Дениза Робинс - Только мои грёзы
Мин решила начать с этого новую, самостоятельную жизнь, пусть даже она и ошибалась.
Она была очень спокойна за завтраком, который помогала готовить. Она не хотела обманывать своих добрых друзей, но твердо верила, что от них надо убежать. Она не изменила своему замыслу, даже когда Джулиан прощался с нею. Он не мог отвезти женщин в город, так как ему надо было срочно в типографию на Темз-Диттон, но он подбросил их до станции.
— Через пару дней позвоните мне в офис, — сказал он Мин, — расскажете, хорошо ли вы устроились на новом месте. Кроме того, я попросил миссис Тренч проверить, чтобы у вас было достаточно денег на первое время. Не беспокойтесь, дорогая, я могу себе это позволить, мы не оставим вас в Лондоне без средств.
Она покраснела. Ей не хотелось брать у него деньги. И не будет она этого делать. Мин крепко вцепилась в его руку, и в глазах ее вновь возникло выражение боли и тоски. Он прошептал:
— Мужайтесь. Сейчас, я знаю, все выглядит для вас ужасно. Но все переменится к лучшему.
Она прошептала в ответ, радуясь тому, что миссис Тренч ушла на станцию, оставив их наедине:
— А для вас тоже все будет хорошо?
Он ласково улыбнулся ей:
— Конечно. К тому же, когда все эти процедуры закончатся, я буду наслаждаться свободой, так что вы не принесли мне большой потери.
Она выдавила из себя:
— Спасибо вам тысячу раз за все, особенно за то, что вы избавили меня от всего этого. Я не могу выразить, как благодарна за это.
— Бегите, не то опоздаете на поезд, — сказал он, подавляя сумасбродное желание поцеловать ее.
Она кивнула. Сдерживая рыдания, она села в поезд вместе с миссис Тренч. Как ужасно вот так любить кого-то, думала она. И как ужасно знать, что она никогда, никогда не увидит Джулиана Беррисфорда. Она лишь вполуха слушала миссис Тренч. У нее было только одно лихорадочное желание: исчезнуть и привести всю эту печальную историю к грустному концу. Она даже приготовила записку с объяснением своего поступка.
Она вложила сложенную бумажку в руку миссис Тренч, когда они вышли из поезда и пошли к стоянке такси.
— Подержите, пожалуйста, мне нужно… на пару минут… — смущенно объяснила она и, прежде чем миссис Тренч успела ответить, исчезла в толпе.
Через минуту изумленная Ева посмотрела на записку и почувствовала тревогу, увидев там собственное имя. Что это значит? Куда пропала девушка? Когда через несколько минут Мин не вернулась, Ева прочла записку:
«Дорогая миссис Тренч, не считайте меня неблагодарной. Я очень признательна вам за все ваше беспокойство обо мне.
Но я не могу поехать в найденную вами комнату или получить через вас работу. Я должна немедленно исчезнуть из вашей и мистера Беррисфорда жизни. Я думала всю ночь и решила, что так лучше всего для мистера Б. Я уверена, что и он так думает, и глубоко сожалею обо всех невольно доставленных ему неприятностях. Не беспокойтесь, у меня есть друзья, о которых я вспомнила, они помогут мне. Пожалуйста, объясните это мистеру Б. и еще раз поблагодарите его за меня.
Огромное спасибо, и прошу вас, не надо меня искать: так будет лучше для него. Думаю, и вы согласитесь с этим. Мин Корелли».
Ева Тренч была поражена. Первой ее мыслью было: «Что за глупый ребенок… маленькая дурочка!»
Мин, конечно, ошиблась. Миссис Тренч могла неплохо ей помочь и без Джулиана. И что это за друзья, ведь она говорила, что друзей у нее нет. Сама она, как и Джулиан, понимала, что Мин нельзя не полюбить, что она, юная и беззащитная, вызывает желание помочь ей.
Но ведь это смелый поступок — отвергнуть его помощь, оставшись лицом к лицу с незнакомым миром. «Это, — думала Ева, — самое трогательное. Девять девушек из десяти на ее месте воспользовались бы ситуацией, чтобы получить от Беррисфорда как можно больше».
В тревоге, она осмотрела здание вокзала, зал ожидания, телефонные будки. Мин нигде не было, и Еве стало ясно, что искать ее в этой толпе в час пик безнадежно. Она оставила это и отправилась на работу, чувствуя подавленность и беспокоясь о Мин.
Она думала, что скажет Джулиан, когда она сообщит ему эту новость.
Глава 11
На вокзале Виктория Мин было о чем подумать. Билет, высланный тетей Прю, давал доступ ко всему ее земному имуществу, которое состояло из небольшого старого чемодана с полуоторванными ярлыками с Дальнего Востока, оставшимися от поездок Тома Корелли в Китай, и из такого же старого саквояжа с одеждой, с такими же ярлыками, которые Мин всегда любила рассматривать. Мин печально поглядела на эти вещи, когда кладовщик вывез их на тележке. Болезненные воспоминания о дорогом отце, которого теперь не было в живых, нахлынули на нее. Она словно слышала его добрый голос, когда он рассказывал, откуда эти ярлыки:
«Это — отель в Шанхае, где мы с твоей мамой провели прошлый отпуск…» или «Смотри, Мин, это — замечательное место в Гонконге… Когда-нибудь, наверное, мы побываем там».
А теперь его нет, как и ее матери, и остались только эти поблекшие ярлыки, которые, бывало, делали светлее серое настоящее, когда папа рассказывал о них.
Интересно, что из ее вещей тетя Прю упаковала, насколько честной она была при отделении ее имущества? Интересно также, куда ей теперь деваться и девать свои вещи? Она сбежала от миссис Тренч, пойдя на риск. Она надеялась, что миссис Тренч не будет считать ее неблагодарной и что Джулиан тоже поймет, почему она исчезла так внезапно.
После того как миссис Тренч купила Мин билет, она дала ей и сдачу с фунта, так что эти несколько шиллингов составляли весь капитал Мин.
Она дошла до телефонной будки и набрала номер Селерсов. Молли была дома и даже обрадовалась, услышав робкий голос Мин.
— Господи, это ты, Мин? Мы с Дэвидом говорили о тебе накануне и удивлялись, что с тобой такое стряслось. Мы недавно встретили мисс Корелли и спросили о тебе, а она сказала, что ничего не знает и знать не хочет, и мы поняли, что вы поссорились. И почему тебя не было на похоронах твоего бедного отца?
Мин поспешно стала излагать всю свою историю, так что миссис Селерс наконец узнала и почему Мин не было дома, и как больна она была, и об ужасных домыслах тетки Корелли. Она, конечно, не узнала только о частных делах мистера Беррисфорда. Мин сообщила лишь, что больше не может злоупотреблять гостеприимством Беррисфорда и вернулась в город для самостоятельной жизни. И наконец, сказала, что просит Молли узнать, не нужна ли где детская няня, и что она готова тут же приступить к работе.
— Это дало бы мне и дом, и семью, — пояснила она. — Мне было бы очень неприятно жить одной в комнате и работать в конторе. Ты же знаешь, как я люблю детей.
