталась разжечь его намеренно и хладнокровно. Но то, что она делала сейчас, это выражение чувственного желания на лице спящей… Никакое квалифицированное, точно рассчитанное соблазнение не могло бы произвести на него даже десятой доли того эффекта, как эта ее инстинктивная, безыскусная, невинная демонстрация стремления быть к нему возможно ближе.
Венди, пытаясь придвинуться к нему еще ближе, оттолкнула его руку, мешающую ей в этом, рот ее искривился в гримасе легкого неудовольствия. Он послушно убрал руку, но, поняв, что делает, тотчас же опустил ее, попав почему-то ладонью на гладкую округлость ее бедра. А раз уж так случилось, не смог удержаться и тихонько не погладить ее кожу, такую мягкую и гладкую, такую живую, такую желанную…
Мало-помалу его нежные прикосновения к бедру Венди начали переходить в неторопливые, но ритмичные поглаживания. Рука его нашла тонкую талию и двинулась дальше, к тугому, округлому холму груди, как будто специально сотворенной для того, чтобы заполнить его сложенную лодочкой ладонь.
Венди с мягким, сладострастным вздохом прогнулась вперед. Теперь она уже касалась Майкла, ее рука блуждала по его спине, спускаясь все ниже, ее теплое дыхание, которое он ощущал на своем горле, участилось. Ладонь, лежавшая на груди Венди, чувствовала, как набухает и твердеет ее сосок. Похожее творилось и с его телом — с того момента, как она начала свое движение к нему.
Очень неохотно Майкл снял руку с груди, нежно поцеловал Венди в лоб и постарался осторожно отодвинуть ее. Она не поддавалась, вцепившись руками в его плечи, прильнув к нему, еще и положила сверху свою длинную, стройную ногу, так что…
По его телу пробежал жар — майка, которую он ей одолжил, задралась, и он явственно чувствовал прижавшуюся к нему обнаженную плоть ее бедра, теплую и шелковистую. Майкл протянул руки с намерением все-таки отодвинуть ее. Но это было больше, чем мог выдержать мужчина… любой мужчина. Издав приглушенный стон, он прижал ее к себе, одна его рука скользнула под футболку, другая ласково откинула шелковистые волосы с ее лица.
Первый поцелуй был легким и осторожным. Но вкус ее губ был столь приятен, а любовный голод так силен, что он не смог устоять и поцеловал второй раз, потом третий, все сильнее и настойчивее, потому что, черт побери, если мужчина за что-нибудь берется, он должен делать это как следует.
Сейчас Венди проснется. Не может не проснуться.
В своих снах Венди редко занималась любовью, тем более любовью, сопровождающейся осторожными, дразнящими полупоцелуями, будящими и разжигающими чувства сильнее, чем поцелуй самого опытного мужчины. Ей не нравились эти сны, вернее не нравились сны, в которых участвовал мужчина, присутствие которого в них было наименее вероятно. После таких снов она чувствовала себя обманутой… и обиженной, будто чего-то недополучила от жизни. Это было просто смехотворно: как ей может чего-то не хватать в жизни, которую она сама себе выбрала и построила?
Венди попыталась сказать эти слова вслух. Надежное заклинание, которое никогда ее не подводило. Однако сейчас она не смогла этого сделать, что-то мешало… кто-то мешал ей выговорить их. Кто-то целовал ее, кто-то…
Она приоткрыла глаза и, не желая верить тому, что увидела, вновь закрыла их. Ее целовал Майкл. Он лежал так близко, что она ощущала каждое движение его тела, каждый его вдох и выдох… даже биение его пульса… Что он делает?
— Что вы делаете?!
Эти слова она произнесла вполне отчетливо, и Майкл оторвался от ее губ, ожидая вспышки негодования, требования объяснить свое поведение. Но так и не дождался. Она закрыла глаза и вновь уютно устроилась в его объятиях со счастливым вздохом. Потом прижалась к нему теснее и, приподняв голову с подушки, жадно прильнула губами к его губам — скорее вопросительно, чем требовательно, подумал он, отвечая на поцелуй и прослеживая кончиком языка контур ее рта.
