Сюзан Кубелка - Mадам придет сегодня позже
— Все преследуют меня, — со стоном выдавливает Фаусто и теснее прижимает меня к себе.
— Кто все? — ошарашенно спрашиваю я. — Кого ты имеешь в виду? Не представляю, о ком ты!
— Я не могу одновременно быть повсюду! Не могу разорваться! Но ты будешь на моей стороне, ты обещаешь?
— Конечно, — я глажу его непокорные пряди, — только объясни мне, наконец… Скажи мне все!
— Если все сказать, — произносит он замогильным голосом, — можно все потерять. Друзей, знакомых, собственную жену!
— Неправда!
Фаусто приподнимается на локте. Слезы капают мне на лоб.
— Ты должна простить меня, — голос его дрожит, — я без всякого повода обижаю тебя. Я постоянно причиняю тебе боль. Ты этого не заслужила. — Он ласково гладит мою щеку. — Ты была такая красивая сегодня вечером. Я гордился тобой, но я не выношу, когда ты танцуешь с другим. Тиция! Скажи правду: ты меня еще любишь?
Он осыпает меня поцелуями.
Давно уже между нами не было такой близости.
— Ты любишь меня одного? Солнышко мое! Любовь моя! Тиция! Я единственный у тебя?
Он целует мои обнаженные плечи, гладит по руке.
— Ты единственная женщина, созданная для меня. Не забывай этого! Все другое — просто баловство, чтобы доказать себе: «Я живу!» Чтобы удовлетворить свое тщеславие. Но люблю я только тебя! А ты, ты меня тоже любишь?
— Быть может.
— Почему только быть может?
Я не отвечаю. Фаусто опять начинают сотрясать рыдания.
— Я был невыносим. Я во всем виноват! Но я все исправлю! — Он целует мою грудь, гладит мои ноги, его горячее дыхание обдает мое ухо. Фаусто пристраивается сзади, прижимается к моей спине и медленно входит в меня.
— О, нет! — стонет он. — Это слишком прекрасно! Он не спеша начинает меня любить. Фантастика!
После шестинедельного перерыва он для меня как новый мужчина. По сравнению с Томми — просто божество. Я уже забыла, какой он высокий и как идеально подходит к моему телу! Четыре коротких, один долгий удар. Давно он не дарил мне такого наслаждения. Четыре коротких, один глубокий толчок, пауза. Он нежен, пылок, вынослив.
— Тиция! Как хорошо с тобой!
Я почти теряю сознание от упоения. Этот огромный, сильный мужчина во мне и рядом со мной. Он мой муж! Во всем мире нет никого, кроме нас.
— Тиция! Я не могу без тебя. Скажи, что ты меня любишь! Скажи сейчас!
— Я люблю тебя! — О, я почти на вершине блаженства! Теперь меня чуть-чуть поласкать, и я буду готова!
— Забудь обо всем, родная, любимая, — стонет Фаусто, — выбрось заботы из головы, забудь… Ох! — не дожидаясь меня, он дает себе волю. Вот его кульминация! Вот все кончено.
— О нет! — Он жалобно скулит, как щенок. А я отказываюсь понимать мир. Шесть недель воздержания — и потом такое? Раньше он так никогда не поступал, он всегда думал прежде обо мне. Должно быть, он и вправду переживает чудовищный кризис!
— Извини! Вышло слишком быстро! — Фаусто вяло гладит мою руку. — Я смертельно устал! Я совершенно без сил. Я больной человек. Тиция, детка, давай немного поспим. У меня глаза слипаются.
Он поворачивается на спину, раскидывает руки и мгновенно засыпает.
В отличие от него я долго ворочаюсь в постели. Пытаюсь поласкать сама себя, но без Фаусто желание куда меньше. К тому же меня мучает беспокойство. «Все преследуют меня!» Кто? Где? Когда? Почему?! Его шантажируют? Поэтому он был таким невыносимым в последнее время? Ах, как ужасно, когда мужчина не может говорить открыто.
Наконец усталость берет свое. Я закрываю глаза. Когда я их снова открываю, на улице ясный день. Меня разбудил громкий стук. Это Лолло в розовом платье просунула голову в дверь.
— Извините, мадам! Звонила ваша свекровь. Вас и месье в три часа ожидают в Шантаньи. Она сказала, что это очень важно. Надо многое обсудить. Вы должны остаться на выходные и прихватить с собой смокинг и вечернее платье.
— Спасибо, Лолло. — Я зеваю. Фаусто лежит рядом и посапывает как ребенок.
— Я достала белый костюм. И голубое вечернее платье с вышивкой от Унгаро. Вас устраивает?
— Превосходно! Мерси!
— Можно подавать завтрак?
Я смотрю на будильник. Двенадцать часов дня.
— Да, пожалуйста.
Лолло раздвигает шторы. Мнется у двери.
— Что-нибудь еще?
— Да! — Негритянка с важным видом кивает головой. — У Малыша есть работа! Сегодня вечером он начинает. Помощником повара в африканском ресторане. На Гут д’Ор.
— Поздравляю! Наконец-то добрая весть. Лишь бы он не попался полиции.
— Нет-нет. Он начеку. А когда подзаработает денег, мы сможем что-нибудь предпринять с его видом на жительство. У меня есть адрес, — заговорщицки продолжает Лолло, — одного адвоката с Маврикия. Он живет в 16-м районе. Старик говорит, что он уже многим помог. Вы, знаете, мадам, у него отличные отношения с префектурой, может, он и для нас что-нибудь сделает!
Потом она исчезает на кухне, а я выпрыгиваю из кровати. В теле необыкновенная легкость. Окрыленная, иду в свою ванную. У меня опять радость на лице. Глаза ясные, щеки порозовели. До чего прекрасна жизнь!
А я хотела уходить от Фаусто. Но всего лишь маленький флирт — и тебя снова ценят. Несколько танцев с другим — и тебя уже ласкают и целуют, любят и желают. Пусть даже небезукоризненно, но это было словно все заново.
Я ложусь на пол и десять раз отжимаюсь. Это хорошо для груди. Чищу зубы и бужу Фаусто свежим, благоухающим поцелуем.
— Добрый день, любовь моя!
Он что-то бормочет и сжимает меня в объятиях.
— Звонила твоя мать. Она хочет нас сегодня видеть! — Он сразу стряхивает с себя сон.
— Это невозможно, — произносит он скороговоркой, — я остаюсь здесь!
— Нет, мы должны пойти. Большой семейный сбор. А вечером прием.
Фаусто вздыхает.
— Без меня, родная. Я не в состоянии подняться. Новый стук в дверь.
— Месье, — кричит Лолло из коридора, — ваш господин папа на проводе! Можно переключить?
Телефон возле нашей кровати уже звонит. Фаусто автоматически снимает трубку.
— Да, папа?
До меня доносится взволнованный голос свекра, но я не понимаю, о чем речь. Что-то ужасно важное.
— Как? Что?? — Фаусто рывком садится. — Это не я, папа! Ни в коем случае! Я бы тебе давно сказал! Это был Гелиос. Да, папа. Мы это обсудим. Как скажешь. Разумеется! Мы будем в три! Ты можешь на нас рассчитывать!
— Бог мой! — Фаусто кладет трубку и подпирает голову руками. — Еще и это!
— Что случилось? — взволнованно спрашиваю я.
— Все шишки на меня валятся. — У него такой же взгляд, как прошлой ночью.
— Я хочу тебе помочь. Могу я что-нибудь сделать? — Можешь, — говорит вдруг серьезно Фаусто. — Если отец скажет что-то, что покажется тебе… э… странным, не верь ни единому слову! Пока ты не поговоришь об этом со мной наедине. Я все тебе тогда объясню.
