Табу. Разбитые судьбы (СИ) - Сокольская Екатерина

Я взрослый, уверенный в себе мужик, но в отношении неё вообще ни в чем не уверен.

Казалось бы, все эти годы я надеялся, что она счастлива без меня. Что будет лучше держаться от неё подальше. Жить своей жизнью. Строить карьеру и заводить семью. Но стоило лишь раз увидеть её, как все мои внутренние доводы полетели к чертям.

Где была моя голова, когда я приперся к ней? Когда прикоснулся к её нежной коже. Дьявол, как она пахла…

Ни одна женщина не вызывала стольких эмоций одним лишь запахом кожи. Без примесей дорогих духов. Может дело не в запахе, а в том, кому он принадлежит?

Почти тридцать лет, а веду себя как сопливый юнец.

Забрать бы Мишку и рвануть в отпуск. Подальше. И в идеале сменить город жительства. Работу можно везде найти. Жил как-то без неё и ещё проживу.

Если бы всё было так легко и просто. Ррраз и вычеркнул из памяти. Но это так не работает.

Выйдя из припаркованной машины возле зала СУДа, втянул морозный воздух с примесями выхлопных газов. Не лучшее решение воспитывать ребёнка в мегаполисе, но здесь больше возможностей. Тем более для закрытого Мишки.

Какой же сволочью нужно быть, чтоб скинуть своего ребёнка на хрупкие плечи Машки. Как она ещё согласилась?

Будь я на её месте, послал бы лесом или спустил с лестницы пинком под зад. Видимо, она настолько мечтала от меня избавиться, что пошла на это.

Хватит её мучать. Я видел боль в её глазах там на кухне. Ей так же, как и мне тяжело было находиться в одном помещении. Видел, как она пыталась справиться с дрожью, сцепив пальцы рук в замок. Лишь вздернутый подбородок говорил о том, что она контролирует ситуацию. Думала, что контролирует.

Она даже тело то своё не контролирует. Не смогла оттолкнуть, не смогла отступить, когда я поддался искушению. В первый и последний раз.

— Дмитрий Александрович, Вас уже все ждут в зале. Пройдемте.

Ну что ж. Пора перелистнуть этот лист своей жизни.

В небольшом зале я сразу же наткнулся взглядом на пока ещё официальную жену. Оля, как всегда, при параде. Дизайнерский костюм, шпильки (как она ноги не переломала на них), строгая прическа. Значит её новый хахаль неплохо зарабатывает. Это и к лучшему. Денег у меня не просит. Рядом с ней старикан. Видимо адвокат.

Я один. Без группы поддержки. Я сам себе адвокат. Да и делить нам нечего. Если бы не Мишка, поставили бы подписи в ЗАГСе и адьёс.

— Опаздываем, Дмитрий Александрович… — пожилой судья недовольно смерил меня взглядом.

Я полгода добивался от Оли расторжения брака. Но она только сейчас так невовремя объявилась, внося смуту в мою и без того веселёнькую жизнь. Чтоб тебя, Оля. Ладно. Покончим с этим. Меня дома ждут Машка с сыном.

— Слушается дело по статье 23 Семейного Кодекса Российской Федерации между гражданином Сокольским Дмитрием Александровичем и Сокольской Ольгой Борисовной. Супруги обоюдно пришли к решению расторжения брака без деления имущества. Никаких требований не выдвигалось…

— Товарищ судья… Я бы хотела дополнить.

Я удивленно перевёл взгляд на почти бывшую жену. Надеюсь, никаких шальных мыслей в её пустую голову не залетело. Под рёбрами неприятно стянулся узел. Или съеденный чизбургер был не таким полезным, как говорил паренёк на кассе или это дурное предчувствие какой-то подлянки.

— Не время, Ольга Борисовна. Все документы вы уже передали…

— Я бы хотела получить полную опеку над сыном…

— Какого хрена, Оль?!

Я подскочил с места, словно яйца облили кипятком, не стесняясь в выражениях, которые только малую толику описывали моё внутреннее негодование. Это тварь бросила нас сыном, не вспоминая даже на праздники, не переживая о его здоровье и психическом состоянии и сейчас вдруг вспомнила, что она мать?

— Дмитрий Александрович, побольше уважения к СУДу. А вы, Ольга Борисовна, должны предоставить заявление и документы, подтверждающие, что вы в финансовом смысле способны содержать сына.

— Оль, ты чего творишь?! — я перевёл полный ненависти взгляд на женщину, ища логику в её лице. — Какой он тебе сын?!

— Родной, в отличие от тебя, — её чуть дрогнувший голос эхом отдавался в моей голове, мешая думать. Руша мой мир.

— Че ты несёшь, дура?!

Если бы мы были в зале одни, то, наверное, скрутил бы её шею в морской узел. Трясущейся рукой закинул таблетку в рот и запил водой. Проклятье. Опять придётся идти на приём к Дастагуль Ашурахуновне…

— Слушание переносится. Разбирайтесь в своих разногласиях, — судья флегматично покосился на присутствующих и скрылся за дверью

Оля подорвалась было ускользнуть из зала, прячась за стариканом. Беги. Далеко не убежишь…

— Оля!!! Через час в кафе «Светофор». Не придёшь — пеняй на себя. Тебя ничто не спасёт…

Мне нужен был этот час наедине с собой, чтобы начать здраво мыслить. Чтобы не наворотить дел, которые потом ой как аукнутся. Ну и плюс это самое кафе находится у дома Машки. Разберусь с продажной тварью, с которой делил постель, и заберу сына.

Боже. Надеюсь, что она просто кукухой поехала. Мишка МОЙ сын. Мой. Точка. Я её на пазлы разберу, если она хоть рыпнется в его сторону.

Каким же ничтожеством надо быть, чтобы манипулировать ребёнком? Какие планы она вынашивает? Хочет денег стрясти? Карьеру разрушить? Так бред это. Не виделась не слышалась, а тут вдруг материнский инстинкт проснулся? Убью суку!

Под конец рабочего дня в кафе не протолкнуться, но как раз перед моим приходом у окна освободился столик.

Забегаловка специализировалась на кофе и сладостях. А мне в горло ничего не лезло. Этот тошнотворный запах выпечки до нельзя натягивал и без того готовые взорваться нервы. Интересно, они застрахованы от порчи имущества?

Представляю заголовки «Адвокат Сокольский разгромил кафе «Светофор»». Или «Муж воткнул вилку в глаз жене в приступе ярости».

Пусть только не явится. Плевать мне на рога. Я не отдам своего сына.

Ольга плавной походкой вошла в кафе, когда я допивал вторую чашку горького кофе. Оглядела довольно скромную обстановку и поморщилась.

Сидящие в кафе мужчины раздевали глазами эффектную женщину. Когда-то и я это делал. Потом по глупости решил окольцевать. Думал, семейная жизнь изменит её. А главное — изменит меня.

Никто не меняется. Люди иногда лишь играют роль для своих интересов.

— Дима…

— Сядь, Оль… — я сжал челюсти, сдерживаясь от крика. — Что за херню ты устроила? Ты совсем берега попутала?

— Мить…

— Не смей меня так называть! — всё-таки не сдержался. Зарядил кулаком по столу. Только подошедшая было за заказом официантка резво развернулась в противоположную сторону.

— Дима, я сейчас всё объясню. Давай поговорим, как цивилизованные люди. Без скандалов, — надо отдать ей должное. Оля при любых обстоятельствах оставалась хладнокровной, как селёдка. Может из-за отсутствия чувств и эмоций. Может воспитана была так. Хрен знает.

— У тебя пять минут. Я спешу к СВОЕМУ сыну.

— Это правда, Дим. Я не хотела этого. Так получилось.

Актриса. Даже глазки в пол опустила. Сама невинность. Видит бог я хотел по-хорошему. Закопаю в лесу суку. Пусть только попробует забрать его в свою Европу.

— Чего ты не хотела, Оленька? М? Ножки свои длинные перед каким-то мудаком раздвигать? Или бросать своего сына не хотела? Ты не мать! Ты шлюха, Оленька… — меня потряхивало от наглости и наигранных слёз в глазах этой чужой женщины. — Я закрыл глаза на твой побег и заменил мать Мишке. Ты и слезинки его не стоишь. Попробуй только встать между нами и ты увидишь меня в гневе. Въезд в твою Европу закрою. Будешь вспоминать свою фуагру, обливаясь горькими слезами и поедая Ролтон.

Я наклонился над столом, приблизившись к ней для пущей убедительности. Надеюсь, мой бешеный взгляд и потрёпанный за последние дни вид произвели на неё нужный эффект: — Ты слышала меня?

— Если не веришь, ДНК- тест…

— В жопу себе засунь свой тест, Оленька…

Кинув купюру на стол, я быстрым шагом вышел из кафе. Лишь бы не сорваться. Лишь бы быстрее увидеть Мишку. Все остальные проблемы отошли на второй план. Больше мне в этой жизни ничего не надо. Только он.