Диана Машкова - Женщина из прошлого
Даже спасительное опьянение, которое он чувствовал после обеда, вмиг испарилось от звонка шефа. В голове пульсировала тошнотворная боль, хотелось забыться, заставить себя не думать.
Он перевернулся на спину и стал смотреть в потолок. Сегодня он уже ни на что не способен – мозги готовы вскипеть. До следующего рейса есть несколько дней: сколько было в жизни ситуаций, когда времени у него оставалось гораздо меньше, а он умудрялся находить выход из положения. Надо просто расслабиться. Забыть обо всем, начиная с Даши. В конце концов, не зря же он мучился девять часов в самолете, летя в Таиланд. Чего-чего, а злачных мест, способных отвлечь мужчину от печалей, здесь предостаточно. Сейчас он заставит себя успокоиться. Поспать. А потом вызовет такси и поедет в Бангкок. Посмотрит там на какое-нибудь идиотское шоу, напьется, может, снимет себе девочку на ночь, если возникнет желание. Кто знает, возможно, теперь, когда он испытывает к Морозовой жгучую ненависть, наваждение влюбленного придурка рассеется.
Хотя, откровенно говоря, проститутки в этой стране – не самый правильный вариант. Лучше обойтись без последнего пункта программы – во-первых, никогда не знаешь, на кого в действительности нарвешься: девочку или бывшего мальчика, а во-вторых, такого количества венерических и кожных болезней, как в этом гнезде разврата, нигде больше нет. Лучше так – он сходит на шоу и напьется, чтобы забыть Морозову. Плевать ему на то, кого она там любит! С сегодняшнего дня Даша для него умерла.
Максим взглянул на часы – ехать по барам было еще слишком рано. Но и рулить, сидя в Таиланде, процессами в Москве он был не намерен: пусть Виталик сам в кои-то веки разомнет затекшие мозги. Ларин с чувством злорадства отключил телефон – это адское орудие пыток. Впервые за десять лет работы в компании. А что? Сейчас он на сверхсложном задании, и ничто другое его не касается. Пропади они там все пропадом!
Пять часов тишины и спокойного сна показались ему ни с чем не сравнимой роскошью. Он, как и мечтал, провалился в темноту без звуков, без красок. Какое же это было счастье – ощущать себя свободным, не позволять никаким проблемам ежеминутно взрывать измотанный мозг! Проснувшись, он принял душ и стал собираться в Бангкок.
Мысли, пока одевался, сами собой ускользнули в прошлое.
Если бы двадцать лет назад он сделал правильный выбор, вся его жизнь сложилась иначе. Сегодня странно об этом даже вспоминать, а ведь они с Виталиком знакомы со студенческой скамьи финансового института. И нельзя сказать, чтобы тот был умнее или учился лучше. Просто оказался удачливей.
Они тогда были приятелями. Пили вместе, гуляли. Потом стали одновременно ухаживать за одной девушкой, которая стала в итоге женой Виталия. А Ларину судьба подсунула в разгульную новогоднюю ночь самозабвенно влюбленную в него Ирину – так юношеское соперничество и прервалось само собой. Шеф потом напрочь забыл об их студенческом родстве – словно память отшибло. Да и зачем ему дружеские отношения с подчиненным, которому он сам же и предложил работу? Да еще какую! Пусть пашет и чувствует себя благодарным.
Вслед за женитьбой на Лизе к Виталику потянулись все блага жизни: красный диплом, диссертация, карьера на заводе тестя, а потом – созданная с нуля компания, главными акционерами которой стали родственники жены. Ушлый Виталик, наверное, уже в институте прекрасно понимал, что делает: он буквально не давал Лизе проходу, клялся в любви, заваливал цветами. Уже в то время ее отец был человеком заметным. А Ларин оказался обычным повесой – легкомысленным и жизнерадостным. У него и в мыслях не было расставлять вокруг приглянувшейся девушки силки: просто с Лизой было интересно и весело. Конечно, ничего, кроме дружбы, между ними не было – Лизкино воспитание не позволяло. Но он чувствовал, что их симпатии взаимны.
О том, что она влюблена в него, а не в Виталия, он узнал только в день их свадьбы. Всю жизнь Максим старался вычеркнуть из памяти этот дурной эпизод: красавица-невеста в умопомрачительном платье смотрит на него с болью и говорит: «Ты меня предал». И из-за чего? Из-за Ирки с ее беременностью! Откуда она только взялась, на его несчастье?! Женился бы на Лизке и катался всю жизнь как сыр в масле.
Острое желание выпить напомнило ему о планах на вечер. Он посмотрел на часы и решил, что можно уже ехать в Бангкок – пока он будет в пути, ночная жизнь во всех гнездах разврата расцветет в полную силу. Подойдя к телефону, Ларин вызвал через ресепшн отеля такси и, не дожидаясь, когда подъедет машина, спустился в холл.
Бангкок встретил его, как старого друга, приветливо мигая огнями и привечая блеском клубов, ресторанов, отелей. За последний год в столице Таиланда Максим побывал уже раз десять. Кровожадный Виталик – знал ведь, гад, что он не выносит перелетов – постоянно гонял его в Суварнабхуми выбивать разнообразные скидки – то на наземное обслуживание, то на кейтеринг[5], то на аренду помещений в аэропорту. Максим матерился, клял на чем свет стоит шефа и все же летел на очередные переговоры. Выколачивал из тайцев невероятные два-три процента и с чувством выполненного долга ехал в одно из многочисленных злачных мест – снимать стресс.
В Таиланде, на взгляд Максима, с процветанием порно-шоу-бизнеса дела обстояли гораздо круче, чем в разрекламированном европейцами Амстердаме. До какого только идиотизма здесь не додумались охотники за деньгами. Проститутки всех мастей и полов, включая средний, манили глянцем смуглых тел и смехотворными ценами. От продажной любви он неизменно воздерживался, а вот на разнообразные show ходил. Сидел со смесью любопытства и омерзения, удивляясь изобретательности человеческого существа. Эту бы фантазию-энергию – да в мирное русло.
Такси свернуло с широкого проспекта на узкую улочку, повернуло еще раз, и Ларин издалека узнал ночной базар и неоновые огни Патпонга. Как опытный путешественник по злачным местам, он мог бы поехать не в такое раскрученное место – например, Нана-Плаза, Сои33 – все то же самое, только цены в два раза ниже. Но сейчас, чтобы забыться, ему хотелось толпы людей, шума, калейдоскопа разноцветных лиц. Он мечтал пропасть, растворившись в возбужденном потоке иностранцев, стать незаметным не только для других, но и для самого себя.
Максим расплатился с таксистом и вышел из машины. Решил, что сначала, не торопясь, пройдется по улицам Патпонга – полюбуется на ярмарку разврата, – а потом уже выберет подходящий кабак и надерется там как следует. Он с трудом пробирался в плотном потоке людей, наводнивших узкие улочки, которые превратились к ночи в базар подделок мировых брендов – говорят, неплохого качества. Но сомнительные тряпки и липовый Rolex его не интересовали. Он вглядывался в лица праздношатающихся людей, любовался на выстроившихся по обе стороны проституток, разряженных, как на карнавал, и пытался угадать, кто из них девочка, а кто – бывший мальчик. Как правило, самые красивые и стройные тайки неизменно оказывались парнями. Операцию по смене пола они делали специально для того, чтобы вот так, стоя на обочине, зарабатывать на жизнь. Максим подумал, что было бы с ним, родись он в убогой тайской деревне, безо всякой надежды на будущее. Наверное, пошел бы в солдаты – уж это-то нищие мальчики могут себе позволить? Лучше ходить строем и подчиняться приказам, чем предлагать себя каждому встречному.
