Кэтрин Куксон - Бесконечный коридор
– Не смотрите на меня так, мисс Дженни. Я не совершила никакого преступления; да, я была ему нужна, а он – мне. Я осталась совсем одинокой, но он был еще более одинок. Не окажись под рукой меня, он бы обратил внимание на другую. Я хоть в чем-то доставила ему радость. Тем единственным способом, который был мне доступен. И я отлично знала, что рано или поздно этому придет конец. – Голос ее больше не дрожал, Айви заметно успокоилась. Пройдя к стулу, она уселась и жестом пригласила Дженни сесть напротив. Потом спросила:
– А как вы узнали?
– Это она узнала. Она за ним следила.
– О нет! – простонала Айви, роняя голову на грудь.
Глядя на убитую горем женщину, Дженни вдруг вспомнила, что всегда симпатизировала Айви, всегда ладила с ней, и решила поэтому забыть свою обиду. Пригнувшись к Айви, она негромко, но встревоженно сказала:
– Бетт замыслила что-то очень недоброе, Айви. Боюсь, она совсем обезумела. Она хочет лишить Пола поста, о котором он так мечтает. Более того, она попытается доказать, что он нарушил медицинскую этику, поскольку вы его пациентка, и тогда его совсем отлучат от практики.
– О Господи! – всплеснула руками Айви. Несчастная женщина вдруг принялась раскачиваться – вперед и назад, – словно пытаясь унять страшную боль. Потом, подняв к Дженни исказившееся от муки лицо, произнесла: Скажите, мисс Дженни, ведь у нее должны быть доказательства, да? Она наняла частного сыщика?
– Нет, нет, не думаю, – поспешно ответила Дженни. – Она сама сюда приезжала.
Айви расправила плечи.
– В таких делах нужны более серьезные доказательства. Живые свидетели, например. Я могу сказать, что он лечил меня от аллергии… У меня и правда есть аллергия. От некоторых продуктов я вся сыпью покрываюсь, краснею… Вперив в Дженни молящий взгляд, она добавила: – Может, еще не поздно его спасти; я знаю, что нужно сделать. Вы можете подождать еще несколько минут?
Дженни наклонила голову, а Айви медленно попятилась и, пройдя в спальню, прикрыла за собой дверь.
Оставшись одна, Дженни осмотрелась по сторонам. Обстановка была дешевая и самая обычная. Ничто в доме не говорило о вкусе хозяйки. Вполне, впрочем, естественно для бывшей служанки. Боже, как мог Пол опуститься так низко? С другой стороны, и Бетт была простой стенографисткой, когда Пол на ней женился. Не успела Дженни погрузиться в размышления по этому поводу, как дверь спальни распахнулась, и вошла Айви. Дженни ожидала увидеть перед собой заплаканную женщину с покрасневшими глазами, но лицо Айви было отрешенным и спокойным, только во взгляде ее застыла печальная решимость.
– Передайте это ему лично, ладно? – попросила она, протягивая Дженни конверт. – И, если он захочет приехать – остановите его. Помешайте любой ценой. Все равно это будет бесполезно. А здесь ему больше нельзя появляться.
– Я… Я сомневаюсь, что смогу ему удержать, Айви, – промолвила Дженни. – Он наверняка захочет вас увидеть.
– Я все объяснила в письме. Он меня здесь не найдет. А потом, когда я вернусь, все уже будет по-другому… – Голос ее предательски дрогнул. – Я все это там написала. – Она указала на письмо, которое держала Дженни.
Женщины посмотрели друг на друга; Дженни тихо прошептала:
– Мне очень, очень жаль, Айви.
Ей и впрямь было жаль ее.
– Мне тоже. – Айви быстро заморгала. – Но я вовсе не удивлена, наоборот, я скорее удивлялась, что это продолжалось так долго. – Она приблизилась к Дженни почти вплотную и, задрав голову, посмотрела ей прямо в глаза. Вся боль, которую она ощущала, выплеснулась со словами: – Я бы скорее умерла, чем позволила страдать ему, тем более – из-за меня.
Дженни вдруг пронзил острый стыд. Она почему-то представляла, что все эти годы, скрывая любовь к Полу, поступает благородно. Вбила себе в голову, что лишь два человека во всем мире любят и понимают Пола: она и Мэгги. Лорну она не считала: дочка должна любить отца. Но любовь этой маленькой простой женщины была по-настоящему чистой, возвышенной и благородной. Жертвенной и святой. Вдруг Айви зашептала:
– Он… Он очень любит вас. Пожалуйста, помогите ему! Вы такая спокойная. Ему нужно, чтобы рядом был кто-то близкий и хладнокровный, когда она его совсем допекает. Ведь если он вдруг хоть раз потеряет голову, один Бог знает, что случится.
Спокойная. Хладнокровная. Дженни была как никогда далека от спокойствия и хладнокровия. Повернувшись, чтобы идти, она остановилась в дверях и сказала:
– Я сделаю все, что в моих силах, Айви. Прощайте.
– Прощайте, Дженни, – кивнула Айви. Просто "Дженни", без "мисс".
Дверь захлопнулась, едва Дженни переступила порог. Направляясь к поджидавшему такси, Дженни вдруг представила, как Айви прильнула лицом к двери и медленно сползает на пол…
Несколько минут спустя они выкатили на шоссе.
– Теперь куда? – спросил таксист.
– В Ромфилд-хаус, – вздохнула Дженни. Бетт запретила ей когда бы то ни было переступать порог этого дома, и все же она направлялась именно туда.
Когда они подъехали, было без четверти пять, но еще стоя на тротуаре и расплачиваясь с водителем, Дженни услышала доносившиеся из-за глухих стен крики. Звонить в парадную дверь она не стала, а прошагала прямиком во двор, где истошные визги Бетт и ворчливый голос Мэгги слышались уже совсем громко. Дженни поспешно прошла через приемную. Там не было ни души – Элси днем на два часа уходила, а прием начинался с пяти. Быстро миновав гостиную, Дженни выбралась в холл, даже стены которого, казалось, сотрясались от гневных возгласов.
– Успокойся, женщина! Замолчи! Слышишь, что тебе говорят?
– Не смей мне рот затыкать! Пусть она убирается вон! Сию же минуту! Больше я ее не потерплю!
– Сколько раз я тебе говорил, что она уйдет только тогда, когда я ей скажу – и ни минутой раньше! До тех пор, пока я живу в этом доме, она останется со мной.
– Ха-ха-ха! – сатанинский хохот Бетт зловещим эхом прокатился под сводами холла. – Наш всемогущий хозяин шутить изволит… Пока ты живешь в этом доме! Так вот, здоровяк, позволь мне тебе кое-что сказать: время твое истекает, понял? На глазах тает!
– Ты совсем рехнулась, женщина. Я давно подозревал, что у тебя с головой неладно, но теперь…
– Это у меня с головой неладно? У кого неладно, мы скоро проверим. И дня не пройдет, как все станет на свои места. Но сейчас, док-тор, – отчеканила Бетт, – речь не об этом. Я увольняю свою кухарку, ясно? Я увольняю ее сию же минуту! Чтоб ноги ее в моем доме не было! Уясни это своей здоровенной башкой, истукан чертов! Ни тебе, ни кому другому не удастся мне помешать. Ее время, как и твое, уже тоже истекает, но я не могу отказать себе в удовольствии полюбоваться, как она вылетит отсюда с пустой пазухой. В первый и последний раз ты, Мэгги, уйдешь, не наворовав полную мошну, верно?
