Екатерина Кариди - Испытание
Ндаааа… Пожалуй, на сегодня с нее довольно. Да и номеру 32 обещала показать как ее домик строится, да и модель замка запустила… Саша поблагодарила восточную и встала, чтобы уйти, а та сказала:
— Приходи завтра, я тебе еще кое-что расскажу.
И глянула так выразительно, что стало Саше ясно, это кое-что непременно надо услышать.
— Приду. После обеда.
— С утра.
Не поняла, почему с утра, но согласилась. А восточная смотрела ей в след и взгляд этот был загадочным, но не злым. Скорее изучающим.
* * *Он прилетел, когда было уже темно. Специально. Ему почему-то не хотелось, чтобы номер 44 знала, что он ночевал здесь. Такое было с ним в первый раз. Скрываться от собственной наложницы 7. Переживать, что она подумает? Бред…
Естественно, номер 45 опять подняла счастливый визг, оттого, что хозяин желает ее видеть… не может без нее обойтись… и так далее и тому подобное. А уж ее победоносные взгляды, которыми одаривала всех, вообще не поддаются описанию. Точно, умом тронулась.
Девочки не спали еще, все сидели, прилипшие к компу. Понятно, шум заставил отвлечься. Саша заметила, что в этом их зоопарке никто особо никого не любит, но эту девицу номер 45 не переваривали все. А где-то через полчаса после ухода скандальной рыжухи пришли за номером 32. Она смутилась и удивилась, стала лепетать Саше что-то, но та сказала просто:
— Мы тут народ подневольный, иди уже.
Какое облегчение было на личике гурии, глазки зажглись, но потом вдруг потухли, она прошептала:
— Я бы не хотела с ней там столкнуться…
Но пошла к любимому хозяину окрыленная. Саша мрачно смотрела вслед, думая, что для нее этот мерзкий момент рано или поздно настанет, и вдруг краем глаза заметила, что номер 37 и номер 18 смотрят вслед девочке с явной тревогой, а рыжая «мамочка» номер 37 явно шептала что-то нецензурное. Но не злясь, а словно опасаясь. К ним подтянулась номер 6, на сей раз она не улыбалась. Все трое переглянулись и ушли к номеру 6 в комнату.
В гареме явно подковерные движения.
Но Саше Савенковой были безразличны все эти движения. Она сюда попала, не по своей воле, но попала. Это жизнь, значит, надо жить. Живут же люди, разбитые параличом, обездвиженные, или больные раком, или заключенные в одиночных камерах. А ей еще повезло, она здорова. Разбитое сердце? Да… сердце… Но ведь она любила совсем другого человека, точнее, того человека, которого никогда не существовало. При желании можно думать, что ее возлюбленный умер. Интересно, а она в этом случае может считаться вдовой?
Чувство юмора великое чувство, оно облегчает нам жизнь в тех условиях, где без него мы просто умрем, или сойдем с ума от душевной боли.
* * *Номер 45, была ведь безумно счастлива, что хозяин снова зовет ее к себе. За место в его спальне она готова была удавить любую. Любую из этих гадин. Любую. Но он позвал ее и вот она, пришла, чтобы любить его, чтобы отдать ему свое тело и сердце.
Сегодня хозяин ждал ее, стоя у окна и глядя вниз. Он был обнажен. Как же она любит его сильное тело, дарящее ей блаженство. Он ее, и только ее. Хозяин повернулся, рабыня затрепетала под его взглядом, а когда велел знаком подойти, и вовсе потерялась от волнения.
Вот она. Арсений обошел девушку кругом. Красавица, отменно хороша, и такая же отменная дура. Придется учить. Взял ее за руки и подвел к стене, к тому месту, где были закреплены кольца для фиксации. В прошлый раз он привязывал ее тут, девушка уже была готова к любым действиям с его стороны, глаза заволокло туманом похоти, дыхание сбивалось от плотской жажды. Пока он ее привязывал, девчонка постанывала от удовольствия, в ожидании волшебства.
Но почему хозяин отошел и лег на постель?
Почему отрылась дверь… И вошла эта тварь чернявая?! Номер 32!? Что это?! Он что?! Что он с этой сукой делает?!!! Нет… Нет… Нееееееет!!!!!! Не делайте это на ее глазах! Она же умрет от этого, сердце сгорит в груди… Нет… Нет!!!!!!!
Через пару часов действо в постели закончилось. Хозяин был очень нежен с номером 32. Да и как с ней не быть нежным, прекрасный цветок, добрый и беззлобный, любящий. Отпустил ее спать, поцеловав на прощание. А после помылся, и ушел в другую комнату. Сидел перед монитором всю ночь, но так и не решился включить.
А Номер 45 проторчала привязанная у стены всю ночь. Отвязал он ее только утром и сразу велел уходить. Ее глаза побитой собаки заискивающе искали его взгляд, но хозяин на собаку не взглянул. Сказал коротко:
— Не поумнеешь, так будет всегда.
Отправил и сразу улетел. Подальше отсюда. К чертовой матери! Подальше!
Глупо мучаясь мыслью по дороге, узнала ОНА или не узнала, а если узнала, что подумала. Это называется размягчение мозгов. Вот как это называется.
Номер 45 вели обратно, она была молчалива и потихоньку наливалась жаждой мести. Нет, на него ее месть никогда не распространится, он ее шанс, ее счастье. Но эта маленькая гадина, номер 32, она фактически единственная свидетельница ее позора. Она… Она!
Глава 18
Можно сколько угодно пытаться задавить чувства аутотренингом, кому-нибудь это удавалось? То самое, от чего хочешь избавиться навсегда, постоянно прорастает как жизнерадостный сорняк на огороде. Бороться бесполезно, надо принять и понять, почему так действует. Саша полночи не могла уснуть, все внушала себе, что ей безразлично, что ее не трогает ни разу… Но ведь трогает. Трогает.
Тогда она просто встала и ушла в ванную. Странное дело, в последнее время ванная все чаще становится ее убежищем. Лезть под душ не стала, просто уставилась на себя в зеркало. Посмотреть себе в глаза. Себе врать не сможешь, особенно в глаза.
Итак.
— Ты злилась на мелкую гурию?
— Злилась, — ответило безмолвное отражение.
— А за что?
— Ты знаешь.
— Не знаю, ответь мне.
— Не хочу.
— ?
— Унизительно.
— Тебя никто не слышит, а меня можешь не стесняться, мамзель Савенкова.
— Да! Подавись! Это ревность! Подавись!
— Так, очень хорошо, мы слышим слова истины. Ревность. А девочка-то причем? Ты злишься на что? На то, что она его любит? Так это ее право, ее горе и ее счастье. Это касается только ее. Так за что?
— Все верно. Не за что. Виноват только он.
— В чем виноват? Что вызвал ее? Он, между прочим, и номер 45 тоже вызвал, не забыла, если что? Так расскажи, в чем он виноват. Но только так, чтобы я поняла.
— Он… Он… Имел право. Он… Черт бы его побрал! Да! Он имеет право вызвать, кого захочет!
— О, да ты быстро смирилась с тем, что у него есть такое право! Привыкаешь подчиняться? А, мамзель Савенкова? Этак и сцены ревности начнешь закатывать, как номер 45?
