Бросаешь мне вызов, Тихоня? (СИ) - Майер Кристина

— Все вопросы из общей теории, нужно внимательнее изучать материал, — холодно отрезает Демон, но все же встает из-за стола и проходит к первой парте, нависая над Перовой, которая сейчас задохнется, потому что забыла, как дышать.

— Кто мне скажет, что такое императивная подведомственность? — обводя аудиторию взглядом. Поднимаю голову от своей работы, вижу несколько рук взмывших в небо. Чувствую на себе взгляд Демона. Игнорирую, возвращаюсь к контрольной. Пытаюсь сформировать ответ, но он ускользает. Нужно успокоиться…

— Власова, ответьте на вопрос, — не дает Кайсынов успокоиться. Под партой я все таки рисую фигуру из пальцев. Демон точно видит в просвете, куда я его посылаю.

— Императивная подведомственность — это когда гражданское дело вправе рассматривать только суд, — голос мой звучит ровно и уверено. А у нашего преподавателя желваки на скулах играют, а взглядом он обещает оторвать мне средний палец.

— Дайте понятие эмансипации, — голос холодный, но ровный. Кайсынов умеет контролировать эмоции в отличие от меня.

— Эмансипация несовершеннолетних в гражданском праве — признание несовершеннолетнего достигшего шестнадцатилетнего возраста полностью дееспособным. Обычно в связи с занятием предпринимательской деятельностью или с трудоустройством. Для этого нужно согласие родителей, попечителей или усыновителей, — на выдохе. Можно было бы поговорить о женской эмансипации, завернуть в какое-нибудь оскорбительное для мужчин русло, но я через силу выдавливаю из себя ответы. С Демоном мне не хочется дискутировать.

— Садитесь, Власова! — для некоторых было шоком, что Демон знает мою фамилию. Я была в их числе. Хотя, мое имя настолько редкое, что заглянув в журнал, узнать фамилию не составит особого труда. — Продолжаем работу, — возвращается за свой стол.

— Дай списать, — ко мне перебежкой с задней парты успевает пересесть Трухлев. Пухляш так неожиданно приземлился рядом, что я едва не вскрикнула. Нике приходится подвинуться, чтобы освободить немного пространства. Этот наглый идиот вжал нас друг в друга.

— Отстань, — пытаюсь отодвинуться, не дает.

Кладет руку на талию, удерживает возле себя. Заглядывает в листок, опаляет своим дыханием. Хорошо, что от него пахнет мятной жвачкой, но слишком тесное соседство все равно напрягает. Я пытаюсь вырваться, он удерживает, пытаясь списать контрольную. Я злюсь и закрываю лист ладонью, хотя мне не жалко дать списать.

Складывается ощущение, что он нашел повод меня облапать. Я тыкаю ручкой в его пухную руку, но Трухлев терпит, лишь пальцы на моей талии сильнее впиваются в кожу. Наше противостояние отвлекает от того, что происходит у преподавательского стола.

— Отстану, если дашь списать. Обалденно пахнешь, — этот придурок утыкается носом мне в шею. Меня всю передергивает, я так резко убираю голову, что в шейных позвонках раздается неприятный хруст.

— Фамилия! — тяжелый металлический голос над нашими головами разрезает пространство. Голову не поднимаю, не смотрю, боюсь порезаться о взгляд Демона.

— Трухлев Всеволод, — вокруг нас словно бьют разряды молний, но Пухляш пока не ощущает этого, поэтому его голос звучит ровно.

— За контрольную работу неуд…

— Да почему? — перебивая, возмущается Всеволод.

— За нарушение правил поведения, за списывание. Достаточно? — я поднимаю взгляд на Демона, он смотрит на руку, которая все еще лежит на моей талии. Мне кажется, таким взглядом ее можно сломать. — Покинул аудиторию, — цедит сквозь зубы. — А ты задержись после звонка…

Глава 33

С первого взгляда становится понятно, что она не ожидала увидеть меня на месте преподавателя. Боится. Представляет, как я буду ее наказывать за испорченную тачку? Накажу, но ты даже не представляешь как! Любого другого бы не пощадил, но от нее мне не нужно возмещение материального ущерба. Тачка уже в сервисе, через неделю заберу.

А на девочку с кошачьими глазками у меня есть планы. Как не вовремя Раяна принимает вызов. Понимаю, что остаюсь под прицелами десятков глаз, но не могу отступить. Жду, что она первой отведет взгляд. Зараза! Не сдается!

Не получается не реагировать на нее. Как тут удержаться, когда мысли только о том, как я накажу эту дерзкую девчонку? Настоящая дикая кошка, она срывает с цепей мои инстинкты! Они рычат, словно монстры и рвутся к ней!

Это ты притворялась тихоней? Твои маленькие демоницы не уступают моим демонам, но я не собираюсь их уничтожать, буду приручать. Предвкушаю, какое получу удовольствие. Обещаю, ты его тоже получишь.

Сверкает кошачьими глазками, не скрывает ненависти, злости, обиды. Да! Какие вкусные эмоции. Корми меня. На дне ее глаз можно отыскать страсть. Да, она притаилась, но я знаю, как ее разжечь. Она такая же сумасшедшая, как и моя. Спалит к херам нас обоих. Отказать себе в качественном трахе — противоестественно, я точно не собираюсь лишать себя удовольствия.

Сучка! Дерзкая, упрямая! Держит мой взгляд. Пьянит хлеще абсента. Хочу ее себе, пока не приестся. Не знаю, сколько времени это продлится: три дня, неделя, месяц, я хочу на это время получить в свое пользование.

Первые две лекции у старшекурсников прошли легко, а тут мозги собрать в кучу не получается. Реагирую на каждый ее вдох, при котором поднимается упругая грудь, вкус которой у меня до сих пор на языке.

Пиджак снял, потому что жарко, теперь приходится сгибаться над столом, чтобы успокоить зверя в трусах. Он по щелчку стойку принимает, встает на кошечку. Ему дали попробовать изысканное блюдо, он требует еще. Мои радары настроены на нее, флирт малолетних мажорок раздражает. Даю задание, хотя в планах был опрос и новая тема. Подготовил контрольную работу во время окна, будто знал, что мой член будет рвать ширинку. За преподавательским столом не видно, как эта девочка действует на меня. Она провоцирует игнором, а я завожусь как половозрелый девственник, который дрочит на сиськи в журналах! Мне вставляет ее дерзость.

Ты приешься мне, обязательно приешься! Я не подсяду на тебя, как на забористую наркоту, от которой с первого раза накрывает раз и навсегда! Распробую, и отпущу. Мне все надоедает, ты тоже надоешь!

Отвлекаю себя работой, сам составляю лекции, хотя мог попросить. Материал загрузил в ноутбук, теперь план и сами лекции. Не терплю халатности, если за что-то берусь, довожу до ума.

С первой парты прилетает вопрос. Вместо того чтобы ответить самому, поднимаю Раяну. Плохая девочка, напрашиваешься на большие неприятности! Этим пальчиком ты будешь ласкать себя, а я буду сидеть и смотреть! Мазнув по мне злым взглядом, правильно отвечает на вопрос. Задаю еще один. Постой немного, а я пока буду раздевать тебя взглядом.

Разрешаю ей сесть, возвращаюсь за стол. Искоса слежу за тем, что происходит в среднем ряду. Я сам не был пай-мальчиком и не такое себе позволял во время учебы, чуть успокоился к выпускному курсу, но тут меня накрывает темной неконтролируемой яростью. Давно со мной такого не было. Эту девочку я хочу в личное пользование, когда мы попрощаемся, мне все равно, кто будет ее лапать и трахать, а пока она только для меня.

Тушу в себе желание переломать этому утырку каждый палец и руку, что посмела лечь на ее талию. Когда этот малолетний урод утыкается ей в шею и шепчет, что от нее охуенно пахнет, моя рука сжимается в кулак. Перед глазами красное марево. Его не соберут, если я выпущу монстра, что грызет мое нутро.

Идиот даже не врубается, что я спас ему сейчас здоровье, выставив за дверь, но хрен знает, что случится, если он еще раз к ней прикоснется. Нездоровая реакция, понимаю и сам себя пугаюсь. Дышать ею никому нельзя, я знаю, как этот запах забивается в поры, наполняет легкие, как от него вставляет…

— А ты задержись после звонка, — сказано таким тоном, что вздрагивают все вокруг. Она никак не реагирует, продолжает писать ответы на вопросы к контрольной работе. Даже не понял, как перешел на «ты»? Конечно, на это тут же обратили внимание! Нужно собрать мозги в кучу. Сказывается недотрах, утреннего секса было недостаточно, чтобы я был холоден и спокоен.