Мэри Дил - Хрупкая красота
– Мне кажется, им там будет тесновато.
– Конечно. Энни даже заводит речь о том, чтобы пожить у подруги.
– Не понимаю. Почему Луиза не может…
– Дома у Луизы не очень-то комфортные условия. Во всяком случае, в твоем представлении.
Кейт опешила от его тона, от едва уловимого ударения на слове “твоем”, словно Сэм давал ей понять, насколько ее критерии отличаются от представлений местных жителей. Что ж, возможно, так оно и есть. Но ее немного задело то обстоятельство, что Сэм счел необходимым это подчеркнуть.
Кейт вздернула подбородок:
– Похоже, ты считаешь эти условия удовлетворительными.
– Дело в том, что муж Луизы иногда крепко выпивает. Разумеется, я его осуждаю. Так о чем ты говорила?
– О том, что ты при каждом удобном случае даешь мне понять, что я здесь чужая, что я отличаюсь от всех, кто здесь живет.
– Но ты действительно отличаешься от людей, которые живут в этих горах. Правда, я никогда не говорил, что ты разительно отличаешься от меня.
– Но мы разные, Сэм. Ты слишком часто называл меня городской…
– Я сказал “разительно”. – Сэм пристально посмотрел ей в лицо. – А наше отличие обусловлено разным воспитанием. Но думаю, что если взглянуть на вещи шире, то ценности у нас одни и те же. И мы оба добиваемся того, к чему стремимся.
Кейт взяла палку и принялась ворошить угли в костре. Сэм протянул ей сосиску, и она отбросила палку.
– Ханна сказала, что ты учился в колледже. После того как ты уехал, она ни разу не видела тебя… – Итак, она решилась спросить. Он никогда не говорил об этой частичке своего прошлого.
Сэм молчал, глядя то на Кейт, то на костер. Она смотрела на него, широко раскрыв глаза. Ее удивило мрачное выражение его лица. Кейт поняла: ему трудно об этом говорить. Что ж, пусть подумает.
Кейт внимательно посмотрела в его лицо, освещенное золотистыми отблесками костра. Сэм казался сейчас таким же огромным, как и его гора. Она как-то подумала, что он с легкостью поборол бы и медведя, но сегодня Сэм выглядел так, словно встретил гораздо более сильного соперника.
Наконец он заговорил, заговорил тихо, неуверенно:
– Да, после окончания школы я уехал почти на десять лет. К тому времени, когда я вернулся, Ханна уже перестала проводить здесь каникулы. Какое-то время я работал в Атланте, считал, жить стоит только в городе. Я думал, что больше пользы принесу там. Но я ошибался…
Кейт терпеливо ждала продолжения. Но Сэм словно забыл о ее существовании. Он погрузился в воспоминания. Она подалась вперед, как бы призывая его продолжить рассказ.
– А чем ты занимался в Атланте? – спросила она наконец.
– Я был юристом. Да я и сейчас юрист. Около трех лет проработал в компании “Бендер, Харлер и Фентон”.
– Ты юрист?! – Кейт не верила своим ушам. Значит, он учился не только в колледже, но и в юридической школе? И ни разу не упомянул об этом? – Так почему же ты вернулся в Медвежью Петлю? Почему ты все бросил? – Кейт не осуждала его, но эта новость ошеломила ее.
Сэм взглянул на нее, прищурившись:
– А с чего ты взяла, что я все бросил?
– Господи, но ты же работаешь в марине…
– Я хотел приносить людям пользу. И понял, что здесь, на горе, могу сделать больше. Мне помнится, ты и сама говорила нечто подобное.
– Да, но я не училась три года в юридической школе. Ты мог бы работать в Атланте. Мог бы помогать людям, которые действительно в этом нуждаются.
– Кейт, я по-прежнему юрист. Только сейчас я работаю для людей, с которыми вырос. А им юрист нужен ничуть не меньше, чем тем, кто живет в городе.
– Я верю тебе, Сэм. Но ведь эта работа отнимает у тебя не очень много времени…
– Верно, здесь юрист требуется не так уж часто. Но если уж понадобится, то люди хотят иметь дело с человеком, которому доверяют, который может достойно представлять их интересы. И эта работа оставляет мне достаточно времени заниматься мариной. Откровенно говоря, марина мне больше по душе. Как практикующий адвокат я узнал то, чему меня не учили в юридической школе: закон – это не столько справедливость, сколько способ обеспечить сносную жизнь.
Кейт улыбнулась:
– Ты идеалист. Впрочем, я это и так знала.
Сэм вытащил из коробки зефирину и, нанизав ее на конец палки, стал греть над огнем.
– Вообще-то у меня имелись и другие причины для того, чтобы вернуться на гору. Не думай, что я руководствовался исключительно альтруистическими мотивами. После многих лет мечтаний о городе я довольно быстро разочаровался в городской жизни. Наверное, дело в людях, которых я повстречал.
Кейт затаила дыхание.
– Должно быть, неприятности с женщинами? – Она пыталась говорить непринужденно.
Сэм усмехнулся, но выражение его глаз не изменилось.
– И это тоже. Но я слышал столько шуточек по поводу “парня из глубинки”, что мне их хватит до конца жизни. Только пойми меня правильно, я тоже над ними смеялся. А что касается женщин… Да, ты права. И это были серьезные отношения. Но она была из тех женщин, которые считают, что вне города жить по-человечески невозможно. И я так думал какое-то время. Иначе бы не покинул Медвежью Петлю. Но мой отец сказал, что я вернусь. И он оказался прав.
– Значит, она разбила тебе сердце… Он наконец улыбнулся:
– Нет, не сказал бы. Раньше я винил ее в том, что она разрушила мои иллюзии. Но это рано или поздно все равно произошло бы, так что в итоге она лишь помогла мне понять, что городская жизнь не для меня.
– Значит, это был позитивный опыт?
– Не совсем. – Он снова нахмурился. – Теперь я стал больше опасаться…
– Кого? Женщин? – Кейт сама не понимала, почему она так упорно подталкивала его к откровенности. Каких признаний она от него ждала?
– Да, Кейт, в целом – да. Кейт подалась вперед.
– А конкретно?
– Конкретно? – спросил он, глядя ей в глаза. – Опасаюсь женщин, родившихся и выросших в городе. Ты здесь счастлива?
Она поддела несколько камешков носком сапога.
– Не совсем.
– Кейт, скажи, почему ты меня об этом расспрашиваешь? Почему это так важно для тебя?
Она вздохнула и посмотрела на неподвижную темную воду.
– Наверное, я пытаюсь понять, что произошло между нами… что значит наша вчерашняя ночь. И какие чувства ты испытываешь ко мне. Не спрашивать же тебя об этом напрямую… Вот. Ты теперь доволен?
– Конечно, – сказал он, ослепительно улыбнувшись. – Я счастлив, что мои мысли что-то значат для тебя, что ты не забыла… – Сэм внезапно переменился в лице. – Боже мой, Кейт!
Он вскочил на ноги. У Кейт на мгновение остановилось сердце. Она не понимала, чем могла его обидеть.
– Кейт, коттедж! – бросил он через плечо и побежал к ступенькам. – Он горит!
