Шерил Андерсон - Роковая сделка
— Меня зовут Линдси Фрэнклин. Я вообще не могу пользоваться духами. И никогда не пользуюсь.
— Но когда мы получили пробную партию, она все-таки попробовала и покрылась жуткими волдырями, — поморщилась Тесса. — От одного взгляда на них у меня все тело чесалось. Между прочим, не один день.
— Тесса! — произнесла Линдси, почувствовавшая неловкость то ли от самого воспоминания, то ли от внимания к своей персоне.
— Зачем же вы рисковали, зная, что у вас аллергия? — удивилась я.
— Все еще надеюсь, — виновато улыбнулась Линдси, — что найду подходящие духи. Здорово, если окажется, что их выпускает наш клиент. У Венди все иначе: ей подходят любые духи, кроме этих.
— «У Венди аллергия на «Успех». Вы не представляете, сколько раз мы повторяли эту шутку, — резко бросила Венди. Но все остальные продолжали улыбаться, и я решила, что это ее обычный тон.
— Если у трети контрольной группы отрицательная реакция на продукт, стоит усомниться в его качестве, — объяснила Линдси. — Мы попросили производителя провести дополнительную проверку. Оказалось, у большинства женщин на «Успех» нет никакой аллергии.
Тесса пожала плечами:
— Муж Линдси когда-то работал юристом, так что она всегда обеспечивает нам правовую базу, защищая от возможных осложнений.
— И не потому, что она замужем за юристом, а просто потому, что замужем, — сказала Венди. — Остальные сохраняют независимость.
— Какое это имеет отношение к тому, о чем хотела поговорить Молли? — Линдси посмотрела на Венди с отработанной терпеливой улыбкой. — Поэтому давайте-ка предложим ей присесть и задать вопросы.
Чтобы отвлечь меня от нарастающего напряжения между Венди и Линдси, Тесса представила мне еще трех сотрудниц: Франческу Либерто, миниатюрную черноволосую красавицу с безупречной смуглой кожей, рыжеволосую Меган Карпентер с веснушками, нисколько ее не портившими, и восточную красавицу Хелен By с коротким ежиком черных волос и пронзительным взглядом. Они все любезно со мной поздоровались, не обращая внимания на спор между Венди и Линдси.
Пожимая им руки, я заметила на некоторых одинаковые тяжелые серебряные браслеты от Тиффани с брелоком-сердечком.
— У вас очень симпатичные браслеты. У всех одинаковые?
Все, кроме Тессы, показали свои браслеты.
— Подарок Гарта, когда нам объявили о слиянии, — объяснила Хелен, держа руку так, чтобы я могла прочесть надпись «Девушки Гарта — настоящий бриллиант». (Конечно, «Гарем» — неподходящее слово для гравировки. А может, они не в курсе, как их называют остальные?) И дальше: «В знак признательности за невероятно прибыльный год». Она лучезарно улыбнулась подругам, и я бы не удивилась, если бы в ответ грянуло «Ура!» или прозвучал гимн какого-нибудь женского университетского клуба.
— Тебе твой еще не вернули, Тесса? — спросила Венди.
Тесса смущенно покачала головой.
— Я его сломала, — пустилась она в объяснения. — Зацепилась за что-то замочком. Сначала все забывала отнести в ремонт, а теперь забываю забрать.
— «Девушки Гарта». Кто вас так назвал — он или вы сами?
— Разве сейчас вспомнишь? — зачастила Тесса. — Мы работаем сообща и похвалу принимаем все вместе.
— Мы борги[2] — раса киборгов, — снова подала голос Венди. Похоже, ей все же хотелось выделиться, а еще больше — поскорее с этим покончить. Не знаю, были у нее другие планы или ей просто не хотелось поддерживать этот разговор.
— Большое спасибо за то, что согласились встретиться со мной.
— Показательные выступления — наша специальность, — сказала Венди, игнорируя осуждающий взгляд Тессы.
— Утром звонил Эмиль, сказал, что вы хотели бы узнать наше мнение о Гвен в роли будущего главы «Г.Х. Инкорпорейтед». С удовольствием поговорим с вами об этом, — сказала Тесса, словно на ходу сочиняя пресс-релиз.
Хелен высказалась еще решительнее:
— Мы любим Гвен и очень рады, что она станет нашим новым руководителем. У нее тоже, кстати, есть такой браслет, если, конечно, она пожелает снова его надеть.
— Гарт и ей подарил?
— Сказал, что благодаря ей он заполучил Эмиля, — пояснила Тесса. — К тому же она долго была его «главной девушкой».
Да уж, не бог весть какое завидное определение для любимой женщины, особенно если вспомнить слухи о супружеской неверности, всплывшие, когда речь зашла о разводе. Делал ли он ей комплимент или наносил оскорбление, ставя на одну доску со своими сотрудницами?
— Кажется, браслет она больше не носит, — вставила Франческа. Быстрый обмен взглядами свидетельствовал о том, что они не осуждают Гвен за такое решение.
— Сначала их разрыв, потом это слияние, теперь еще и смерть Гарта — год выдался просто сумасшедший, — заметила Линдси.
— Но при этом весьма прибыльный, — добавила Франческа.
— Вы уже работали с Гвен в ее новом качестве? — спросила я.
— Она вот-вот приступит к своим обязанностям, — сказала Тесса.
— Они с Ронни Уиллисом делают все, чтобы слияние прошло как можно безболезненнее, так что мы не стоим на месте, — объяснила Линдси.
— А работать мы умеем. — С каждой новой репликой у Венди все заметнее срывался голос. Она почти не скрывала свой гнев, но трудно было понять, направлена ли ее ярость против кого-то одного или против всех присутствующих.
— Наверное, это невероятно трудно.
— Заменить покойника? — Венди откинулась на спинку стула и смотрела вниз, словно проверяя, хватит ли длины ее ног, чтобы как следует меня пнуть. — Не просто трудно, а неприятно, отвратительно. Готова поспорить, ей это занятие совсем не по душе.
Остальные в ожидании следующего вопроса смотрели на меня с хорошо отрепетированными улыбками. Прямо как в День благодарения, когда за столом соберется вся родня: всем известно, что дядюшка Фред, когда выпьет лишнего, несет невесть что, поэтому на его выходки никто не обращает внимания. А все-таки интересно, Венди всегда ведет себя вызывающе или ее злость как-то связана со смертью Гарта? Возможно, она как раз из тех оголтелых фанаток, о которых с таким пренебрежением отзывалась Гвен.
— А я бы для Гарта сделала все, что угодно, — тихо, но твердо произнесла Линдси; и почти все с готовностью закивали. Лишь Венди поднялась и, отвернувшись к окну, начала изучать вид на Седьмую авеню. — Нам не терпится начать работать с Гвен, и все же нам понадобится какое-то время, прежде чем мы станем относиться к ней, как к нему. — Она снова вырвала из блокнота полоску бумаги.
— А если она так легко завоюет наши сердца, мы будем просто шлюхами, правда? — сказала Венди. Она по-прежнему смотрела в окно, но в ее голосе звучали слезы.
