Екатерина Риз - Такое вот кино (СИ)
Емельянов пьяно рассмеялся, а я на этот смех вдруг среагировала, выпрямилась в кресле, в котором, оказывается, задремала; посмотрела за окно - темно, на часы - полночь почти, и принялась комнату оглядывать, не понимая, как я могла отключиться.
- Я пытаюсь мыслить логически, - проговорил Завьялов, который, как выяснилось, в состоянии опьянения, становился более разговорчивым. - Она жена твоего отца? Пугает меня тем, что она моя теща. Значит, бабушка.
- Ген, она беременная женщина.
Завьялов замер, поднявшись из-за стола. Кивнул после некоторого раздумья.
- Да, это странно.
Вася, смеясь, толкнула мужа в плечо.
- Пошли домой.
Я в растерянности наблюдала, как они уходят, даже рукой им на прощанье махнула. Потом с кресла поднялась, зевнула, пока никто видеть не мог, прислушалась, не понимая, куда подевалась зазноба Емельянова, а следом опомнилась: мне же домой надо!
- Вызови мне такси!
- С ума сошла? Я тебя ночью на такси отправлю в такую даль? - Сашка шел и выключал за собой свет - во дворе, на веранде, в прихожей. А когда на меня посмотрел, усмехнулся. - Приставать не буду, не волнуйся. Я все помню.
Я растерялась.
- Что?
Он удивленно вскинул брови, после чего напомнил:
- Я тебе здесь не нужен. Забыла?
- Ах, да... Помню.
- Ага.
Я огляделась.
- Мне остаться здесь?
- Это уж как тебе хочется, но я посоветовал бы спальню. - Поймал мой взгляд и пояснил: - У меня их четыре, выбирай любую.
- Зачем тебе четыре спальни?
- А на спрос.
- А твоя... против не будет?
- Кто?
- Кажется, ты весь вечер звал ее Марина.
Емельянов усмехнулся.
- Мариночка!
Я кивнула, строптиво поджав губы.
- Вот-вот. Она.
- Завтра утром позвоним и спросим. Ее я на такси в город отправил еще час назад.
Я оторопела от такой новости.
- Мы что, одни?
Сашка взял со стола бокал с коньяком и залпом допил содержимое.
- А ты переживаешь по этому поводу?
Я лишь фыркнула, правда, получилось не слишком правдоподобно.
- Вот еще...
- Ну вот видишь, как хорошо.
Воспользовавшись тем, что Емельянов ушел на кухню, я выскользнула на веранду. Вдохнула прохладный ночной воздух, надеясь, что он остудит мои мысли и чувства, которые свернулись тугим клубком в груди и жгли, жгли меня насквозь. Неожиданно затряслась - то ли от прохлады ночной, то ли от волнения и возбуждения, которое волнами расходилось по телу, от того самого клубка в груди, и до кончиков пальцев, даже подушечки начало пощипывать. Я в перила вцепилась, смотрела в темноту и слушала сверчков, их музыка была оглушительна, как никогда. И дышалось невероятно легко, хотя воздух был тягучим и ароматным - пахло цветами, сеном, а еще "Фаренгейтом". Уловив этот аромат, я обернулась. Сашка неслышно приблизился и накинул мне на плечи свой свитер.
- Замерзнешь.
- Сеном пахнет, - брякнула я.
Он усмехнулся.
- Я купил новую газонокосилку, прикольная штука. Ты с Васькой поговорила?
- Поговорила. Мы встретимся завтра... В центре.
- Вот видишь.
- Тебе спасибо.
- Пожалуйста.
- Почему здесь так тихо?
- Ночь.
- Все спят?
- Конечно.
- Все миллионеры спят?
Емельянов улыбнулся.
- Миллионеры встают рано, солнце. - Помолчали, я чувствовала, что он разглядывает меня. - Я покажу тебе спальню. Спать хочешь?
- Да, - созналась я.
- Тогда пойдем.
- Ты знаешь, что я на тебя злюсь?
- Догадываюсь.
Я тихо рассмеялась.
- Нет, я давно на тебя злюсь. Уже год.
- Интересно.
- Да. Потому что ты запорол мой проект. Ты, Александр Емельянов, лично отказал мне. Когда оформляли ресторан в "Художке", ты выбрал не меня, а Светку Степанову. А получилось куда хуже!
Сашка меня выслушал, после чего усмехнулся.
- Я же не знал, что это ты.
- А если бы знал?
- Тогда бы Светке Степановой не повезло.
Я горестно вздохнула в темноту.
- Вот видишь... Ты просто не знал.
- Не знал.
Я повернулась к нему, стала вглядываться в его темный силуэт. А потом протянула руку, взяла Сашку за воротник рубашки и потянула к себе.
- Поцелуй меня.
- Я уж думал, ты не попросишь, - выдохнул он, не медля, наклоняясь к моим губам.
Не попрошу!.. Как я могу не попросить?
Я же дура.
6.
- Таня, ну нельзя же так! - Мама возмущалась в полный голос, мне даже пришлось трубку от уха отвести. Было неприятно, немножко стыдно, я полностью принимала её негодование, но виниться не торопилась. Знала, что как только начну оправдываться, мама тут же ухватится за мои слова и тогда уже не остановится, пока всё не вызнает. - Ты пропала на неделю!
- Я не пропала, - попыталась возразить я. - Я звонила позавчера.
- Она звонила! - возмутилась мама. - Ты за неделю ни разу не приехала. Папа не знает, что думать!
- Но ты ведь направила его мысли в нужное русло, правда?
- Ты ко мне подлизываешься?
- Немножко, - призналась я. Наконец справилась с замком, толкнула дверь и вошла в свою квартиру. Поставила тяжёлую сумку с продуктами на пол. Выдохнула, освободившись от тяжёлой ноши, и скинула с ног босоножки. Почувствовала, какая в квартире духота и поморщилась. Поспешила в комнату, чтобы открыть окно.
- Где ты пропадала? Объяснишь?
- Мама, я взрослая девочка. И у меня может быть личная жизнь.
- Да?
Кажется, мама удивилась этому заявлению. Не заинтересовалась, а именно удивилась.
- Да, - подтвердила я. Но тут же поторопилась сгладить ситуацию. - А ещё у меня работа, и новый проект. Я очень занята.
- Ты выиграла конкурс? - Мама необычайно оживилась. - И ничего не сказала! Поздравляю, ты умница!
Я скромно потупилась.
- Спасибо. Я знаю.
- А я тебе говорила, что главное - верить в себя. Видишь, ты всех обошла!
Я смущённо кашлянула в сторонку, припомнив, как именно и на каком повороте я всех обошла. Но в который раз поторопилась себе напомнить, что наличие "волосатой лапы" - это не порок. К тому же, Сашка утверждал, что его "лапа" не такая уж и волосатая, даже демонстрировал мне руки, в качестве доказательства.
Прошлая неделя, на самом деле, получилась насыщенная. Я домой заезжала только утром, чтобы переодеться, а потом ехала в туристический центр, чтобы встретиться с Василисой и Никой. Да я даже с самим Филином познакомилась! Лично, и он мне руку пожал, а я, от его близкого присутствия, немного струхнула, если честно. Столько всего слышала об этом человеке, понимала, конечно, что в большинстве своём это вымысел, но оказавшись с ним лицом к лицу, склонна была поверить в некоторые слухи, которые до этой минуты мне казались невероятными. Кирилл Филин был опасен и именно этим притягателен. Когда он начинал говорить, все вокруг тут же замолкали. А он мог смеяться, шутить, рассуждать о чём-то, легкомысленно поглядывая вокруг, а люди молча слушали, опасаясь его с мысли сбить. Все, кроме его родных. Ника, его жена, без зазрения совести мужа перебивала, чтобы вставить своё веское слово, и, кажется, совершенно не обращала внимания на его пристальные и выразительные взгляды, которыми он награждал её в такие моменты. И я даже видела пару раз, как Филин беспомощно отмахивался от собеседников, когда Ника его перебивала. А я на Васю смотрела, и уже не удивлялась её отваге и уверенности в себе: ещё бы, постоянно находиться рядом с такими мужчинами - отцом и мужем, для этого нужно иметь большую смелость.
