Ольга Резниченко - Черта
— А ты давно в этом "движении", Белого Фронта?
— Лет десять уже, — печально ответил (разочарованный темой…)
Милый, любимый мой… я бы рада только и говорить о том, как ты мне нужен, как не могу без тебя
— но сам же говорил, что так нельзя.
Нельзя.
Теперь, теперь и я… боюсь, УЖАСНО боюсь… всё это, НАС…. потерять.
Потерять.
(невольно рассмеялась)
— Юбилей, что ли?
— Почти, — угрюмо ухмыльнулся.
— Так, это сколько ж тебе лет?
— Двадцать пять будет зимой.
— Ох, так ты зимний? — наконец-то зарычал во мне интерес
(вмиг перевернулась на живот и спешно приблизилась к Юрчику, на расстояние волнения — не нарочно)
Улыбнулся. Пристыжено, смущенно отстранился немного — до "пионерского" приличия.
— Зимний.
— И какого числа?
— Так я тебе и сказал.
— Ну, Юр!!!
— Не скажу.
— Тогда я тебе свое — не скажу.
— 12 августа? Это ты мне не скажешь??
(и ехидно рассмеялся)
— Ах, так! — наигранно состроила злость, надулась, напыжилась, "гневно" сузив глаза. Резкий рывок — и, рассевшись на столе, кинулась колотить его по груди. — Вот так, так тебе! Всё мне расскажешь!!!
Расхохотался. Расхохотался (тут же отдернувшись, отстранившись от меня на недосягаемое расстояние).
— Киряева, не шали так, иначе я за себя… не отвечаю.
Надулась, надулась, по-детски оттопырив нижнюю губку.
(а сама краснею на это — "не отвечаю")
— Ну, скааажи!
— Зачем? — колко ухмыляется, дразниться. — Подарок хочешь мне успеть приготовить?
— Да, — язвительно скривилась.
— Дык, мне только один-единственный нужный. И готовить его… в принципе, не нужно.
— Эт какой такой? — играю злобную настороженность, недоверие.
— Тебя, — вмиг прильнул так близко, на расстояния дыхания. Глаза в глаза.
Молчу. Молчу. Пристыжено улыбаюсь.
Глубокий вдох — и снова решаюсь на шутки, дабы сорвать напряжение… от желания — и невозможности его осуществить. Желания — целовать, ласкать, обнимать… Прижаться к груди… и замереть так… на вечность.
— Юрий Дмитриевич, скажите, пожалуйста, когда у Вас День рождение. Не будьте бякой.
(рассмеялся)
— Ба, ты вспомнила, как меня правильно называть нужно.
(шаловливо показала язык)
— 5 февраля. Довольна?
— Да! — счастливая улыбка — и вновь улеглась на спину.
— Вот! ВОТ ТЫ ГДЕ!!! — вдруг завизжала… где-то рядом Лерка.
Нервно дернулась, уставилась на источник звука я.
Мчит, летит ко мне, злобно шипя, чиркая зубами.
Еще несколько шагов — и вдруг накинулась с кулаками (живо подрываюсь, руками вперед — попытка закрыться от ударов).
— Эй, ЭЙ! Девушки! Вы чего?? — вмиг вскочил Юра и тут же, схватив в объятия Клинко, оттащил взбешенную от меня.
— Я жду ее там, с ума схожу, думаю, предполагаю, что произошло! Куда делась?! Чуть ли на деревьях… вздернутую не ищу…
На позывные не отвечаешь. Пропала, мать твою!
а она тут отлеживается! СВЕТКА! УБЬЮ ТЕБЯ!!!
— Прости, — пристыжено улыбнулась я, заметав… двузначные взгляды… то на нее, то на Филатова.
Застыла. Застыла Валерия, в попытках сообразить.
(убедившись, что приступ бешенства Клинко угас — Юра выпустил, отпустил ее… и спешно отступил пару шагов назад)
Молчим. Молчим…. давая возможность ей самой понять, что происходит.
— Вы помирились? — едва слышно прошептала, наконец.
Несмелый взгляд то мне в глаза, то на Юру.
(тяжело сглотнула — и замерла, ожидая ответ)
Робко закивала я головой.
Улыбка, застенчивая, счастливая улыбка выдавала все тайны… сполна.
Радостно хмыкнула Лерка. Шумный выдох — резкий шаг и присела на лавочку.
(нервно прожевала эмоции)
— Хоть бы слово сказала. Я уже думала, что ты где-то там убилась.
— Прости…
— Юрий Дмитриевич! — вдруг завизжал, закричал девичий голос.
Живо обернулись.
Виолетта. К нам летела Виолетта.
Невольно скривились от раздражения:
Черт, что там… ей нужно?
— Можете пойти посмотреть. У нас там проблема…
— Какая?
— Ну… Там, просто, мы пытались починить…
— Что уже случилось??
(шумный, раздраженный вдох; нехотя встал с лавочки)
— Ну…
— Ладно, веди, давай… Оратор хренов.
…
— Света.
— А?
— Я Рамича видела.
— Кого??
— Рамича… Демьяна.
— А, Дёму? И?
— Спрашивал про тебя.
— Хех. Нужно было сказать, что я улетела в космос… Навсегда.
* * *— Ну, что ты там? Всё чинишь? — с подколкой прошептала я, неспешно приблизившись к своему Юрочке.
— Да, такое впечатление, что индюк клювом пытался с этой пушки выстрелить, а не человек.
(невольно рассмеялась)
— Свет…
— А?
— А тебе не пора в бой возвращаться?
— Я уже оттуда.
— Опять? Не быстро ли тебя там… поджаривают?
(едва слышно захихикала, но промолчала)
— Я, конечно, безумно рад, что ты весь день рядом со мной…. но это слишком явно… — робко продолжил свою речь, короткий взгляд в глаза (отрываясь от работы) и пристыженная, милая улыбка.
— Обещаю, это будет только сегодня.
— Жаль.
(расхохоталась)
— Даже так?
— Да, — (и снова взгляд в глаза, а на губах — улыбка).
— Светик, можешь сходить в дом… Там на полках… такой черненький предмет… коробочка с проводами.
— Давайте я схожу, — вдруг отозвалась Виола.
(живо обернулись на нее — и откуда она появилась?
надеюсь, наш прежний разговор не слышала)
— Да нет уж. Я сама справлюсь, — нервно фыркнула я…. спешно сорвалась с места и побежала в дом.
…
— Юрий Дмитрич, — (высунула нос в щель приоткрытой двери), — не могу найти. Может, сами?
Нервно скривился. Поднялся, поднялся нехотя…. быстрые шаги навстречу.
— Чес-слово. Его нет там, где Вы сказали!
— Неужто? — ехидно заулыбался.
Шаг за дверь — и я резко захлопнула полотно.
— Стоп, а где он? — задумчиво прошептал мой Карасик, растерянным взглядом уставившись на пустую полку.
