Дженнифер Л. Арментраут - Замерзшие (ЛП)
Что означает — я должна выставить напоказ свою грудь. Чуть ранее он был с ней очень ласков, но сейчас все по-другому. Мы словно в пузыре. Он не поднял речь о произошедшем между нами. Как и я.
Кайлер вздохнул.
— Как же ты любишь усложнять.
— Не правда.
Он смерил меня взглядом, а затем схватил за бедра и, не оставляя выбора, усадил меня на кухонную стойку.
— Вот и приехали.
— Козел.
Он проигнорировал меня.
— Покажи грудь.
Я покраснела тысячами оттенками красного.
— Нужно ли мне напомнить, что я уже видел твою…
— Нет! — в ужасе выкрикнула я. — Не напоминай. Легче не станет.
Он сжал губы, будто боролся с улыбкой.
— Обещаю, буду вести себя беспристрастно.
Что-то лучше мне не стало.
Он поднял руки.
— Ладно, что насчет такого? Представим, что ты кошка или собака, которую надо осмотреть?
— Чего? — Я хмуро посмотрела на него. — Вот уж спасибо.
Кайлер рассмеялся.
— Ну, брось, Сид, перестань быть такой девчонкой.
— Я и есть девчонка!
— Поверь, я знаю.
До того как я смогла понять причину, почему его голос стал вдруг хриплым, он протянул руки и ухватился за края пушистого полотенца.
— Убери его.
— Нет, — вцепилась я в него.
— Сидни, — прорычал он. — Убери. Полотенце.
Понимая, что он не сдастся, я сосредоточилась на его плечах и ослабила хватку на полотенце. Оно приоткрыло грудь.
Вместо того чтобы убрать его, он осмотрел маленькие порезы над грудью и между. Ругаясь себе под нос, он взял чистый ватный шарик и смочил его водой.
Вернувшись ко мне, он покачал головой.
— Ты могла потерять глаз.
Или сосок, но лучше оставить это замечание при себе.
— Будет немного холодно. Не хочу переводить горячую воду.
Когда я кивнула, он аккуратно вытер кровь, перед тем как приложить смоченный шарик.
Он работал тихо и усердно, а когда закончил, выкинул в ведро ватные шарики. Затем встал напротив меня. На короткую секунду наши глаза встретились до того, как его пальцы скользнули под полотенце, касаясь моей кожи. Я вздрогнула и быстро отвернулась, прикусывая губу.
Становится… интересно.
Кайлер не произнес ни слова, а только опустил полотенце на мои бедра. Я упорно смотрела на коврик напротив раковины, но чувствовала, как его взгляд спускается от моего лица к шее, а затем к заливающейся краской груди. Желание прикрыться было сложно подавить, но я хочу, чтобы он смотрел на меня.
Я хочу, чтобы ему нравилось то, что он видит.
Знаю, что все должно быть беспристрастно, но из-за его взгляда мои соски затвердели, и меня охватило ноющее чувство. Я затаила дыхание, когда он взял тряпку и наклонился.
— Замерзла?
Кажется, я его ненавижу.
Его смех был низким и глубоким, раздражая меня еще больше.
— Я все сделаю быстро.
— Конечно, сделаешь, — скорчилась я, разрываясь между возбуждением, злостью и стеснением.
Кайлер водил тряпкой по моей груди маленькими кружками, с каждым разом приближаясь к соскам. Мое дыхание участилось. Он хотел меня — это очевидно, — но никто из нас не заговорил о произошедшем на лоджии. Изменил ли он свое мнение, как только остыл?
Делая еще один кружок, он задел рукавом мой сосок, и я затаила дыхание. Это случилось снова, и я не могла понять, намеренно он так делает или нет.
Я схватилась за край стойки, пока костяшки моих пальцев не побелели. Пульс участился, когда он встал между моими ногами. Его руки тряслись, пока протирали левую, а затем правую грудь. Я держала глаза закрытыми и старалась думать о чем-нибудь мерзком, но все-таки не могла ничего с собой поделать.
Очень печально.
Уверена, что была супер чистой к тому моменту, когда он выкинул тряпку и взял перекись. Ну, можете считать меня конченым психом, но легкое пощипывание только усилило мое возбуждение.
— Идеально, — пробормотал Кайлер.
Он смотрел на мою грудь, а затем поднял глаза.
— Все идеально.
Он убрал бутылку в сторону и натянул полотенце мне на плечи.
— С тобой все будет хорошо.
Ощущение бабочек в животе сменилось ощущением глубокого разочарования.
Кайлер начал отодвигаться, его движения были какими-то резкими.
— Я собираюсь… проверить гараж и поискать погодное радио. Кажется, у мамы было такое. И мне нужен брезент. Брезент, да, для окон.
Я уставилась на него.
Он дошел до двери, остановился и потер подбородок.
— Можешь одеть свитер. Пожалуйста, одень его.
Не знаю, что заставило меня произнести следующее. Может, остатки адреналина после взрыва окна, смешавшиеся с бушующими гормонами. Правда не знаю, но я была и раздражена, и смущена.
И видит Бог, это убойное сочетание, но, в общем, смелость ко мне снова вернулась.
— Зачем? Ты же сам его снял.
Кайлер медленно опустил руку, сжимая ее в кулак.
— Сид… я действительно понятия не имею, что сказать.
Мне неудобно было сидеть на стойке словно ребенок. Я спрыгнула, покрепче ухватившись за полотенце.
— Что значит, ты понятия не имеешь, что сказать?
Он шагнул вперед, плечи напряжены.
— Слушай. Сейчас не самое удачное время. Надо найти брезент. А еще разобраться, действительно ли в нас стреляли…
— И как ты это сделаешь? Ты работаешь в ЦРУ, а я просто не знаю?
Он вскинул бровь.
— Не надо быть такой всезнайкой.
— Нет причин, почему мы не можем поговорить сейчас. Я хочу…
— Я знаю, чего ты хочешь, Сид. — Злость снова исказила его лицо. — Поверь, я точно знаю. Ты хочешь от меня секса на одну ночь.
Я вздрогнула. Вообще-то такого я точно не хочу.
— Что? Тебе не нравится, как звучит? Ну, мне тоже.
Да, он действительно рассержен. Его глаза опасно почернели.
— Мне не следовало заходить настолько далеко, потому что этого точно не произойдет. Наши отношения не такие. И никогда не будут.
Глава 13
Сидни
Я чертовски перебрала со своей напористостью.
Итак, шел снег.
Раньше я любила снег, но прямо сейчас я ненавидела его, потому что из-за него я оказалась в этой ловушке. И это самое последнее место в мире, где мне хотелось бы находиться. К вечеру температура упала еще ниже. Я металась по длинной гостиной, и, несмотря на исходящее от камина тепло, я скрестила руки на груди, пытаясь согреться. Еще три дня с Кайлером. Я их не выдержу.
Я услышала его шаги, когда он поднимался по лестнице из подвала, и застыла перед камином. Мое сердце стучало так же громко, как выл снаружи ветер. Он появился со свертком синего брезента в руках, и наши глаза встретились на секунду, но потом он направился в другой конец комнаты, к двери, ведущей в застекленную террасу.
