Беспредел в школе Прескотт (ЛП) - Стунич С. М.

Не смогу сдержаться, если мы продолжим касаться друг друга.

— Он не узнает, — заверил Хаэль, все еще улыбаясь. Я заметила, что он даже не двинулся, чтобы надеть обратно свою рубашку. — А теперь давай начнем урок, пока я не решил, что есть другие вещи, которым я бы предпочел тебя научить.

— Придурок, — пробормотала я, но теперь тоже улыбалась. — Уверен, что не убью нас обоих, врезавшись в море?

Хаэль посмеялся и покачал головой, усаживаясь поудобнее.

— Слушай, просто расслабься. Ты не можешь напортачить здесь, потому что мы разберем машину по частям. Это не так важно. Расслабься и позволь Феррари заговорить с тобой. Что ж, оставь ее в спортивном режиме и просто привыкни сидеть за рулем, — я нажала на тормоза, когда Хаэль потянулся, чтобы нажать на кнопку зажигания, одновременно опуская ручник. — Я хочу, чтобы ты медленно нажала на газ и вывернула руль на дорогу. В этом есть немного многозадачности, но, готов поспорить, ты справишься. Как будто опускаешься на парня, и одной рукой берешь его член и посасываешь кончик своим хорошеньким красным ртом.

Я одарила его взглядом, способным заморозить Сахару.

— Хаэль Харбин, что ты знаешь о сосании члена? — спросила и он лишь подмигнул мне.

— Мой сосали достаточно, чтобы знать все, что мне нужно. Теперь сосредоточься, — он подбородком указал на руль. — Хватай, Блэкберд, и давай сделаем это. Как только вкусишь открытую дорогу, думаю, тебе понравится. Вождение — как абсолютная свобода. Ты можешь поехать, куда угодно, можешь делать, что угодно.

Я оглянулась через лобовое стекло: мы припарковались на маленькой полукруглой стоянке так, что мне не нужно сдавать назад, чтобы выехать. Немного газа, поворот руля. У тебя получится, Берни, сказала я себе, отпуская сцепление, как и сказал Хаэль. Машина толкнулась вперед, а затем с визгом выехала на дорогу.

Я закричала, но Хаэль лишь испустил свой обычный заливающийся смех.

— Ах, птичка, если бы ты только видела взгляд на своем лице. Оскар вероятно бы заплатил за то, чтобы поместить это выражение лица в рамку.

— Я бы спихнула тебя, если могла, — проворчала, пытаясь поддерживать постоянную скорость, но не получалось.

— Тебе повезло: у этой машины адаптивная подвеска и плавное переключение передач с двойным сцеплением, так что это, по сути, автоматическая коробка. С Эльдорадо может быть немного сложнее, — он кивнул, словно вот оно. — Теперь скажи, какая песня тебя раскрепостит, Блэкберд? Отвези меня в магазин соленых ирисок в Ньюпорте, и я поставлю ее тебе.

Мне потребовалась лишь доля секунды, чтобы решить.

— Trouble, — сказала я, и мое сердце замерло. — от Valerie Broussard. Это подходящая песня. Мне нужно услышать ее прямо сейчас.

Мы похоронили мое прошлое, когда похоронили Тинга. Я даже начала смотреть в обозримое будущее.

— Получай, — сказал Хаэль, выбрав песню и нажимая «воспроизвести». Музыка доносилась из колонок, когда я слишком сильно надавила, и мы немного отлетели от наших сидений. Но Хаэль определенно был прав в одном: нет ничего более потрясающего, чем чувство свободы. — У тебя получается, Блэкберд, — снова сказал Хаэль, ветер почти унес это от меня его слова. — И ты со мной. Не пугайся, птичка.

Я сдержала слезы, резко выдохнув, когда Valerie запела о мальчиках, похожих на ядовитые шипы.

Такими были мои парни Хавок, это гребаная правда.

Феррари закружилась на поворотах, слева были горы, справа — пляж, перед нами простирался бесконечный мир.

Глава 9

— Не заставляйте пожалеть, что оставил вас в живых, — предупредил Виктор Винсентов в воскресенье утром после того, как девочки доели свои хлопья и были безопасно усажены подальше в Бронко Аарона.

Лидер Хавок присел перед лысым пленником, пока карие глаза Ли бегали по разрушенной гостиной с таким опустошенным взглядом, что я почувствовала, как внутри меня расцветало маленькое тепло.

Для меня разрушенный дом — это ничто. Всего лишь место. Вещь. Пенелопа была душой, духом, сердцем, гребаным человеком. Это значит для меня все. Но для Ли и ее мужа Маркуса их материальные ценности — самая важное, и мы только что по-королевски расхерачили все.

— Вы слушаете? — спросил Каллум, его голос был низким и опасным. — Потому что, если нет, мы можем заключить другой договор.

— Мы слушаем, — простонал Маркус, дрожа и прижимая свою все еще сломанную руку к груди, осматривая то, что осталось от их дома.

— Вы приберетесь, ты расскажешь доктору какую-то дерьмовую историю о твоей руке, об инциденте с лестницей или с молотком, или с гребаным гигантским фаллоимитатором, мне все равно. А затем будешь ждать моих инструкций, — Виктор повернулся к Ли, слезы и сопли стекали по ее лицу, пока она смотрела на свой разрушенный дом, сильно нахмурившись. — Ты найдешь способ оставить Алиссу с Питерсами, они уже в статусе приемной семьи, так что должны быть в системе. Ты передашь девочку сегодня ночью. После этого склонишь голову и будешь докладывать о любых запросах детей мне напрямую.

— Из-за тебя мы скатимся до банкротства, — сказала Ли, словно Виктору или кому-либо из нас было дело. Аарон даже рассмеялся, качая своей головой и затем пулей вышел из комнаты, потому что, блять, больше не мог слушать это. Я не винила его. Винсенты — сумасшедшие. — Ты — воплощение монстра.

На этот раз была моя очередь безумно смеяться. Ух-ты. Просто…вау.

— Если ты не будешь делать то, что говорю и когда я это говорю, то станешь самим воплощением смерти. Теперь ты меня поняла? — Виктор поднялся на ноги и навис над парой так, как всегда делал. — Соберите свое дерьмо воедино и найдите способ помочь мне прибить Офелию к кресту. Если поможете, я дам вам часть своего наследства м этого будет достаточно, чтобы вы никогда больше не продавали девочек.

Ли вопросительно посмотрела на Виктора, словно не поверила ни на грамм. Она и не должна была, учитывая, что он чертовски сильно врал, но еще она довольно жадная, чтобы рассмотреть это как возможность. Что угодно, что бы могло сработать.

— Пошли, — сказал Вик, кивая Хаэлю, Кэлу и Оскару. Меня он взял за талию, толкая к двери и ведя нас к своему Харлею, когда левой рукой вытащил упаковку сигарет. — Господи, эти люди пиздец какие тупые. Даю им время до Нового Года, чтобы разозлить меня до точки убийства, — сделал затяжку и передал сигарету мне.

— Даю им время до Рождества, — ответила я, и Вик хихикнул, забирая сигарету обратно и делая еще одну затяжку, прежде чем бросить на землю и раздавить ботинком.

— Увидимся дома, — крикнул Аарон, залезая на водительское сиденье своего Бронко и махая мне рукой.

Было что-то уютное в том, как он сказал это слово. Дом. Я никогда раньше не чувствовала, что у меня был настоящий дом. Эта мысль воодушевила, когда я залезла на Харлей позади Вика, обвивая его руками и зарываясь лицом спину.

Каллум и Оскар запрыгнули в камаро с Хаэлем, и мы поехали.

Наш медовый месяц Хавок закончился.

Он был очень…подходящим, как мне показалось. Похищение. Угрозы. Разрушение.

Секс.

Много, много, много секса.

Мне казалось, что Вик заклеймил себя на моей коже.

И все же я не могу дождаться того времени, когда буду проводить с ним ночи в этой двухместной кровати.

Виктор и я пошли прямо домой, пока остальные мальчики отошли разобраться с делом Алиссы.

— Кто такие Питерсы? — спросила, когда Виктор пустил нас в дом Аарона и достал из-под ремня пистолет.

Он проверил дом, словно был частью спецназа, а я следовала за ним. Подождал пока не проверил каждый уголок, а потом повернулся и посмотрел на меня сверху вниз.

— Питерсы — приемная семья Оскара, — сказал он, и, клянусь, моя челюсть почти отвисла.

— Почему я не знала о том, что он живет с приемной семьей? — спросила, гадая, была ли это настоящая причина, почему Виктор послал Оскара со мной проверить дом Кушнеров, почему позволил Оскару совершить самоубийство.

— Хорошие, — заверил Вик, замолкая, когда парадная дверь открылась и остальные парни вошли, а девочки, зевая, шли за ними.