Алиса Ростовцева - Даже не думай! (СИ)
Но от этого мне не легче.
— Ладно, спасибо. Я все понял. Айфон туфта, — прервав меня на середине предложения, Лешка положил мой телефон на сидение между нами и снова уткнулся в собственный мобильник. Айфон, кстати сказать.
Либо меня только что ловко поставили на место, либо у пацана проблемы с психикой. Я и сама временами бываю неадекватна, но чтоб настолько?!
Мое негодование было столь велико, что я позволила нескольким ругательствам вырваться сквозь зубы. Слава Богу, что «не сдержалась» я на немецком. Schei?e среди потока приглушенной брани было самым невинным.
— Was? Warum sind Sie wutend? (прим. Автора: Что? Ты почему злишься?) Черт, он еще и немецкий знает! Ладно, сейчас поболтаем!
— А ты считаешь, что все нормально? — раздраженно поинтересовалась я у Лешки, который полностью в своем стиле, неожиданно и бесцеремонно прервал мои гневные словоизлияния.
— А что я сделал, что ты так разозлилась? — спокойно поинтересовался парень, продолжая уверенно болтать со мной на немецком.
На секунду я даже позавидовала такой блестящей подготовке Керимова-младшего. В его возрасте о немецком я и не думала. Да и дожив до своих почти двадцати с хвостиком лет (летом исполниться двадцать один), я не могла сказать, что знаю язык Канта лучше этого шестнадцатилетнего подростка. Такое положение дел немного задевало, хотя не бесило так, как в случае с братом этого нахала. Тимур выводил меня из себя куда быстрее.
— Ты вообще умеешь нормально общаться?
— Я-то как раз умею. А ты нет. Так что Тимур был прав. Ты стерва.
— Что-о? — я в который раз за разговор с этим несносным мальчишкой впала в ступор.
— Ничего-о, — Лешка передразнил меня.
Я нервно сглотнула, сбитая с толку таким заявлением.
— Что я такого сделала? — недоуменно пробормотала, растеряв весь свой пыл. Бесполезно о чем-то спорить и отстаивать собственную точку зрения. Это же Керимовы, разве я не должна была понять, каковы из себя родственники Тимура, если он сам такой, какой есть?
— Ты? — Лешка усмехнулся. — Ты на себя в зеркало смотрела? Вся такая гордая, неприступная, мисс Снежная Королева. «Не подходите ко мне».
Очередной словесный удар Керимова-младшего заставил меня вздрогнуть. Я веду себя, как королева? О чем он?
— Ты же, как только села в машину, одним своим видом дала понять — «меня не трогать. Терпеть вас всех не могу. Сама не знаю, что делаю здесь». Разве я не прав?
Проницательный Алексей оказался настолько близок к истине, что я моментально залилась предательским румянцем. Никогда не думала, что мои мысли настолько легко прочитать.
— Вот видишь, — Лешка непонятно чему развеселился. — Сидишь, из себя обиженную дамочку строишь. А ведь я тебя последний раз видел на вашем с Тимом выпускном. И ты меня не знаешь даже. Зато туда же, как мой брат, ярлык повесила с первого взгляда и стеной отгородилась. Типа с таким, как я, ты общаться не будешь. А какой я, кстати?
Ошарашенная проникновенной речью подростка я смутилась, растерялась и долго собиралась с мыслями прежде, чем ответить. Лешка ждал моего ответа с интересом естество-наблюдателя. Я чувствовала себя лягушкой, препарированной на лабораторном столе.
— Я себя так ужасно веду? — переспросила я, чтобы убедиться, что все действительно плохо.
Лешка с энтузиазмом и беззлобной улыбкой кивнул. Его забавляла ситуация, в которой ему удалось сбить спесь с великовозрастной дуры. Я уже ничему не удивлялась.
Можно подумать, на практике в школе я не сталкивалась с не по годам развитыми ребятами. И как все дети, в меру жестокими и любопытными. Скрыть от них хоть что-то было нереально трудно. И любая ложь чувствовалась ими за версту. Но, один раз солгав, ты терял их уважение. Ни о каком «контакте» речи больше не шло. Твой талант преподавателя в то же мгновение можно было посылать ко всем чертям.
— Знаешь… Судя по всему, твой брат много обо мне говорит, — я не спрашивала и не ждала от Лешки ответа. Я рассказывала свою историю, слабо веря, что парень меня поймет.
Но раз мы начали говорить откровенно, пусть и на немецком (Керимовы-старшие, заинтересованные нашей перепалкой, несколько раз оборачивались на нас и улыбались), то надо пользоваться моментом. Выходит, с братом Тимура я умудрилась здорово ошибиться. В чем еще я была неправа?
Лешка согласно кивнул, подтверждая, что Тим часто меня вспоминает.
— И вряд ли, Тимур отзывается обо мне тепло.
— В основном, он говорит, что ты полная дура. Попробуешь убедить меня в обратном? — Лешка тонко издевался.
— Даже не буду пытаться. Просто хочу сказать, что у нас с ним сложные, мягко говоря, отношения. Он здорово попортил мою кровь.
— Ты ему тоже, — комментарий Лешки в другой раз заставил бы меня заскрипеть зубами. Но разве можно обижаться на правду? В конце концов, временами я гордилась, что мне удалось задеть Керимова за живое и заставить его злиться.
Я виновато улыбнулась.
— Да, так и есть. Мы оба не слишком умно себя ведем. И, вероятно, сильно друг друга бесим.
Я сделала паузу, ожидая, что сейчас Керимов-младший захочет снова вклиниться в мой монолог и вставить очередное свое замечание, поразительно точно бьющее в цель — то есть по самым моим больным точкам. Но Алексей промолчал.
— В общем… у меня сложилось предвзятое впечатление о вашей семье. Я извиняюсь за это. Но…
— Тебе не за что извиняться, — в разговор вмешался Виктор Керимов. Я вздрогнула от неожиданности и залилась румянцем по самые уши, хотя, казалось бы, краснеть сильнее уже было некуда. Кажется, мужчина многое понял из нашего разговора с Лешкой.
— Тимур тоже не умеет себя вести, — с легкой улыбкой заметил Керимов. — Женщинам простительны глупости. — Виктор позволил себе короткий взгляд на жену, в этот момент сосредоточенно перебирающей вещи в дамской сумке. — Но мужчина всегда должен оставаться мужчиной. И не принимать близко к сердцу женские выходки.
— Может быть, — осторожно согласилась я, думая о том, что я знаю лишь двоих таких ребят, которые на женские заскоки смотрят сквозь пальцы. Да и то, только на мои.
На дурацкие выходки своих подружек Флейм и Ник реагируют довольно остро. Практически, так же, как Керимов на мои. Выходит, вот он чистый пример любви-нелюбви в действии. Молчат и терпят глупость только тех, кого по-настоящему любят.
— Ты хорошо разговариваешь на немецком, давно его изучаешь? — Керимов легко перевел тему в безопасное русло. Но Мария вдруг призвала нас к порядку.
— Что у вас за секреты от меня? Витя, ты прекрасно знаешь, что я ничего не понимаю из того, что вы говорите.
