Лариса Шкатула - Лягушка в сметане
— Хотите знать, не пытался ли опять кто-то ко мне ворваться? Нет. Я последовала вашему совету и пригласила ночевать свою подругу… Но что главное, нашлись злополучные акции.
— И где они?
— В банке. И я не имею права их оттуда изымать целых шесть месяцев.
— Это в случае, если нет завещания, — сказал Вадим.
— Вы хотите сказать, что Борис мог написать завещание?
— А почему бы нет?
— Кто, интересно, думает о завещании в тридцать семь лет?
— Тот, кто ходит по лезвию бритвы. Иными словами, нарушает закон.
— И вы хотите сказать, что Борис…
— Я хотел сказать, что он МОГ написать завещание, но это вовсе не значит, что оно ЕСТЬ.
Глава одиннадцатая
Наверное, появился кто-то из начальства, потому что Вадим шепнул ей: «Извините!» — и отключился.
Завещание. Глупость какая. Даже если Борис и связался с криминалом, он не стал бы писать завещание, потому что вряд ли думал о какой-то сосульке, которая не вовремя упадет с крыши ему на голову.
Он мог бояться скорее выстрела или ножа, но и в таком случае о завещании бы не подумал. Он решил бы: если меня не будет, то какая разница, что будет с теми же акциями?
А что, если завещание он написал, и не в пользу Варвары? Есть же какая-то Виктория Дмитриевна. Неизвестно, как относился к ней Борис, вполне может быть, что серьезно. Ведь встретив Пампусика, он и не подумал ее «узнать», хотя мог догадываться, что она обидится. Но вот доверял ли он этой женщине? Делился ли с ней секретами? Большой вопрос.
В любом случае у Вари останутся квартира и машина. Тоже неплохо. Хотя и обидно будет…
В остальном же, если разобраться, получается прямо детектив какой-то. Только без трупа. А если точнее, труп был, но и убийца остался на месте преступления и всем известен.
А вот с тем, что неясно, пожалуй, стоит разобраться. Варя взяла чистый лист бумаги и решила составить для себя вопросник. Работа с компьютером приучила ее к системе. Если систематизировать информацию, то ею куда легче пользоваться.
Итак, вопрос первый: откуда у Бориса оказалось так много акций комбината? И надо ли проводить следствие по этому вопросу? Вряд ли. Только привлечешь к себе нежелательное внимание.
Все это вообще можно решить с помощью логики. Работникам комбината давали только определенное количество акций. Вон Килька говорил о каком-то знакомом, у которого оказалось всего сто штук. То есть это ни о чем не говорит, вполне вероятно, их было больше. Но не двадцать же тысяч, как у Бориса. Цифры, прямо скажем, несовместимые.
Продолжим. Наш народ в своей массе к акциям не привык. Мало кто их оставляет на всякий случай. Скорее всего стараются получить деньги сразу и сейчас. Тем более что последний дефолт многих разорил, а остальных напугал. Говоря книжным стилем, поселил в сердцах людей еще большее недоверие к бумагам с водяными знаками. Если они не зеленого цвета и не иностранные.
У нее возникла будто сама собой версия, и Варя некоторое время вертела ее так и сяк, ища уязвимые места и, наоборот, положительные моменты. То есть для Бориса, который эту операцию осуществлял. Так и хочется добавить: с чьей-то помощью.
Вряд ли он покупал акции по двадцать долларов, как недавно кто-то, видимо, поздно спохватившийся. Скорее всего добывал их по номиналу. И оттого, что в этом его трудно было контролировать, тот, кто давал ему деньги на их покупку, — если давал, — не мог знать, сколько было израсходовано фактически. Вот вам и источник возникновения некоей суммы в долларах.
Да, такой вариант в ее рассуждения укладывался. Акции, особо свой интерес не афишируя, мог скупать именно он, знакомый тем, кто работал рядом с ним.
Купил у одного рабочего, у другого. Попросил не рассказывать об этом другим. Но человек так устроен: если чего-то нельзя, ему именно этого и хочется. Тут Боря бил наверняка.
Легче всего, видимо, покупалось у тех, кто любил выпить и за опохмел готов был не то что акции продать — родную маму.
Люди прослышали, что главному технологу можно продать акции, вот и подходили при нужде. При этом извиняясь и кланяясь. Ведь их просили об этом не говорить. Не обязательно алкоголики. Тысяча акций по восемь рублей — восемь тысяч рублей. Это средненькая стиральная машина-автомат.
Вот какую цепочку рассуждений она выстроила! Варвара погордилась собой. Только как это выяснять?
Собственно, выяснять она хотела только для того, что придумала себе кого-то, кто был его партнером. Кто якобы давал ему деньги. Продолжала исходить из того, что у Бориса денег не было. А если были? Тогда никто другой ему не был нужен.
К тому же если он покупал акции для кого-то, почему в конце концов их не отдал, а положил в банк на свое имя? Не могло же убить сосулькой и кредитора? Какой-то у нее черный юмор… Все потому, что она не хочет поверить, будто ее покойный муж имел деньги. Причем не просто карманные, как она наивно думала, а немалые!
И еще небольшая ремарка. Если ее версия верна, значит, все двадцать тысяч акций принадлежат Борису. Тогда, выходит, ей не придется с кем-то делиться. А то, как Вадим, придет в одно прекрасное время некто, предъявит расписку и скажет: гони мою собственность! Словом, насчет акций Варя себя успокоила.
Итак, откуда-то у Бориса были деньги. Ведь даже по номиналу это довольно много. Сто шестьдесят тысяч рублей. Пять с чем-то там тысяч долларов… Он вполне мог купить их безо всякой помощи со стороны. А в таком случае у него был источник добывания денег, о котором мало кому известно… Уж не компрометирующие ли фотографии? Голова пухнет от этих предположений!
Вопрос второй. Кто такая Виктория Дмитриевна, и насколько она осведомлена о делах Бориса? Не сразу и сообразишь, кому лучше за это дело взяться.
У Вадима вряд ли получится. Тут коробкой конфет не обойдешься. Скорее всего за этой женщиной нужно долго ухаживать, а потом укладывать в постель, но и тогда вовсе не факт, что она расколется. Картина получилась такая отчетливая, что Варя замотала головой: нет, на это она не может пойти. В смысле, требовать от Вадима такой жертвы. А вдруг ему понравится?
Опять она отвлекается на эмоции, которых в этом деле у нее не должно быть. Вадим — всего лишь случайный помощник, чего вдруг Варвара так беспокоится о том, что ему понравится, а что — нет?
А если пойдет сама Варя? Это тоже не значит, что Виктория станет с ней откровенничать. Так что вопрос второй пока остается под вопросом. Разве что поручить Вадиму просто разузнать об этой женщине поподробнее. Кто такая, чем занимается, связи, явки, пароли…
Все-таки в свое время Варвара была права, когда удивилась предложению руки и сердца от Бориса. За тот месяц, что они встречались то в ее квартире, то у него, она успела понять: ее любовник спит и видит себя человеком богатым, преуспевающим бизнесменом, — но, честно говоря, не очень в осуществление его мечты верила. Считала, что не выйдет из него толкового бизнесмена. Не умел он делать команду, верить напарникам. Он предпочитал работать один.
