Последняя буква Севера - Винчестер Лина

– Готов поспорить, что твоей маме не нравятся твои оценки по химии и математике, но что поделать.

– А если я просто возьму и признаюсь Оливеру, как думаешь…

– Нет, пока рано. Он скажет, что вы друзья, и отдалится. Ты же сама видела, как он одержим Констанс.

Оттолкнувшись от стеллажа, Джейк подается вперед и протягивает руку. В его глазах отражаются уверенность и спокойствие, а мое чувство тревоги почему-то нарастает.

– Согласна? Подумай хорошенько.

– А как же классический договор о том, что мы не должны влюбляться друг в друга? – пытаюсь отшутиться я.

Усмехнувшись, Джейк кивает.

– Поверь, Рамирес, это не понадобится.

Замерев на несколько долгих секунд, я даю себе время взвесить все за и против. Даже если это все окажется большим розыгрышем, мне уже действительно нечего терять.

К черту. Пойду на сделку с дьяволом на скейте.

Подавшись вперед, я обхватываю теплую ладонь Джейка.

– Идет, я согласна.

В ответ Элфорд приподнимает уголки губ. На мгновение чуть крепче сжав мои пальцы, он подмигивает и выпускает мою руку.

– Завтра утром заеду за тобой. И не опаздывай, подруга.

Глава 15 Люблю, но не влюблена

До самого последнего урока я проигрываю в голове разговор с Джейком, раздумывая, сработает ли план. Мне хочется, чтобы все получилось, и если это произойдет, то я не только буду с Оливером, но и избавлюсь от давления ПАКТ, а еще заведу новых друзей.

Перспектива дружить с Бэйли Шепард не радует. Думаю, она тоже будет не в восторге, но на ней сейчас статус прокаженной, и никто из девчонок в школе не хочет говорить с ней. Она чужая, из Кардиналов, та, кому все достается легко, та, кто живет в роскошном доме в элитном районе на севере Уэст-Мемфиса и получает на день рождение дорогую машину и телефон последней модели.

Большинство ребят в школе будут отрицать, но вражда между нашими учебными заведениями появилась из-за зависти. Ребята из среднего класса или бедных районов смотрели на лощеных ребят из частной школы. Со стороны кажется, что у них есть все: большие дома, дорогие машины, брендовые вещи и безлимитный запас карманных денег. Поэтому их и задирают – они отличаются. Они другие. Они живут лучше.

Жизнь в трейлер-парке закалила меня, я уже давно не завидую тому, что у девочки в школе что-то новое: кукла, одежда, телефон. Я не смирилась с этим, а просто знаю, что закончу университет, получу хорошую работу и сделаю все возможное, чтобы у нас с мамой было то, что мы захотим. И еще я куплю ей столько автоматизированной техники для уборки, что ей больше никогда в жизни не придется убираться самой. Я это сделаю и нисколько в этом не сомневаюсь. У меня сердце сжимается от боли каждый раз, когда мама плачет из-за того, что не может дать мне большего. Она делает все возможное и даже невозможное, а мозоли на ее руках – прямое доказательство.

Выйдя из школы, я иду к очереди на школьный автобус. Дома закончились кукурузные хлопья, поэтому я подумываю выйти на одну остановку раньше, чтобы заскочить в Волмарт. Погода сегодня ясная, солнце припекает голову, я достаю из бокового кармана рюкзака резинку и собираю волосы в небрежный хвост.

– Мик!

Я оборачиваюсь на голос Оливера.

– Давай подвезу. – Он указывает в сторону парковки.

Сжав лямку рюкзака, я смотрю за его спину в поисках Констанс.

– Она задержится в классе журналистики, – успокаивает Олли, нажимая кнопку на брелоке. – Поехали.

Забросив рюкзак на заднее сиденье машины, я плюхаюсь на переднее и пристегиваю ремень. Оливер заводит двигатель, включает радио и выглядит при этом очень напряженным, хотя изредка посылает мне короткие улыбки, и у меня создается впечатление, что он собирается увезти меня в лес и убить.

– Ты видел Мейсона? Он тоже теперь учится с нами?

– Нет, перевелась только его сестра.

– Как она здесь оказалась?

Остановившись на красном сигнале светофора, Оливер барабанит большим пальцем по рулю.

– Не знаю, Мик, не знаю.

Когда загорается зеленый, Олли продолжает стоять на месте, пока не сигналит машина позади.

– Не уверен, что смогу сдержаться и не разбить ему голову, если увижу, – говорит он, поворачивая руль. – Ненавижу этого урода.

– Знаю.

Я ограничиваюсь короткими фразами, потому что последний наш разговор о Мейсоне Шепарде закончился ссорой. Я сказала, что винить стоит не Мейсона, который был свободен, а Констанс, которая изменила. Но Олли уверен, что Мейсон профи по обману девчонок и запудрил бедняжке мозги.

Мы едем до дома молча, Оливер выглядит взвинченным, словно всю дорогу представляет варианты убийства Мейсона Шепарда. Из-за этого я не решаюсь попросить его заехать в Волмарт. Что ж, ладно, схожу за хлопьями позже.

Как только он глушит двигатель, я тянусь к заднему сиденью за рюкзаком.

– Постой. – Олли опускает ладонь на мое предплечье. – Хочу еще раз извиниться за то, что произошло в пятницу вечером. Не среагировал вовремя и позволил этому произойти.

– Меня больше задело то, что ты мне не поверил, – признаюсь я, опуская рюкзак на колени.

– Знаю, прости. В такие моменты я словно между молотом и наковальней. – Прикрыв веки, он с шумным выдохом откидывается на спинку сиденья. – Просто в тот момент, когда ты написала, Констанс сказала мне такую глупость.

Олли замолкает, словно не собирается продолжать. Поерзав на сиденье, я впиваюсь пальцами в колени.

– Что именно она сказала тебе, Оливер?

– Что ты так сильно ненавидишь ее, потому что влюблена в меня.

Сердце сжимается и проваливается в желудок. Подскочивший пульс бьет по вискам, мешая думать, тело бросает в холодный пот, а к горлу мгновенно подкатывает тошнота. Не могу дышать. Мне нужна помощь.

Что мне делать?

Оливер поворачивает голову, и я улавливаю в его взгляде то, от чего мою грудную клетку словно сводит колючей проволокой – страх. Он боится, что Констанс оказалась права, и тогда нам придется разорвать дружбу прямо сейчас.

Я ни за что не позволю этому случиться.

Несколько мгновений я сижу неподвижно, а затем прыскаю со смеху, чем заставляю Оливера вздрогнуть. Я смеюсь громко, почти истерично, мне и правда смешно от того, что Олли не делал вид, что не замечает моих чувств. Он действительно не понимал.

– Клянусь, я люблю тебя, Олли. И очень сильно, – признаюсь я, вытирая в уголках глаз выступившие от смеха слезы. – Но я в тебя не влюблена.

Закрыв глаза, он выдыхает с облегчением человека, который в последнюю секунду спасся от несущегося навстречу поезда. И это больно. Каждое его слово и действие в этом разговоре словно выкручивает мои внутренности и ломает кости.

– Черт возьми. – Посмеиваясь, Олли бегло проводит пальцами по волосам. – Я охренеть как нервничал перед этим разговором, боялся, что это окажется правдой.

Лучше бы сразу выстрелил мне в лицо, чего уж там.

– С чего Констанс вообще это взяла?

– Сказала, что все очевидно по тому, как ты на меня смотришь.

Гребаная стерва. Но с другой стороны – я понимаю, почему она так грубо ведет себя со мной, я бы тоже не хотела видеть рядом со своим парнем влюбленную девушку, которая притворяется подругой. Разница лишь в том, что я бы ни за что не изменила своему парню и не причинила ему боль, как Констанс сделала это с Олли.

– Можешь не переживать на этот счет, – отмахиваюсь я. – К тому же я сохну по одному парню.

– Правда? – оживляется Оливер. – И кто он? Я его знаю?

– Это секрет.

– У лучших друзей нет секретов друг от друга.

– Теперь есть. – Заправив волосы за уши, я заставляю себя выдавить улыбку. – Если все срастется, то расскажу.

– Эй. – Протянув руку, он ловит мою ладонь и сжимает ее. – Если он вдруг обидит тебя, то пообещай, что расскажешь мне, чтобы я мог набить ему морду.

Мне не хочется говорить, что в таком случае Оливеру придется бить морду самому себе. И еще мне не хочется, чтобы сейчас он прикасался ко мне, смотрел на меня, задавал вопросы. Больше не могу находиться в салоне машины, которая насквозь пропитана ароматом его парфюма. Я могу сломаться и разреветься буквально в любую секунду. Пора уходить.