Марина Алексеева - Ребрендинг юродивой
— Теперь уж говорите. А то я воображу неизвестно что, — сердито, но уже ровным и спокойным голосом потребовал Светкин отец.
— Понимаете, Света очень ласкова со мной. Она может подойти и взять меня за руку… Может прижаться…
Увидев, как снова вытягивается лицо Андрея Петровича, Настя поспешила добавить:
— Вы не думайте ничего плохого. Все безобидно и наивно.
Какой ужас! Что она говорит этому мужчине? И что он о ней подумает… Вдруг Настя не сможет преподнести все правильно? Вдруг Светкин отец поймет все по-своему? Да еще Светке что-нибудь скажет… Травмирует ее… Нет, этого допустить нельзя. Настя должна объяснить ему все.
— Просто я, как педагог, знаю, что дети должны получать необходимую им порцию ласки от родителей. Это обязательно. А если ребенок по каким-то причинам недополучает этих вещей, то он может пытаться компенсировать это с друзьями или посторонними людьми, что чревато ранними сексуальными контактами и еще может привести к противоестественным связям. С представителями своего пола или со старшими людьми. Вы понимаете?
Андрей Петрович кивнул головой, не в силах что-либо на это ответить. Выражение панического ужаса не сходило с его лица. Он явно ждал от Насти какой-то гадости вроде сообщения о совращении малолетних.
— Или ребенок замыкается, — Настя терпеливо продолжала, — ощущает себя нелюбимым и ненужным. Начинает думать, что он хуже других. Все это ведет к появлению комплекса неполноценности, который отравит всю его дальнейшую жизнь.
Все! Самое страшное она сказала… Настя облегченно перевела дыхание. Прямо как на экзамене по социологии, которую она не любила, не понимала и никогда не учила…
— И что? Что конкретно со Светкой? — с ужасом спросил Андрей Петрович.
— Все нормально. Я же сказала. Просто она очень тянется ко мне. И… Я знаю, что вы воспитываете ее один, без матери. Значит, женского тепла ей явно не хватает. У вас же и бабушки нет?
— Нет… — согласился немного успокоившийся Андрей Петрович, грустно глядя на Настю.
— Ну вот… Значит, вы должны обеспечить девочке достаточное количество тепла и ласки. Один. За маму и за папу. Понятно?
— Да… — Светкин отец выглядел растерянно и смущенно. — Только… Я работаю целыми днями. Да и не умею я все эти нежности…
— Я же вам все объяснила, — строго сказала Настя. — И нет в этом ничего сложного. Начните потихоньку, чтобы не шокировать девочку. Сначала погладьте по голове — как бы невзначай, не акцентируя на этом внимания. Если начать слишком рьяно, ребенок может испугаться и начать сопротивляться вашему неожиданному вниманию. Потом еще раз… Потом обнимите и покружите по комнате. Если вдруг Света из-за чего-нибудь расстроится — обязательно пожалейте, обнимите, скажите, что вы ее любите. Если идете куда-то — берите за руку. Ну и так далее… Смотрите на реакцию ребенка. Тут главное не переборщить. Понятно?
— Да… Только скажите, Анастасия Сергеевна, неужели это все так важно? У меня же нормальные отношения со Светкой. Мы друзья. Она мне все рассказывает. Я не понимаю, все эти нежности действительно имеют такое огромное значение? Правда?
— Да, поверьте мне, Андрей Петрович. Я вас пригласила для этого разговора, потому что Светино поведение меня насторожило. И то, что ваш ребенок растет без женской ласки, в этом случае не совпадение, а закономерность… Хотя, может, и не случилось бы ничего плохого… Но все равно девочка должна получать свою порцию тепла и внимания. Это обязательно. Хуже от этого точно не будет.
— Хорошо… Я попробую. — Вид у Светкиного отца был озадаченный и загруженный, а смотрел он куда-то в стену — мимо Насти — на плакат, где было тщательно расписано, как не перепутать именительный и винительный падежи. Что он там изучает? Пытается запомнить эти самые падежи, что ли?
— Успехов вам. Если будут вопросы — не стесняйтесь и приходите, — сказала ему Настя, давая понять, что разговор окончен.
— Спасибо. — Андрей Петрович встал и, кивнув, медленно направился к выходу. — До свидания, Анастасия Сергеевна.
— До свидания.
Когда он уже практически вышел из класса, Настя вдруг крикнула:
— Подождите! А плакат?
Андрей Петрович остановился. Замер на пару секунд и только потом повернулся к Насте:
— Какой плакат?
— Вы обещали нарисовать плакат.
— Обещал?
— Да… Но если вы не можете…
— Да нет… Я могу… Просто вы не говорили ничего ни о каком плакате. Что там должно быть?
— Там должны быть слагаемые с суммой, делимое, делитель и частное… Да вот, смотрите. Этот плакат совсем обтрепался. Вы можете сделать такой же? Только красивый?
— Да, конечно.
Андрей Петрович достал телефон, сфотографировал плакат пару раз, после чего посмотрел на Настю как-то странно, будто у нее неожиданно, прямо на его глазах, вырос длинный, розовый, как у крысы, покрытый мелкими черными волосками хвост, и, торопливо попрощавшись еще раз, ушел…
Настя подошла к зеркалу, которое висело в углу класса, над раковиной, и внимательно на себя посмотрела. Ничего особенного она не заметила. И хвоста тоже не было…
Плакат Света принесла через два дня. Вернее, притащила. Он был большой, и нести его Светке было неудобно.
Настя разочарованно подумала, что папа мог бы и помочь своему единственному ребенку…
Плакат был выполнен с использованием новейших технологий — не нарисован гуашью или тушью специальными перьями, как делали всегда родители Настиных учеников, а напечатан на плотной глянцевой бумаге. Если бы она сама не поручила изготовление этого пособия Светкиному отцу, то можно было бы подумать, что плакат куплен в магазине, а не сделан самостоятельно. Настя залюбовалась этим практически произведением искусства. Цифры и буквы были яркими и забавными. Некоторые из них даже улыбались и подмигивали круглыми веселыми глазами. А для каждого примера Светкин отец придумал еще и наглядную картинку. Настя улыбнулась, разглядывая двух смешных ежиков, к которым пришли еще три точно таких же. А потом они уже впятером сидели вокруг пенька и дружно ели разрезанное на пять кусочков яблоко.
Он что, сам этих замечательных ежиков придумал?
Насте вдруг стало очень интересно, кем же работает Светкин отец, если он за два дня смог напечатать для нее такой красивый плакат. Она достала папку с анкетами и нашла Светкину. Так… Мать погибла во время родов… Дедушка — военный в отставке… Отец — Андрей Петрович Серебров — исполнительный директор рекламного агентства… Название агентства Насте ни о чем не сказало. Зато все стало понятно. На работе он это произведение искусства и напечатал… Интересно, он сам придумал все картинки или поручил кому-нибудь?
