Вера Кауи - Порок и добродетель (Звонок из преисподней)
7
Прошло немало времени, прежде чем Джулия поняла, что она беременна. После бесцеремонного бегства Брэда она замкнулась в себе, жила на автомате, ничего не чувствуя, ничего не замечая, и таким образом пропустила двое месячных подряд. Даже сообразив, что случилось, она не почувствовала ничего, кроме тупой апатии. Тем не менее, она взяла календарь и дневник и все проверила. Последний раз она спала с Брэдом как раз посредине своего цикла. Но ведь она принимала таблетку, разве не так? Нет, убедилась она, проверив. Не принимала. Она забыла обо всем. Так он на нее действовал. Как никто раньше или позже.
Когда Крис поинтересовалась, что случилось, заметив ее бледность и даже большую, чем обычно, молчаливость, Джулия призналась ей. Крис в ужасе всплеснула руками.
– Ты что? Это в наше-то время? О чем ты, черт возьми, думала?
– Я вообще не думала, ты же знаешь.
Крис покачала головой.
– Ох, Джулия, Джулия, а ведь я еще считала тебя умной женщиной. Даже подросток бы так не поступил. – Она тяжело вздохнула. – Что ж, неопытность, даже невинность в твоем случае, дают себя знать. Что сделано, то сделано. – Пауза. – Теперь придется исправлять положение.
Она произнесла эти жестокие слова сочувственным голосом.
– Знаю, – тупо сказала Джулия.
– В самом деле? – настойчиво спросила Крис.
Джулия кивнула.
– Да. Я все думала и думала. Я не могу родить этого ребенка. Я к этому ни эмоционально, ни как-то по-другому не готова. – Ее голос стал тверже. – Это была ошибка.
– Тогда предоставь все мне. Я точно знаю, что делать.
– Как скажешь, – согласилась Джулия.
Она послушно пошла в частную клинику в пятницу днем, где на следующий день в восемь утра ей сделали операцию, а в половине девятого она уже была в своей палате с маткой, так же тщательно выскобленной, как и ее чувства. Она пришла в себя в десять, ощущая тупую боль в нижней части спины и пустоту в сердце. Не может быть, чтобы все это происходило с ней! Только не со всегда практичной Джулией, никогда не идущей на риск. Через минуту она очнется, выяснится, что уже утро понедельника и что она проспала.
Только это не было сном: маленькая больничная палата, запахи лекарств и звуки – все было слишком реальным, как и боль в спине и тот факт, что у нее открылось кровотечение. Она понимала, что должна испытывать облегчение, и была благодарна за сочувствие и теплоту Крис, пришедшей ее навестить, но ощущала только холод и пустоту. Крис достаточно было взглянуть на нее – пустые глаза, отрешенное выражение лица – и отправиться на поиски врача.
На следующее утро Джулия уехала домой. Счет, представленный ей, точно равнялся сумме, которую она выиграла, когда Брэд сделал за нее ставку. Что ж, подумала она равнодушно, аборт не стоил ей ни пенни. В деньгах, во всяком случае.
Она отпросилась на неделю с работы и, как раненое животное, забилась в свою нору. Большую часть времени она спала с помощью таблеток, прописанных ей врачом. Когда она просыпалась, то металась по комнате, как тигр в клетке. Это ее наказание, решила она. За то, что сбилась со своего курса, за то, что вела себя не так, как полагалось ей. Разве не предупреждала она сама себя, что пожалеет? Надо было оставаться такой, как всегда. Мертвой и в безопасности. Ничего не хотеть, не требовать. Не так, как сейчас. Потому что она хочет Брэда. Нуждается в нём. Даже сейчас, несмотря ни на что. Если бы он вошел в дверь, она бы кинулась ему на шею.
Неделя прошла, а она все не могла заставить себя и подумать о работе. Поэтому отпросилась еще на неделю, сославшись на рекомендацию врача, и отправилась в Йоркшир. Назад к своим корням. Туда, где ничто не напоминает о Брэде, который, как она знала, покинул ее, сначала так щедро и обильно оросив ее своим семенем. Она сделает должные выводы и никогда не повторит ошибки. Начнет с новой, чистой страницы. А старую страницу следует сжечь.
Она взяла с собой Уиллума, посадив его в корзинку, которую он ненавидел. Он так мяукал и скребся, что, выехав на автостраду, она проверила, закрыты ли дверцы и окна, и выпустила его в салоне. Он занял позицию у заднего стекла, все еще громко выражая свое неудовольствие и отплевываясь от проезжающих мимо машин.
Погода стояла великолепная, жаркая и настолько солнечная, что маленькие коттеджи по сторонам дороги выглядели скучными и однообразными в ярком солнечном свете. Она заехала в Уитби, где купила ярко-белой краски, и два дня занималась ремонтом кухни. Теперь гостиная выглядела тускло. Посему она сняла старые занавеси, стянула старые чехлы с мебели, купила много ярдов тонкого хлопчатобумажного атласа с настурциями на ярко зеленом фоне и с помощью электрической швейной машины принялась шить новые. Ею двигала потребность работать, работать и работать. Затем она обратила свое внимание на сад и долгие часы копала, сажала и полола, доводя себя до такого полного изнеможения, что обычно ложилась в постель в восемь часов, где все та же таблетка обеспечивала ей десять, а иногда и двенадцать часов забытья.
Еще она гуляла по пляжу или скалам, долго и в одиночестве. В один из таких дней небо неожиданно затянулось тучами и пошел сильный дождь. Так что к тому времени, когда она выбралась на тропинку и вернулась домой, она промокла до нитки. Опустив голову, чтобы защитить лицо от ливня, она не заметила машины, припаркованной около ее забора, пока буквально не наткнулась на нее. Серая «бентли континенталь». Она остановилась как вкопанная, тупо глядя на машину, когда услышала:
– Привет, Джулия.
За калиткой стоял Брэд. Она перевела взгляд на него.
– Ты вся промокла, – быстро сказал он. – Входи скорее и обсохни.
Она молча протиснулась мимо него и прошла по дорожке к двери. Поднялась прямо наверх в ванную комнату, где сбросила с себя всю мокрую одежду, вытерлась насухо и завернулась в купальный халат. Волосы она замотала полотенцем. Затем внезапно задрожала, ослабела, почувствовала внутри пустоту и упала на кушетку. Сердце стучало, и к горлу подкатывала тошнота. «Я больше в эти игры не играю, – подумала она с болью. – Не могу. У меня больше нет сил». Ярость накатила, как расплавленная лава. Что, черт возьми, он о себе воображает? Подбирает, бросает. «Что же, я ему не позволю! Не посмею, – с отчаянием подумала она. – О Господи! Зачем он только вернулся…»
Собравшись с силами, она спустилась вниз, крепко держась за перила лестницы. Он стоял у окна, уставившись на дождь снаружи, белокурая голова почти доставала до потолочных перекладин. Услышав ее шаги, он повернулся. Когда их глаза встретились, и прежде чем она успела отвести взгляд, Джулия почувствовала, как ее вены согревает знакомое безумие, похожее на что-то тяжелое, расплавленное и горячее. Она молча прошла на кухню. Когда она наполняла чайник, руки ее тряслись. «Чашку чая», – подумала она.
![Вера Кауи - Магия греха [Двойная жизнь]](/uploads/posts/books/7332/7332.jpg)