Джеки Коллинз - Игроки и любовники. Книга первая
Дверь открыла Мелани. Хитрая, сексуально озабоченная малютка Мелани.
— А как же Брайтон?
— К черту Брайтон. Где Пол?
— В конторе. Но все равно, заходи.
— Поеду в пивную. Скажи, чтобы приходил туда.
— Я дам тебе выпить.
— Благодарю покорно, не надо.
Она слегка коснулась его руки.
— Почему нет?
Он стряхнул ее руку.
— Не до такой уж степени я подонок.
— А я — до такой степени? Ты это хочешь сказать?
— Одного раза вполне достаточно.
— О, премного благодарна, ты всегда умеешь сказать что-нибудь приятное.
— Мелани, радость моя, у меня нет настроения играть словами. Как-то раз ты захотела трахнуться, я пошел тебе навстречу. И чувствовал себя после довольно погано. Не прими это на свой счет, но повторения я не хочу.
Она натянуто улыбнулась.
— Я только предложила тебе выпить, вот и все.
— Замечательно. Но если не возражаешь, я лучше выпью в пивной.
Он снова сел в машину и рванул прочь. Он всегда будет жалеть, что в тот раз уступил Мелани. Сделал ошибку. Оставалось только надеяться, что у нее хватит ума не рассказать Полу.
В конторе Пол занимался последними приготовлениями к турне. Все выглядело нормально, билеты быстро расходились, Берни Сантэн организовал прекрасную рекламную кампанию. Они начнут с Канады, чтобы прокатать программу, затем поедут прямо в Нью-Йорк и дадут большой концерт в Мэдисон-Сквер-Гарден.
Он заказал разговор с Линдой. Скучал по ней больше, чем обычно. Ее не оказалось дома. Интересно, где она? Встречается ли она с другими мужчинами, когда его нет? Он никогда не задавал ей таких вопросов, но неожиданно ощутил ревность. Если встречается, нужно положить этому конец. В последнее время он часто представлял себе, как бы все было, будь он женат на Линде, а не на Мелани. Наверное, замечательно. Или замечательно было бы только первые года два, а потом они бы начали ругаться, как большинство его знакомых?
Так или иначе, это все мечты. Детей он никогда не бросит.
В уютном баре местного ресторанчика Эл нашел большую компанию. Они смеялись его шуткам, пили за его счет и наслаждались его обществом.
Он расслабился и позабыл о неудавшемся дне. Накачивался виски с кока-колой и здорово закосел. Внезапно он понял, что страшно несчастлив. Вроде у него есть все. А на самом деле у него нет ничего. В чем дело? Может, он несчастлив, потому что не к чему уже больше стремиться?
Господи, ему необходимо это турне. Нужно уехать. Ему нужна Даллас.
Нужна Даллас? Он чуть не расхохотался. Каким образом она проникла в его мысли? Обыкновенная девка с богатым любовником и хорошей фигурой. Кому она нужна?
Но она бросила ему вызов. Что же, получит по заслугам. Еще как! Но у него вставал, стоило ему только о ней подумать. И это было необычно.
Газетная шумиха уже улеглась, и, может, он встретится с ней в Нью-Йорке. Ждать осталось недолго. Пусть Пол все организует… Да, хорошая мысль.
Пол приехал как раз вовремя, чтобы отвезти его домой. Сам он не смог бы сесть за руль.
Эдна встретила его у дверей и помогла добраться до кровати. Раздела его и уложила. Все поплыло перед ним, и он закрыл глаза.
Ее руки задержались, когда она снимала с него трусы, и, хотя никакой эрекции не наблюдалось, она наклонилась, чтобы поцеловать его.
Ему показалось, что он в очередном отеле с еще одной поклонницей, и он оттолкнул ее.
— Оставь меня в покое, — пробормотал он. — Почему вы все, мать твою, не оставите меня в покое?
Эван проснулся с жуткой головной болью и отвратительным вкусом во рту. Долго лежал в кровати, соображая, что бы сказать Нельсону. Он хотел получить назад деньги. Может, стоит пригрозить, что он пожалуется матери? Но Нельсон только заржет и заявит, что он блефует. Эван точно знал, что Нельсон не вернет ему деньги.
От солнечных лучей, проникавших сквозь окна, заболели глаза. Как, интересно, можно вылечить похмелье?
Он решил принять душ в отцовской ванной комнате и поразился, обнаружив Эла спящим поперек кровати. А он-то думал, что они в Брайтоне. Уф, быстро же они вернулись, ему еще повезло, что Труди не появилась. Эван покраснел от одной только мысли, что мать могла накрыть его с девушкой. Подумать страшно, как она бы рассвирепела!
Эл неожиданно потянулся и открыл глаза.
— Эван! — воскликнул он улыбаясь — Что нового, парень?
Эван в смущении придержал пижаму, которая излишне откровенно распахнулась.
— Вы вернулись, — пробормотал он, не подумав.
— Нет, мы еще в Брайтоне, — засмеялся Эл и слез с кровати. Он был совершенно гол, и глаза Эвана забегали по комнате. Он изо всех сил старался не смотреть на огромный пенис отца.
— Надо отлить, — заявил Эл. — Ты не уходи. Я все собирался с тобой поболтать, да тебя вечно нет дома. Где ты пропадаешь? Девушку себе завел?
— Нет, — промямлил Эван. Вот бы рассказать отцу про Нельсона. Но он постеснялся.
— Да не может быть, чтоб такой парень да без девицы! — Эл принялся оглушительно мочиться.
Эван скользнул к двери. Возможно, отец не заметит, что он уходит.
Довольный, Эл вернулся в спальню. Эван с облегчением увидел, что размер его пениса значительно уменьшился. Он рассеянно подумал, что, может, у его отца какая-нибудь аномалия. Да нет, чего там, просто у него, Эвана, совсем маленький. Он об этом поразмыслит попозже.
Эл чесал живот и разглядывал сына. Господи, ну и тощий же. Ему надо накачаться, никаких мускулов. И эти сальные волосы до плеч.
— Если хочешь поехать в турне, тебе придется подстричься.
— Зачем?
— Потому что тебе так не идет. Выглядит дерьмово. Ты хоть моешь их иногда?
— Иногда.
— Я мою голову через день. Тебе надо больше заботиться о своей внешности.
— Зачем? — ухмыльнулся Эван. — Я же не поп-звезда.
— Нет. И никогда ею не станешь, если будешь так выглядеть.
— А я и не хочу.
— Ладно, ладно. Никто тебя не заставляет. Что ты сегодня делаешь? Хочешь пойти со мной на репетицию?
— Нет, спасибо.
— Деньги нужны? Ты куда-нибудь собрался?
— Можно мне пять фунтов?
— Конечно, возьми. Только матери не говори, ты же знаешь, ей не нравится, что я даю тебе деньги.
Эван схватил пять фунтов со столика. Эдна настаивала, чтобы он обходился тремя фунтами в неделю. По крайней мере, Эл хоть в этом разбирался.
— Увидимся за ужином, — сказал Эл.
Эван кивнул.
— Я смогу поехать в турне? — выпалил он. — Ты же обещал. И она не поедет, верно?
— Кто она?
