Трейси Митчелл - Стерва
Да Бог с ним, с этим старым боровом, но ее мама…
Бренда любит Элис не меньше, чем ее саму. Иногда ей даже казалось, что больше…
Впервые Джери подумала об этом безо всякой ревности. Ее мысли о матери не омрачало ничто. Она просто представила себе эту картину — Бренда, окаменевшая от горя… вынесет ли она…
Джери вдруг захотелось кричать, она зажмурилась и закрыла уши руками, будто боясь услышать вопль, который чуть не вырвался у нее изнутри.
Некоторое время она просидела молча, слушая стук собственного сердца, — так сильно оно вдруг забилось.
В соседней комнате послышались шаги.
Джери открыла глаза.
Алекс Китон никак не мог дозвониться домой. Бренда будто сквозь землю провалилась. А почему прислуга не отвечает? У него было ощущение полного вакуума, словно он вдруг провалился куда-то… В кабинет вошла Агги.
— Шеф, я увольняюсь, — заявила она капризным тоном.
— Что у тебя еще случилось? — раздраженно буркнул он.
— Никто здесь со мной не считается. Вы, как я слышала, собираетесь жениться… а ваша дочь…
— Агги, давай перейдем к делу, — перебил он, не желая в очередной раз выслушивать идиотские причитания. — Тебе предложили другое место?
— И с лучшей зарплатой. Но если возражаете, — она кокетливо надула губки, — то я останусь.
— Нет-нет, — нетерпеливо отмахнулся Алекс, — давай сразу же все уладим. Он только обрадовался предлогу отделаться от нее.
— Пупсик… какие мы сегодня сердитые! — Она обвила руками его шею. — Ну поцелуй меня… я же пока не ушла…
— Агги… если ты так решила, я не стану тебя отговаривать. — Он отвел ее руки. — Ты знаешь, что я не ангел, но никогда тебе ничего не обещал.
— Значит, ты правда любишь эту свою… Бренду…
— Я люблю Бренду. Очень люблю. Мне понадобилось много лет, чтобы понять, кто она для меня. И я никогда ее не обижу. Пусть это останется в прошлом.
Агги встряхнула копной длинных светлых волос.
— Ну что ж… раз меня здесь не ценят…
Она выплыла из кабинета.
Алекс облегченно вздохнул.
Зазвонил его сотовый телефон. Ну наконец-то! Кто-то из домашних… Он нетерпеливо нажал на нужную кнопку.
Элис вышла из своей двери в пятнадцать минут десятого. Джери, как мышка, выскользнула из соседней комнаты и прокралась в спальню подруги. Бутылка была открыта. Значит, Элис уже отхлебнула… это все упрощает.
Джери подошла к двери и прислушалась. Полная тишина — и в коридоре, и на лестнице. Оставалось только быстренько сделать свое дело и улизнуть. Записка Элис Тревису была у нее в кармане.
Джери провернула фокус с бутылкой, следя за тем, чтобы та не сдвинулась с места ни на дюйм. Затем, внимательно прислушиваясь к каждому шороху, спрятала пустую упаковку с лекарством в том месте, которое заранее для себя наметила. Оставалось только одно.
Джери выдвинула ящик, где хранились письменные принадлежности Элис и ее дневник, и положила туда записку.
Она выпрямилась и вздохнула. Ну, кажется, дело сделано. В доме ни звука. Ей повезло.
Джери сняла перчатки и на цыпочках выбралась из комнаты Элис. В коридоре было тихо. Вся дрожа, Джери скрылась в своей комнате и, сама не зная почему, заперла дверь на ключ.
Прислуга внизу. Никто ее не заметил. На это она и рассчитывала.
Элис не торопилась вернуться… Как ни прислушивалась Джери, уже успевшая спрятать перчатки и забраться с ногами в кресло, до нее не доносилось ни звука. Просто невероятное везение.
Почему же ее так трясет… Джери казалось, что зубы отбивают барабанную дробь.
Она с силой сжала ручку кресла, так, что даже поранила руку. Но не заметила этого.
Послышались шаги… это, должна быть, она… пока еще далеко-далеко.
«Господи, сделай же что-нибудь!» — Джери даже вздрогнула, услышав свои слова, произнесенные шепотом. О чем она говорит? Она же уже все сделала…
Элис вернулась к себе в комнату с подносом, на котором лежали фрукты и пара маленьких сандвичей с сыром. Она поставила его на кровать и пошла за водой, но не успела ее рука коснуться бутылки, как в комнату влетел Тревис.
Элис обернулась и так и ахнула. Тревис весь вспотел от волнения, глаза горели диким огнем, ей показалось: точно, сошел с ума.
— Ты… — Элис застыла на месте.
— Любимая, я так спешил… — Он бросил странный взгляд на ее поднос, а затем на бутылку с водой. — Я подожду, пока ты позавтракаешь, а потом мы поговорим.
Элис растерялась, но отметила, куда он смотрит. Не задавая себе никаких вопросов, она словно приросла к полу, решив не выпускать его из своей комнаты, не вытянув правды.
— Нет, зачем же ждать… мы можем и так поговорить. Я потом поем.
— Но я… я так ворвался… я не хотел тебе мешать.
— Пусть это тебя не беспокоит.
Элис внимательно рассматривала его, будто желая мысленно вывернуть наизнанку и увидеть наконец, что там внутри.
— Элис, я удивлен, что ты вообще со мной разговариваешь. Все эти дни я, не переставая, думал о тебе. Ты мне даже снилась…
«Почему это звучит так дешево? — мысленно содрогнулась Элис. — Или он и раньше так говорил, а я не замечала… До чего же слепым может быть человек».
— Милая, у меня нет слов. — Тревис придал своему лицу горестное выражение. — Я надеялся, что они появятся, когда я войду в эту комнату и увижу тебя…
— И услышишь мой голос? — подхватила Элис, пряча улыбку. Ей вдруг стало смешно.
— Да… — растерялся Тревис, — я именно это и хотел сказать… — Он запнулся, но тут же вновь просиял. — Значит, мы понимаем друг друга… Дорогая, ты же всегда знала, что я… что мы…
— Тревис, ты написал мне письмо.
Он неопределенно хмыкнул. Ей показалось, что Тревису почему-то стало не по себе, и она решила продолжить прощупывать его в этом направлении.
— Что ты имел в виду?
— Я?.. Ну…
— Но ты же его написал… ведь не кто-то другой.
— А где оно? — быстро спросил Тревис.
— Я его выбросила… как ты и просил. Ты же сам просил — это было добавлено в конце… или ты забыл?
Он покраснел. Элис видела Тревиса таким впервые. Ей даже стало его жалко.
— Так что ты хотел мне сказать? В письме говорилось что-то о моем отце…
— Об отце? Я…
Она отчетливо видела, что он соображает на ходу и сейчас начнет выкручиваться. В эту минуту Элис окончательно стало ясно, что Тревис письма не писал. Что вообще происходит?.. Что затевает ее подружка? Она была сбита с толку…
— Элис, ты должна мне поверить! — Голос Тревиса зазвучал капризно. — Ты же всегда верила мне.
— Это точно, — тихо сказала она.
На него это произвело странное впечатление. Тревис опустился на колени и посмотрел на нее как на привидение.
