Запретное искушение (ЛП) - Джеймс М. Р.

Я рассеянно похлопываю по одеялу, прислоняясь к изножью кровати. 

— Макс был так враждебен к нему. И ты, кажется, тоже не в восторге от того, что он здесь, что я упускаю? Он же просто хотел снова увидеть своего брата, как он и сказал.

— Возможно. — Джиана тянется за пустой корзинкой рядом с ней. — Я просто говорю, Арт всегда был хитрым человеком. Стоит быть осторожными с его мотивами. Я не слышала от него ни звука все эти годы, и Томас тоже. — Она пожимает плечами. — Может быть, он просто считает, что не стоит тратить свое время на то, чтобы поддерживать связь с прислугой, но я воспитывала этих мальчиков так же, как и их мать. Макс, конечно, позаботился о том, чтобы отправлять мне сообщения здесь и там на протяжении многих лет.

Она протягивает свободную руку, по-матерински похлопывая меня по плечу. 

— Отдохни немного, девочка. Ты выглядишь немного бледной. Я справлюсь с нашей неожиданной компанией, не волнуйся.

Я смотрю, как она уходит, и внезапное, тревожное чувство в моем животе становится сильнее, чем раньше.

***

Остаток дня я остаюсь в своей комнате, не желая сталкиваться с кем-либо из братьев в очередном неловком разговоре, и переодеваюсь к ужину в шелковое голубое платье с запахом. Когда я спускаюсь вниз, нижний этаж дома наполнен насыщенными запахами того, что Джиана приготовила на ужин, и я вижу свет, исходящий из небольшой столовой.

Когда я вхожу, Макс и Арт уже сидят за столом, и тишина в комнате говорит о многом. Вино уже разлито по трем сервированным для нас местам. Я немедленно направляюсь к свободному месту справа от Макса, бормоча извинения, когда сажусь под светящейся люстрой над нами, которая падает на гладкое темное дерево стола.

— Извиняться не за что, — спокойно говорит Макс. — Мы только что сели.

— Я немного вздремнула, — признаюсь я, потянувшись за графином вина. — Эта верховая прогулка действительно выбила меня из колеи. 

Я чувствую, что краснею, но если Макс и замечает это, то Арт нет, поскольку он слишком занят, убирая графин вне пределов моей досягаемости. Прежде чем я успеваю возразить, он плавно наливает мне бокал, одаривая очаровательной зубастой улыбкой.

— Тебе не обязательно наливать бокал самой, — поддразнивает Арт, придвигая вино ко мне. — Такой красивой женщине, как ты, нужно, чтобы ее осыпали ухаживаниями с ног до головы, каждое мгновение твоей жизни.

— Думаю, мне было бы очень неудобно из-за этого, — сухо говорю я ему, взбалтывая вино в своем бокале, прежде чем сделать глоток.

— Тебе это не кажется странным? — Спрашивает Арт, кивая в сторону Джианы, когда она приносит наше суповое блюдо – охлажденный томатный гаспачо. — Я имею в виду персонал.

— Нет, — признаюсь я, улыбаясь Джиане, когда она ставит мою тарелку — В доме, где я обычно живу, есть прислуга. И я могу воспользоваться этим преимуществом, хотя технически я одна из них. Но я никогда по-настоящему не чувствовала себя комфортно с этим, я выросла не в таком состоянии, и мне всегда кажется, что это немного неправильно, как будто я должна помогать или делать что-то сама.

— Должен сказать, я сам к этому уже привык, — говорит Арт, одаривая меня еще одной из своих улыбок, прежде чем опустить ложку в суп. — У меня нет персонала в Милане. Ну, у меня действительно есть уборщица, которая приходит раз в неделю, но я на самом деле не рассматриваю ее как персонал. Не то чтобы она была рядом все время.

— Я полагаю, ты научился готовить сам? — Сухо спрашивает Макс, и Арт озорно улыбается.

— Конечно, нет. Я делаю заказы.

Макс закатывает глаза. 

— То, что у тебя нет традиционного домашнего персонала, не означает, что ты научился заботиться о себе сам, если тебе приносят еду и кто-то убирает за тобой.

— И я полагаю, ты сам не пользуешься услугами этого персонала… — Арт замолкает, взглянув на меня. — Ты сказала, что тебя зовут Саша, верно?

— Да. — Я делаю еще глоток супа, чувствуя, как мое сердце по какой-то непонятной причине трепещет в груди. — Саша Федорова.

— Могу я называть тебя Сашей?

Еще один трепет в моей груди и снова это тревожное чувство в животе. 

— Не понимаю, почему бы и нет, — осторожно говорю я и чувствую, как Макс напрягается с другой стороны от меня.

Почему? Не то чтобы я делала что-то не так. Я веду непринужденную беседу, и Макс ясно дал понять, что мы не вместе. Если он ревнует из-за этого, это его проблема.

— Ну? — Арт бросает взгляд на Макса. — Как у тебя обстоят дела дома?

Макс поджимает губы, позволяя вопросу повиснуть в воздухе, пока делает еще один глоток вина. 

— Я живу не в главном доме. Я поддерживаю чистоту в своем помещении, насколько это возможно, в перерывах между визитами, до, уборщицы, которая приходит помочь с этим. Обычно я готовлю сам, когда нахожусь дома, за исключением тех случаев, когда меня приглашают на ужин в главный дом.

— Что ж. — Арт выглядит почти слегка раздраженным ответом. — Тогда поздравляю, брат. Ты стал самым независимым из нас.

Он наклоняет свой бокал в сторону Макса, и я улавливаю намек на насмешку в его улыбке, прежде чем она разглаживается, и Арт снова обращает свое внимание на меня.

— Так ты сказала, что ты практически часть персонала дома, Саша? Чем ты занимаешься?

— Она не… — начинает говорить Макс, но я резко смотрю на него, внезапно раздражаясь.

— Я могу ответить ему сама, — хладнокровно говорю я, и Арт ухмыляется.

— Конечно, ты можешь. И что?

Затем появляется Джиана, чтобы убрать наши тарелки с супом, заменив их зеленым салатом, посыпанным миндальными крошками, мандаринами и луком-шалотом, и разговор на мгновение замирает.

— Я няня четверых детей, — говорю я Арту, накалывая салат вилкой.

Артуро слегка кривит улыбку. 

— Это звучит как огромная ответственность. Я бы точно этого не хотел. Тебе это действительно нравится?

— Очень. — На этот раз мне удается самой схватить графин и снова наполнить свой бокал вином. — Я люблю детей или, по крайней мере, я обнаружила, что люблю, и они замечательные, как и их мать. Мы очень близки. Мне даже не хочется говорить, что она мой работодатель. Она мой друг, моя семья, на самом деле, и я счастлива быть рядом.

— Так почему ты здесь с моим братом? — Арт пристально смотрит на меня, и я чувствую, как розовеют мои щеки. Думаю, он тоже это видит, потому что быстро одаривает меня приветливой улыбкой. — Извини, если это было слишком резко. Я просто очень любопытен по натуре. Макс может за это поручиться.

— Он такой. — Макс набрасывается на свой салат с такой силой, какой я никогда не видела, чтобы он набрасывался на что-либо, особенно на листья шпината. — Когда мы были детьми, он всегда попадал в неприятности, находил способ выпутаться из них, а потом находил способ обвинить кого-то другого.

— В твоих устах я звучу как ужас, который недостоин жизни.

— Ты таким был. Не отпирайся. — Говорит Макс без тени юмора в голосе, и я бросаю на него взгляд.

— Макс... — начинаю говорить я, но в дверь снова входит Джиана с основным блюдом на ужин, чем-то похожим на жареную баранину, и разнообразием овощей к нему, а также огромным блюдом пышного картофельного пюре.

Я чувствую на себе взгляд Арта, когда доедаю салат и передаю блюдо Джиане после того, как она расставит тарелки с нашим основным блюдом. Он снова наполняет мой бокал вином, прежде чем я успеваю остановить его, и я ловлю его взгляд, поднимая глаза.

— Значит, ты всегда этого хотела? — Спрашивает Арт. — Заботиться о чужих детях?

Я пытаюсь уловить нотки сарказма в его голосе, но в нем звучит искреннее любопытство. 

— Конечно, нет, — говорю я ему, ковыряя вилкой баранину. — Просто так получилось, что это было правильным для меня в то время, и оказалось, что это делает меня счастливой. Так что у меня нет желания что-то менять прямо сейчас.

— Что, если бы ты встретила кого-нибудь? — Арт делает паузу, затем смущенно смеется. — Прости. Я снова веду себя слишком дерзко. Просто, я был уверен, что ты с моим братом вместе. Честно говоря, я не знаю, как он это выдерживает. Так долго быть священником, а потом иметь тебя рядом...