Джоанна Лэнгтон - Акватория любви
– Платье такое тонкое, вот я и решила ее надеть… – промямлила Дженнифер (от волнения она совершенно забыла про комбинацию). – Чтобы не просвечивало…
– И правильно сделала, – сказал Никос. Шагнув к ней, он развернул ее спиной и рывком стащил комбинацию.
Дженнифер закрыла глаза и, почувствовав на спине прикосновение его горячих губ, перевела дыхание. Одной рукой он расстегивал на себе рубашку, а другой прижимал ее голую спину к своей груди. Дженнифер затрепетала, а он шепнул:
– Хочешь меня?
– Хочу… – еле слышно призналась она.
– Так и должно быть, – ухмыльнулся Никос, а в голове пронеслась мысль, как бы она вела себя, окажись рядом с ней Добсон? А вслед за ней и другая: если Дженнифер согласна довольствоваться одним лишь сексом, нет ли в этом и его собственной вины?
Дженнифер повернулась к нему лицом и уткнулась в грудь, наслаждаясь запахом его тела. А он расстегнул ей лифчик, швырнул на пол и, обжигая ее шею горячим дыханием, шепнул:
– Именно так и должно быть! Ведь ты моя жена.
Никос взял ее груди в ладони, сжал, легонько ущипнул за соски, и Дженнифер застонала. Внизу живота разлилось тепло, она прикрыла глаза и, не в силах больше сдерживаться, прижалась бедрами к его возбужденной плоти, предвкушая наслаждение.
Никос куснул ее за мочку уха, и она чуть не вскрикнула, а он, схватив ее в охапку, повалил на кровать и тихо велел:
– Посмотри на меня!
Дженнифер открыла подернутые влажным блеском глаза. Ей казалось, будто у нее на лбу написано «распутница». Она так жаждала его ласк, что ее это и смущало, и пугало.
– О чем ты думаешь?
– О тебе… – шепнула она, и ее нежные щеки залила краска стыда. – И о том, что ты со мной делаешь.
Никос улыбнулся, а она откинула голову на подушку, чувствуя, что задыхается от желания и любви. Он сбросил рубашку, а она следила за каждым его движением, любуясь его сильным телом, и сердце ее чуть не выпрыгивало из груди.
– А раньше ты обо мне так не думала… – жарким шепотом произнес Никос.
– Думала, – возразила Дженнифер и, заметив его недоверчивый взгляд, приподнялась на локте, пытаясь подыскать нужные слова: – И даже мечтала об этом… А когда доходило до дела, у меня… у меня почему-то ничего не получалось.
Интересно, почему? Уж не потому ли, что сердце ее принадлежало Добсону? – терзал себя домыслами Никос и, сняв с запястья «Роллекс», отвернулся положить часы на комод.
– А теперь все по-другому, – пробормотала Дженнифер, с тревогой глядя на его мужественный профиль и лихорадочно соображая, чем вызвана эта перемена в его настроении. – Теперь я все время тебя… – Она запнулась и, не отрывая глаз, молча следила, как он раздевается. Из-за приоткрытых ставен в спальню проникал мягкий закатный свет. Сбросив всю одежду, Никос стоял перед ней во всем великолепии и смотрел на нее жадным взглядом. Сгорая от желания, Дженнифер перевела дыхание и шепнула: – Никос… я все время тебя хочу.
– Я тоже… – словно с неохотой признался он и, держа ее на прицеле глаз, лег рядом и завладел ее ртом. Его горячий властный язык проник внутрь, имитируя другое, еще более интимное вторжение.
Когда он оторвался от ее губ и принялся не спеша исследовать ее тело, она смотрела на него затуманенными страстью глазами и ее переполняла радость. Теперь они – муж и жена… Сознание, что Никос всецело принадлежит ей, усиливало чувственное удовольствие. Дженнифер полностью отдалась своим ощущениям, не переставая изумляться, с какой готовностью ее тело отзывается на ласки Никоса.
– Хочу, чтобы ты насладилась сполна, – пробормотал он, глядя ей в глаза, а его руки продолжали свое дело, снова и снова ввергая ее в сладостное исступление.
Дженнифер пыталась отвечать на его ласки, хотела гладить его грудь, плечи, спину, хотела целовать его всего, но каждый раз, когда она приближалась к цели, Никос опережал ее, ошеломляя все новыми и новыми ощущениями, и она бессильно падала на подушки. Она уже изнемогла от наслаждения и инстинктивно подалась вперед, чтобы скорее слиться с ним воедино, и, прерывисто дыша, простонала:
– Ник… Я хочу тебя… Ники…
– Не торопись… – шепнул он.
В какой-то миг Дженнифер показалось, будто время остановилось. И она перестала осмыслять происходящее, утонув в бездне эмоций. Возбуждение накатывало волнами, поднимая ее все выше и выше… Казалось, этой сладкой пытке не будет конца.
– Еще… – выдохнула она. – Ну же, Ники, еще!
– Еще? – с улыбкой переспросил Никос, наслаждаясь своей властью над ее телом. – А может, хватит?
– Нет, еще! – выдавила она сквозь всхлипы, отчаянно стремясь утолить ненасытную страсть. – Ну, пожалуйста, Ники, еще!
И тогда он накрыл ее своим телом и мощным толчком вошел в нее. Дженнифер вскрикнула и, прильнув к нему, слилась с ним воедино в первобытном танце любви…
Когда Никос соскользнул с нее, она с трудом поборола дремоту. Он обхватил ее влажное, обессиленное тело, властно прижал к себе и поцеловал в губы. Сознание Дженнифер раздвоилось: одна половина хотела отвечать на поцелуй, а другая противилась его упрямому желанию подавлять ее во всем.
Никос смотрел на нее с видом удовлетворенного самца.
– Дженнифер, это было прекрасно, – шепнул он.
– И, как всегда, по твоим правилам, – добавила она, приподнимая голову с подушки и глядя на него с упреком.
– А мне показалось, радость моя, что мои правила пришлись тебе по вкусу, – ухмыльнулся он, лениво перебирая золотисто-рыжие пряди. – Разве нет?
Дженнифер отодвинулась и вздохнула. Она понимала: лучше бы промолчать, но все же сказала:
– Мне бы хотелось побольше романтики…
– А что, Роберт был большой романтик? – усмехнулся Никос.
Дженнифер удивленно моргнула и, заглянув ему в лицо, спросила:
– А при чем здесь Роберт?
– Ни при чем. Я просто так спросил, – небрежным тоном произнес он. – Из любопытства…
– А я откуда знаю? – Дженнифер пожала плечами и отвела глаза, думая о том, как Никос занимался с ней любовью. Хотя у нее не было другого опыта, интуитивно она понимала: Никос – большой специалист в технике любви. И любовник прекрасный. Неистовый, изобретательный, неистощимый… Наверняка у него нет недостатка в подружках. Вдруг на их фоне она показалась ему неинтересной? С какой легкостью своими ласками Никос подавил ее! Довел до такого состояния, что она, как попрошайка, чуть ли не умоляла его о продолжении.
– А я могу быть романтиком… – сказал он, снова привлекая ее к себе. – Доказать? – Дженнифер напряглась.
– Нет, не надо.
– Почему же не надо? – ухмыльнулся Никос, и его руки снова заскользили по ее телу. – Радость моя, ты что, сомневаешься в моих способностях?
