Вайолет Уинспир - Терракотовые пески
— Это не просто красиво, — пробормотала ошеломленная Жанна. — Все полно жизни, а солнце между тем умирает.
— Землю с каждым движением солнца окутывает невероятное одиночество, и вы придете в восторг, увидев это.
— Я впервые вижу закат в пустыне, сеньор. Эти деревья, деревушка в скалах, поющий ветер — вот что осталось у меня в памяти.
— Вы не похожи на других, дорогая. Многие женщины предпочитают блеск драгоценностей великолепию солнечного заката или мерцанию звезд.
— Я не умудрена опытом. Даже ваш изумруд представляется мне фальшивым на фоне этой красоты.
— Вам, похоже, не очень-то нравится мой изумруд.
— На моем пальце он нелеп.
— Вчера на башне мечети вы сделали такой жест, будто хотели поймать звезду. Многозначительный знак!
— Вы во всем усматриваете символы, сеньор.
— Вы стараетесь чего-то достичь?
— Неудивительно. Мечты сироты почти всегда нереальны. Для меня всегда было мечтой иметь домашний очаг, когда придет зима. Представьте: вокруг бродит собака, комната полна книг, на диване разбросаны подушки, на кухне готовят вафли, кто-то играет на пианино.
— Все мы жертвы мечты. Отгадайте, какая мечта у меня.
Она подумала о Рэчел, о гранатовых садах возле его дома и о сыне, которого он хочет иметь. Его мечты легче осуществить, хотя сыновья Рэчел, о которой он мечтает, осложняют задачу — ведь принцесса хочет женить внука на молодой неопытной девушке. Рэчел же — вдова. Как он собирается добиться своего? Будет ли он жесток в достижении своей цели? Жесток к ней?
Сумрак наложил свою лапу на пески, и они постепенно чернели.
— Вы не ответили на мой вопрос, Жанна.
Девушка настороженно посмотрела на него:
— Я не берусь отгадывать ваши мечты, дон Рауль. Вы будете смеяться.
— Раньше вас это не останавливало. Ну же! Как вам кажется, — я мечтаю о счастье и любви?
— Вас… любят.
— Кто же?
Она покраснела в темноте.
— Ваша бабушка, люди в Эль-Амаре и…
— Так. Кто еще?
— Ваша кузина.
— У меня их несколько.
— Дон Рауль. — Жанна заставила себя засмеяться. — Не знаю, чем я заслужила эту инквизицию. Вы что, практикуетесь на мне?
— Практикуюсь в чем, дорогая?
— В испанских пытках.
— Почему вы считаете, что мне нравится вас мучить?
— Вы же должны показать принцессе, что простая девушка не может быть вашей женой.
— И вы считаете, что я выкручиваю вам руки поэтому. — Он засмеялся. — У вас богатое воображение, но оно может, исказив реальность, превратить безобидное замечание в бог знает что.
— Вы предлагаете мне держать его под контролем?
— Вы слишком увлекаетесь.
— Это вы говорили о выкручивании рук!
— Ребенок, — подколол он ее. — Как многому вам предстоит еще учиться.
— Наверно, но вас в учителя я не приглашаю.
— Боитесь, дорогая?
Жанна решила не продолжать эту опасную дискуссию.
— Смотрите — на небе появились звезды. Так иного! Словно чешуйки серебряной рыбки.
— Сейчас станет холоднее. Наденьте ваш жакет, мы проедем еще несколько миль.
Жанна кивнула, с удивлением почувствовав, что действительно похолодало. Встав на колени, она поискала на заднем сиденье свой жакет, но вспомнила, что он в чемодане.
— Накиньте мой пиджак, — предложил он. — Он между фонарем и аптечкой.
— А как же вы?
— Пока что мне не холодно. У меня более подходящая одежда, чем у вас. Надевайте, пока не замерзли окончательно.
Жанна послушалась, не в силах удержаться от смеха. Пиджак был очень ей велик, она чувствовала прохладу шелковой подкладки на своих руках и вес портсигара с зажигалкой в кармане.
— Курить хотите? — спросила она.
— Очень. Зажгите мне сигарету, дорогая. Не хочу убирать руки с руля. Несмотря на звезды, эта дорога темна, и я боюсь врезаться в скалу или сбить зверя.
Жанна открыла плоскую коробочку, вынула оттуда сигарету и взяла в зубы, затем нашарила зажигалку и прикурила. Неожиданно между ними возникло чувство близости. Она куталась в его пиджак, а он курил сигарету, к которой прикасались ее губы.
— Грациас. Спасибо.
— Хорошее слово, — улыбнулась Жанна.
— У нас красивый язык. Хотите, я научу вас говорить на нем?
— Я пробуду в Эль-Амаре достаточно долго для этого?
— Немного испанского и чуточку арабского сделают из вас необычную хозяйку чайного домика, — засмеялся Рауль. — Леди на курорте устремятся к вам толпами, чтобы посмотреть на девушку, которую умыкнул шейх.
— Можно подумать, я собираюсь это афишировать, — возмутилась Жанна. — За кого вы меня принимаете?
— Я слышал, что романтически настроенные дамы в маленьких скучных городках склонны верить в то, что южные мужчины обожают светловолосых северянок.
— У меня другая точка зрения, сеньор.
— Хотите сказать, что добропорядочным дамам не понравится, что вы были связаны с таким, как я?
— Я имела в виду, что южным мужчинам не нравятся блондинки. Вы же не влюбились в Джойосу.
— Увы, она оставила меня равнодушным, дорогая.
— Это лишний раз доказывает, что вы тяготеете к темным волосам и глазам. Что вполне естественно: людям нравятся те, кто похожи на их родителей.
— Что ставит вас перед дилеммой, мое дитя.
Жанна не сразу нашлась, что ответить, но была избавлена от необходимости делать это, поскольку послышался удар: машина врезалась во что-то на темной и пустынной дороге. Дон Рауль пробормотал испанское ругательство. Они остановились.
— Я кого-то сбил! — воскликнул он.
— Пожалуйста, не смотрите на меня так, будто в этом виновата я, — взмолилась Жанна. — Я бы с удовольствием промолчала всю дорогу.
— Пошли, посмотрим.
Он распахнул дверцу машины с ее стороны, нашарил фонарь и направил его свет под машину. Жанна испуганно ахнула и отпрянула. Шакал, мертвый шакал с маленьким зверьком в пасти.
— Тушканчик. — Дон Рауль повернулся к Жанне, дрожащей в его пиджаке, который доходил ей до колен и в котором она выглядела особенно беспомощной. — Отойдите в сторону, я подам машину назад. У вас такой вид, будто вас вот-вот вырвет.
— Бедняга, — чуть не плакала Жанна.
— Шакал ловит все подряд. Группа шакалов может напасть на одинокого путника. Это отнюдь не добрый пес, не глупите.
Англичанка отступила на обочину, на глазах у нее выступили слезы, и она повернулась к нему спиной. Объехав мертвую тушу, он остановил машину рядом с ней.
Она, не говоря ни слова, забралась на сиденье, и они тронулись с места.
— Мы скоро остановимся, — заверил Рауль. — Вы голодны, устали и ненавидите меня.
