Развод в 45. Любовь генерала (СИ) - Измайлова Полина

— Я бы по магазинам прошлась. Нет у меня тут совсем одежды, не хватает.

— Я тебя, к сожалению, по магазинам провести не смогу, занят. Но… Не знаю, если ты не против, может, с моей дочкой сходишь? Она эти ваши места знает, магазины, салоны… Тут, конечно, этого добра, как в Первопрестольной, нет, но что-то да найдешь.

— Я не откажусь, — соглашаюсь, — только если ее это не затруднит.

— Ее не затруднит, — Зимин говорит строго, и я понимаю, что если надо — дочка сделает, как он захочет.

Мне-то, конечно, совсем не улыбается напрягать ее, но, едва мы с ней встречаемся в обговоренном месте, по улыбке понимаю — Ульяна рада нашему променаду.

— Добрый день, — расплывается в искренней улыбке, — пойдемте, я вам тут всё покажу. Папа сказал, что вам одежда нужна.

— Есть такое.

Местный супермаркет, по столичным меркам, совсем скромный, но Уля приводит в пару отделов, где есть что примерить. Пока выбираю себе одежду, замечаю в дочке Зимина скованность, да и мне самой не сразу удается раскрепоститься, пока я не беру бразды правления на себя, по старшинству, так сказать. Вижу, что она что-то у меня спросить хочет, но стесняется, что ли.

— Ульяш… Можно так?

— Конечно, — она смотрит на меня с интересом, милая такая, симпатичная, но всё равно видно, что по характеру не нюня. Скорее, боевая.

Я не буду против, если Демид ее выберет. Одобрю по-матерински.

— Давай на “ты” и по-взрослому. Если что есть против сказать, то ты скажи.

— Против? — она хмурится.

— Да. Может, ты против того, что мы с твоим отцом сошлись?

— Я? Да нет, конечно, папа давно уже с мамой не живет, я вообще не в претензии. Вы даже не думайте, — машет руками, тут же исправляясь: — Ты… Эва? Эвелина?

— Можно Эва, — мягко улыбаюсь, напряжение между нами падает. — Я правда рада знакомству. Всё хотела узнать, кто моему сыну в душу запал.

— А я запала… То есть… — Она опускает глаза, краснеет. Видно сразу, что неравнодушна к Демиду. — Он… что-то обо мне не говорил?

— Нет. Он не говорил. Но мой сын не стал бы драться просто так, и защищать ту, к кому он равнодушен…

Нас отвлекает шум у входа в отдел, и мы с Улей, как по команде, оборачиваемся, замечая, как с шумом, громко цокая шпильками, в него входит высокая грудастая женщина с черной гривой волос и в плаще цвета фуксии, ее сильный парфюм даже на расстоянии сшибает, а сама она явно привлекает к себе внимание.

Уля опускает голову, чтобы не встретиться с ней взглядом, и вообще отворачивается. Что бы это значило? Спросить прямо, что это за фильдеперсовая дамочка, я не успеваю, так как слышу, как она громко начинает болтать с девушкой, консультантом магазина. Две другие девушки, работающие в магазине, тоже спешат присоединиться к разговору, все они начинают бурно жестикулировать и болтать, будто встретились давние подружки, и не в магазине, а где-то в баре. Нас они не замечают и даже не обращают внимания, что их разговор слышно за версту.

— Лора, ну ты даешь, откуда такая красота? — нахваливают женщину со всех сторон в духе “какой фэбрик, какие дитэйлс”. — Плащик… Сумочка… А туфли! Тебе идет!

Дамочка поправляет волосы, вытягивает вперед руку с алыми ногтями, явно красуется перед подругами.

— Да ладно, вам, девочки, — жеманится она, кружась вокруг своей оси и хвастаясь обновками, — что уж там? Вы же знаете, себя надо баловать и пользоваться золотой безлимитной картой вовсю, когда она попадает в твои руки!

— Везучая ты, Ларка, — вздыхает одна из девушек, — всех мужиков с ума сводишь…

Подслушивать я, конечно, не планирую, так что беру парочку выбранных вещиц, чтобы пойти в примерочную, как вдруг слышу знакомое имя.

— Всех не хочу, хочу конкретного… Зайду сегодня к Зимину, порадую любимого генерала… Соскучилась…

Замираю в ступоре… Соскучилась, значит?

Глава 34

Прищуриваюсь, искоса поглядывая на дамочку, которая явно была не обделена вниманием генерала. Моего генерала!

Собственница во мне утробно рычит и лютует, разгоняя во мне ревность и ярость, а разумная часть, напротив, убеждает, что я не имею никакого права претендовать на сердце Зимина.

С чего бы?

Он свободный человек и может встречаться с кем угодно.

Даже с этой вон, безвкусной сорокой.

Это я, так-то, замужем. Приехала сюда и пустилась во все тяжкие.

Так-то оно так, но…

Но!

Но я не буду связываться с тем, кто охоч до таких вот девиц!

Таких, кто во всеуслышание хвастаются, что, мол, генерал любимый ей обрадуется, порадует она его, лахудра!

Меня об этом не предупреждали. Не дал понять генерал, что у него есть постоянная женщина. Он вел себя иначе. И если бы я знала заранее, что я не единственная и для Зимина в порядке вещей менять женщин как перчатки, поостереглась бы с ним сближаться.

Я бы просто отстранилась и не дала себя соблазнить.

Чувствую себя обманутой. Да что там! Полной дурой себя чувствую!

— Если ты не против, пойдем в другой отдел, — говорю спокойно Ульяне, что никак не вяжется с моим внутренним состоянием, а она, застыв, продолжает наблюдать за разбитной девицей, слушать ее хвастливые речи.

Тьфу, тошно.

— А… Да, пойдем.

Я небрежно вешаю выбранную одежду обратно на стойку и, не замеченная работницами магазина, гордой походкой выхожу из отдела, Ульяна семенит за мной. Догоняет. Заходим за угол, где уже не слышно птичьих трелей.

— Это… — порывается мне объяснить, глаза бегают.

— Бывшая твоего отца? — приподнимаю бровь.

— Нет. Нет! Она не с ним. Вернее, хочет быть с ним. Может, они и встречались, но сейчас точно нет!

— Откуда ты знаешь? — напрягаюсь.

Странно всё это. Откуда бы дочери генерала знать о пассиях отца? Хотя, может быть, в таком богом забытом, маленьком городке шила в мешке не утаить и все знают подноготную каждого жителя?

— Просто… она… Ну, она хозяйка этого бутика, купила на отступные после развода с мужем, он тоже местный, военный, но она пытается клеить отца! Никак не угомонится!

— Даже так? А с ее слов прозвучало, будто она уже склеила.

Включаю здоровый скепсис.

Генерал любит ярких женщин, а как я поняла, эта Лариса — очень даже яркая… Как сорока, которая хватает всё, что плохо лежит. Или я слишком предвзята? А может, ревную?

Да господи! Когда я успела посчитать генерала своим?

Мы даже не вместе, между нами короткая связь, всего одна ночь.

Если так, тогда почему меня так корежит от одной только мысли, что я могла стать в один ряд с такой, как эта вот Лариса?

— Прости… Ульяш… Давай уже поедем в часть? Я хочу сына повидать. Нет уже настроения что-то примерять, и голова еще заболела…

— Вы… Ты из-за Ларисы расстроилась? Да ничего между ними нет, она просто болтает почем зря, отец ни за что не будет с такой встречаться.

— С какой такой?

Уля морщится, глаза закатывает.

— У которой что в голове, то и на языке, и это она еще трезвая. Я как-то в ресторане ее встретила с компанией, не то чтобы подслушивала, просто у нее очень громкий голос. Так вот… Ее послушать, так все ее любят, головы сворачивают, когда она мимо идет, прохода ей не дают.

— А что, так и есть? Так-то она красивая.

— Красивая-то красивая, но она как… переходящий приз. Кому захочется с такой… Фу…

“Наивный ты ребенок”, — думаю я, но вслух ничего не говорю, только киваю.

Это Ульяне — фу, а мужчины, они… Им будет только за радость с такой вот, не обремененной моралью особью встречаться для досуга.

Интересно, генерал тоже на такую ведется?

Мне правда очень интересно!

Возьму и спрошу. Я не буду тихо сидеть в уголочке и страдать, обманутая, использованная. Это не по мне.

— Ладно, поехали, Ульяш! Надо навестить Демида.

— Хорошо, поехали. Скажи… А он…