Дочь Врага (СИ) - Васильева Анюта

Он не достоин своей дочери! Агата, она, добрая и светлая. И теперь я могу понять, почему она болеет. Без мамы, рядом с бездушным, совершенно бессердечным человеком, разве может быть по-другому?

И Руслан такой же.

Наши с Агатой комнаты, всего в нескольких метрах друг от друга. Как он может приходить ко мне, зная, что его ребёнок настолько близко, пусть даже спит. Бессердечный ублюдок. — Гори в аду! – с этой фразой быстрым движением снимаю с себя топ. Обнажаю свою упругую грудь. Она не слишком большая, но для моей хрупкой комплекции вполне заметная.

Сильнее сжимаю челюсть. Делаю глубокие вдохи пытаюсь взять себя в руки и прилагаю просто колоссальные усилия, чтобы не прикрыться.

- Я не против того, чтобы сгореть вместе, красавица. – Артур ухмыляется, при этом пожирает меня взглядом.

Качнувшись на пятках, слегка веду плечами в сторону. Я даже не заметила, что произнесла эту фразу вслух…

А хорошо, что произнесла! Пусть знает как я к нему отношусь.

Оторвав свой взгляд от моей груди, Артур пристально смотрит мне в глаза. Ощущение что он чего-то ждёт, продолжение или…

Если он думает, что я сейчас расплачусь и сдамся, то он сильно ошибается!

Не давая себе возможности передумать. Пока мой запал окончательно не пропал, я берусь за резинку шёлковой ткани, тяну шорты вниз.

- Трусики оставь. – произносит, после того ка шёлковая ткань, скользя по моим стройным ногам, падает на пол, и я кладу на хлопковую ткань белоснежных трусиков, свои ледяные от страха пальцы. – Сам хочу снять их с тебя. — Ложись!

Это приказ. На последнем слове, он усилил тембр голоса. Всего на две октавы, но этого вполне хватило, чтобы меня накрыло новой волной паники.

Каким-то усилием собственной воли мне всё же удаётся устоять на месте. Я должна показать, что не боюсь его. Этот Мудак должен видеть — мы хоть и Зайцевы, но вовсе не трусы!

Я делаю это неспешно. Попой, опускаюсь на кровать, при этом руки, стараюсь не поднимать, иначе точно прикрою груд, и этим выдам свой страх.

Раз… два… три.

Ложусь на постель. Руки держу вдоль, до предела напряжённого тела.

Смотрю в потолок.

Артур не заставляет меня слишком долго ждать. Против воли, мысленно говорю своему мучителю, спасибо. Я бы точно сошла с ума, если бы Акиев издевательски стал тянуть кота за причинное место.

Артур садится около меня, на край кровати, внимательно смотрит.

- Ты очень красивая девушка. – поджимаю губы, отвожу взгляд. По телу проносится дрожь. Закрываю глаза, делаю глубокие медленные вдохи.

Зря я решила, что всё произойдёт быстро!

Горячая, широкая ладонь мужчины, ложится на моё бедро и медленно поднимается вверх, останавливается у края нижнего белья. Указательный палец почти невесомо очерчивает их контур, кожа под его пальцами пылает. Сглатывая вязкую слюну, мысленно даю себе подзатыльник. Чувствовать я должна отвращения, но вместо этого дрожь, и совсем не от страха.

Хочу абстрагироваться, думать о чём-то другом, но пока ничего не выходит.

Мне нужно, чтобы Артур как минимум, хотя бы на пару мгновений остановился, прекратил гладить моё тело, касаться моего живота, пальцами водить вокруг пупка.

Проделывая со мной всё это, Артур внимательно следит за моими эмоциями, я честно стараюсь их не выдавать, но с каждой минутой мне становится всё сложнее.

Сначала меня придают глаза. От расползающихся по всему телу импульсов, что дарят просто невероятные ощущения, и те усиливаются с каждым мгновением, они закрываются.

Я стараюсь противиться, держать глаза открытыми, потому что понимаю, как только перестану видеть, мой рассудок теряется.

Артур.

Чёрт знает как я выдержу всё это? Сам херею от того, что настолько залип на сопливой девчонке. Это впервые со мной.

Когда я увидел Мирославу впервые, то хотел, чтобы Зайцев знал о её страданиях, и плевать я хотел на то, что она сама чувствует, — но блядь!

Ещё тогда, когда сонную увидел на постели своей дочери, я залип. Не на Агату смотрел — на эту светловолосую девчонку.

Мне тогда шею хотелось ей свернуть, за то, что держит. За то что сука не мог взгляда отвести, хотя и понимал, её вины в этом нет, и я сам, какого-то хуя не могу совладать с собою.

Когда она вышла из-за поворота. Я ждал её у входа в кабинет. Она была на совёнка похожа. Взъерошенного, едва проснувшегося. Большие влажные глаза, обрамлённые густыми ресницами. Пушистые взлохмаченные волосы небрежно торчали в разные стороны. Сложно было ни залипнуть на них. Но всё же я помню чья она дочь!

«Мелкая зараза, что же ты творишь»? – подумал я, входя сегодня в комнату дочери, и увидев оголённые симпатичные булочки, торчащие из-под ни хера, не прикрывающих шорт. От открывшейся мне картины, едва в штаны не кончил.

Касаясь груди Мирославы, думал прямо там её нагнуть, в спальне дочери. Пришлось буквально отшвырнуть девчонку, чтобы глупостей не наделать.

Чистая, невинная. Я охренел, когда мне на почту результаты осмотра скинули.

Брат едва ли зубами не скрипел, когда я сказал, что буду у неё первым. Объяснил почему это должен быть я, но сам то понимаю, разницы особой не было. Просто я какого-то хера, сам ею загорелся.

От неё исходит просто потрясающий аромат. Луговых цветы, чистота и свежесть. У Мирославы природная притягательность. Как магнитом тянет к себе и сопротивляться просто нет смысла.

Я теперь очень хорошо понимаю брата. Стоило только чуть внимательнее её рассмотреть, и я пропал. Понимаю ли я, что между нами, огромная пропасть и дело не только в возрасте?

Конечно, понимаю. Но, когда мне было не похуй?!

Я не знаю, что будет завтра, но сейчас я пиздец как хочу эту девчонку, а значит, плевать на остальное.

Будет моей столько, сколько мне этого захочется.

К тому же она ждала меня. Знала, что приду.

Наивная глупышка. Я сразу раскусил её план. Хочет показать то, какая она смелая. Ну что ж, разве могло сложиться всё, ещё более удачно?

Когда я шёл в её комнату, думал придётся давить. Подчинять себе людей я умею и с Мирославой проблем бы точно не возникло. Никакой физической силы, тем более принимать не нужно было бы.

Я ненавижу её отца и хочу видеть, как он гниёт. Как разлагается его тело, но при этом, как я могу причинить боль ей? Бесит жутко, но всё же стоит признать, я с самого начала это понимал.

Когда я вошёл в спальню Мирославы, она смотрела с вызовом, но при этом, запуганный ягнёнок, что перед хищником показывал свою храбрость! Ну что ж, похвально.

Вот только девчонка совершенно точно, просчиталась!

Уверен, она думала, если не будет сопротивляться, я потеряю к ней интерес.

Глупая. Она не просто подогрела его. Дала мне свободу к действиям!

Я грёбанный мазохист. Рядом со мной желанное тело девушки, и я могу им владеть. Уверен, Мирослава даже не пикнет, но я так не хочу.

Напротив, я заставлю её не просто «пищать» кричать заставлю, стонать в голос.

Отзывчивая девочка. Её тело реагирует абсолютно на любое моё прикосновение. Пока что касаюсь её невесомо, хочу понять, как ей будет нравиться больше. Хочу знать за какие ниточки дёргать, чтобы быстрее добиваться нужной мне реакции.

Эта ночь будет не единственной. Я не отпущу её просто так, если вообще отпущу.

Сам пугаюсь собственных мыслей.

Зачем она мне?

Пока не могу найти ответа на этот вопрос, но точно знаю чего хочу именно сейчас.

Мира уже потеряла себя. Глубоко и рвано дышит, глазки уже не прикрывает, смотрит осоловевшими глазами очень внимательно. Не знаю о чём думает, и думает ли вообще, но мыслей о сопротивлении нет уже точно в её голове.

Я по-прежнему ласкаю тело девушки, сидя на краю кровати. Пока что я не решаюсь ложиться рядом, спугнуть боюсь, пусть окончательно потеряет голову и я покажу ей, каково это, быть под опытным мужчиной.

В очередной раз обеими ладонями провожу по груди Миры. Оглаживаю их по кругу. Как же охуенно касаться её, сжимать, чувствовать упругость и ловить кайф от этих ощущений.