Анастасия Соловьева - Квартира со всеми неудобствами
– Действительно, – улыбнулся Вадим.
Он погрузил в кремовую гору нож, который легко, безо всякого сопротивления, провалился по самую рукоять.
– Ой, какая куколка!.. Как настоящая!.. – невольно изумилась я, увидав среди фруктовых гирлянд елочную игрушку. – Сморите, Вадим, какая юбочка на ней!.. И чепчик даже есть. Ой, осторожно! Только не разрежьте ее.
– Да-да, я вижу, Аделаида. Сама куколка сделана из уникального гибрида вишни и черешни «Краса севера», – заметил Вадим, сосредоточенно ведя нож в торте. – А юбочку с чепчиком они смастерили из сливы «Ренклод колхозный».
– Оригинально, – призналась я. – Никогда бы не подумала, что лопедевеговцы на такое способны.
– А вот эти ежики… – Он осторожно обогнул ножом трех лиловых ежиков с маленькими яблочками на своих игольчатых спинках. – Эти ежики сделаны из ежевикообразной малины…
– Знаю, – кивнула я. – А яблоки – это кандиль-китайка.
– Почти угадали. Это шафран-китайка!.. И не только… – Вадим вдруг стал похож на заядлого коллекционера, увлеченно показывающего свои накопления. – Присмотритесь-ка, Аделаида… У одного ежика совсем белые яблочки. Видите?.. Это северный белый виноград!.. Большая редкость.
– Как вы быстро, Вадим, освоились в нашей… таверне! – подивилась я.
– Ваш «Лопе де Вега» – феноменальное место! Вы были абсолютно правы, Аделаида. Другого такого ресторана нет нигде!
Наконец Вадим вырезал первый кусок и положил мне на тарелку. Торт оказался бисквитным. Желтые слои крема и теста перемежались со слоями ядовито-зеленой расцветки.
– Вадим, а зеленые прослойки? Это крем? Наверное, он очень кислый?
– Это джем, сваренный из гибрида амурской груши с украинской зимней дичкой.
– О!.. Ваши познания, Вадим, просто потрясают всякое воображение! Как вы быстро въехали во все эти ужасные сорта и гибриды?! Просто фантастика!..
– А я во все быстро въезжаю, – шутливо улыбнулся Вадим и вырезал себе такой же громадный и бесформенный кусман.
Вот-вот, подумала я, как и Галина, жена твоя, быстро въезжает – глазом не успеешь моргнуть.
– Аделаида, давайте же с вами выпьем! Вы что будете? Вино или сливянку? – Он вопросительно застыл с зеленым флаконом в руке.
– А зачем? – колко осведомилась я. – Зачем нам с вами пить? И главное – за что?
– Ну, опять…
– Вы ведь полагаете, что мы сейчас с вами выпьем и приступим как ни в чем не бывало к размену квартир? Да?.. Я не буду меняться, учтите это!
– Аделаида, вы не хотите никуда уезжать из этой квартиры? Так?
– Абсолютно! И не поеду ни за что!..
– И очень хорошо. Замечательно! Я не настаиваю, и даже наоборот – очень рад, что вы тут остаетесь!
– И почему же вас это радует?
– Поверьте, у меня есть причины для радости. Но пока я их не раскрою.
– Да ради бога!.. Я понимаю, само собой, вам хочется жить в доме, – иронически продолжала я, – который построил ваш прадедушка вместе с вашей прабабушкой. Но ничем не могу помочь. Увы… Я никуда отсюда не поеду!
– Прекрасно. И давайте за это выпьем. Вам сливянки?
– Да.
Вадим поднес к моему бокалу свой, мы чокнулись и выпили. Кислятина пробрала меня насквозь. Опять по его милости я пью эту отраву!
– Приятный торт, – заметил Вадим. – С кислинкой!.. Попробуйте, пожалуйста.
Я подцепила ложкой морскую звезду и опасливо отправила ее в рот. К счастью, она оказалась безвкусной.
– Аделаида… Я пришел, чтобы поговорить с вами в спокойной обстановке.
– О чем же?
Вадим сосредоточенно помолчал.
– Аделаида… Зачем мне таиться от вас, как школьнику?.. Зачем ходить вокруг да около?
– Вот именно. Выкладывайте все начистоту!
Он кивнул и разлил по второй.
– Я вам хочу признаться, Аделаида… что вы мне очень понравились… сразу же, как только я вас увидел. И у нас с вами все так хорошо начиналось. Я думал, что и я вам тоже… в какой-то степени, возможно… По крайней мере, мне так показалось вначале, что и вы ко мне испытали… некоторую симпатию…
Я порывисто перевела дух. Боже мой, как сладко он поет!.. «Вы мне понравились… Вы мне очень понравились!» Как одуряюще здорово! Конечно, я понимаю, все это его трюки и подкопы, но все же!..
– Что вам, Вадим, показалось? Я не поняла…
Пусть скажет еще раз. А мы его послушаем!
– Я был буквально очарован… сразу же, тотчас, как только я вас увидел. Я понял…
– Что же?
– Я всегда ждал, что мне встретится вот такая женщина. И я сразу подумал, вот вы и есть она. Когда вы открыли нам с Николаем дверь – вы были в черной шали. Это так неожиданно для меня… И замечательно… Буквально как сюрприз!..
– И что из того, что я была в черной шали?
– Понимаете ли, Аделаида, у меня сохранился один старый-престарый снимок. Возможно, вы опять мне не поверите, но я вам все-таки расскажу о нем… На снимке моя прабабка в этом самом доме сидит в кресле в точно такой же шали, как у вас. Это для меня как… – Вадим потряс чайной ложкой в поисках подходящих слов, – как тайный знак! Хотя и без него я…
– О! Вы верите в тайные знаки?! – вырвалось у меня. Мне хотелось сказать: я тоже! Но я вовремя осеклась.
– Ну, я не то чтобы верю в них, Аделаида… Но согласитесь, это так знаменательно! Так… Этот снимок я помню с детства. Он всегда мне нравился, вызывал желание рассматривать его, я всегда выделял его из всех остальных… Снимок волновал меня. В нем было что-то такое…
– Так выходит, не я вам понравилась, а ваша прабабушка?
– Аделаида!.. Пожалуйста, не смейтесь, а выслушайте меня!.. Мне всегда казалось, что в этом старинном снимке заключена какая-то загадка. Тайна!.. Меня тянуло разгадать ее. Тянуло в этот дом. И получается – меня тянуло к вам! И вот теперь мне все стало ясно. Тайной этого снимка были вы, Аделаида!
– Какие сложные у вас аллюзии! Дом, бабушка, фонарь, аптека…
– Но и без всяких аптек с фонарями я почувствовал, что вы, Аделаида… – горячо продолжал он, не обращая внимания на мою иронию, – что вы – та женщина, которую мне всегда хотелось встретить!
– И у вас сохранился этот таинственный снимок? – ехидно поинтересовалась я, уверенная, что и мифический снимок, как и постройка этого дома его прадедушкой, – всего-навсего красивая выдумка.
– Представьте себе, Аделаида! Этот снимок не только сохранился… – Вадим полез во внутренний карман пиджака. – …Но он у меня с собой! Я нарочно его взял, чтобы показать вам. Вот, взгляните…
Он протянул мне небольшую прямоугольную картонку. Я с недоумением вгляделась в пожелтевшую фотографию. В глубине полутемной комнаты сидела в кресле, устало развалясь, молодая женщина и задумчиво глядела в объектив.
Ну и что из этого?.. Хитрость Вадима была шита белыми нитками. Какая-то женщина в какой-то комнате. Этак и я могу наврать, что это моя двоюродная прапрабабушка.
