Брак без выхода. Мне не нужна умная жена (СИ) - Тес Ария

Не рыдай, я тебя умоляю. Не надо. Он не оценит, ему плевать, ты только еще сильнее унизишь себя и вложишь ему в руки поводья над своей душой. Он итак знает, что ты — дура такая! Его любишь. Мало?! Что он сел тебе на шею и ножки свесил, вовсю используя свою власть не только физическую, но и ментальную. Хочешь еще?! Еще больше?! Чтобы об колено крак! И не было тебя больше?!

Нет, не хочу.

Поэтому я прикусываю губу и шумно выдыхаю, крепко прижимая к груди тоненькое покрывало — последний оплот моей защиты, который так легко стянуть при желании.

Он этого не делает, хотя и садится. Я пугаюсь, если честно. Да-да, прямо как та самая мышка, которая угодила в лапы к жестокому сукину сыну (коту, я хотела сказать), любителю не просто играть со своей едой. Издеваться. Мучить…

Мне страшно, что пытка еще не закончена. Унизив меня так, ему будет мало? А что? Звучит вполне в стиле наших сейчас-отношений.

Но Малик не поворачивается на меня. Он потирает глаза основаниями ладоней, а я смотрю ему в спину. Готова в любой момент отпрыгнуть, бороться, кусаться и драться! Но не за себя. Я как будто бы уже приговоренная, а вот Надия? Только ради нее я сохраняю в своей душе призрачный отблеск протеста, которого как бы и нет, но он там теплится. Не для всех. Не для досужих глаз, а для меня, ведь я то знаю, что он есть. Из-за нее…

Он продолжает сидеть долгую минуту, напрягая меня еще больше. Я жду. Как плотно прижатая пружина, считаю гулкие удары своего сердца. В голове возникает странная, пугающая мысль, что, может быть, он все понял? Что это был не порыв страсти, а банальное желание выжить? Даже ей можно наслаждаться, если стать водой, но спроси моего мнения, я бы сказала, что пошел он! И без него я прекрасно бы прожила. Лучше без него.

Во что мы превратились?…

И как всего одно случайное «я вернусь домой пораньше» может перечеркнуть все то, что мне казалось вечным?…Ха…Знаете, что забавнее всего? Я ведь тогда долго не решалась поехать домой. Было дурацкое предчувствие беды. Конечно, я не ожидала, что это будет за беда, скорее пинала на какую-нибудь аварию или внезапно рухнувший кирпич прямо на темечко, поэтому долго уговаривала себя, что «ничего такого не произойдет». По итогу, конечно, случилось сразу все, пусть не случилось и ничего из вышесказанного.

Может быть, лучше бы бахнуло. Целое сердце важнее целых костей. Кости срастаются, раны заживают, а вот душа, порванная в лоскуты? Навеки будет бледно болтаться на ветру, развиваясь своими ошметками и напоминая: тебя предали и обманули. Жестоко. По полной программе. И это твоя вина…

Ведь это моя вина.

Это я поверила в сказочного принца, которого никогда не было. Даже он не виноват! И отец мой не виноват. Никто, кроме меня. Ведь я сама водрузила его на пьедестал и наделила качествами, которых у него никогда не было. Он не притворялся. Он не изображал из себя хорошего. Вечно холодный и молчаливый чурбан. Горячий только на простынях. А я тут любовь великую узрела…боже! От самой себя противно.

Тоже хочу сесть, а потом встать, а потом уйти. В ванную. Желательно с каким-нибудь набором для чистки сложно выводимых, производственных пятен. То есть, с жесткой химией, которая способна разъесть даже ржавчину, колючими, железными щетками и каким-нибудь особо въедливым средством для полного треша, чтобы зайти под горячую воду и буквально соскоблить его отпечатки не только со своей кожи, но и с души.

Конечно, я этого не сделаю. Пока он здесь никакой провокации — моя прерогатива, но да. Я об этом всерьез задумываюсь и вздрагиваю, когда он нагибается вперед.

Напрягаюсь настолько сильно, что у меня каждая мышца деревенеет. Сейчас вот-вот лопнет все мое тело, и посыплюсь я на эти простыни, от которых всегда будет пахнуть им. И мной. Нами…но не прошлыми, а теперешними, от которых тошнит.

Малик поворачивается. Он ловит мой взгляд своим, немного морщится, будто читает в нем все мои мысли. Я сразу отвожу глаза. Страшно. Ему нельзя читать мои мысли, это чревато. В первую очередь, разумеется, для меня. А значит, для Надии…

- Это тебе.

Говорит хрипло и тихо, а потом кладет квадратную, синюю коробочку рядом с моей рукой. Пару раз моргаю. Если честно, мне не верится, что он это делает…

Такое клише.

Хочется ржать в голос, рвать на себя волосы, поэтому нет. Это не веселье. Это истерика.

Господи, ты же несерьезно…

Бросаю на него взгляд, потом перевожу его на коробочку. Мне хочется, чтобы она исчезла, но она лежит и не просто лежит, сообщает ровным, светлым шрифтом: Harry Winston.

Король бриллиантов и король-ублюдок в одной постели. Как на такое реагировать?

Горько и едко.

У меня на языке остается привкус пепла. Эта компания делает мои любимые украшения, но теперь…теперь я их навсегда возненавижу…

Один момент, как мы уже выяснили, может изменить абсолютно все, и это происходит сейчас. Когда он делал мне предложение, он заходил именно с такого кольца, и каждый раз, когда делал мне подарки, дарил именно такие украшения. Элегантные, невероятные, от которых мурашки по коже бегали, но теперь…как я могу относиться к ним не иначе как к способу меня купить и заткнуть за пояс? Так сказать, отвлечь фокус внимания оттого, что действительно важно.

От его неверности? Нет, даже это не так важно. А вот тот факт, что у него под домом казематы, где он убивает людей — это да. Это во главе стола.

- Откроешь? - тихо спрашивает, когда время на гляделки уходит в небытие.

Малик слабо улыбается, но только одним уголком губ. Глаза его пытливы и холодны, насторожены. Будто ждут чего-то, а точнее, моей ошибки.

Что я вскочу? Устрою сцену? А значит, выдам ему оружие сама?

Нет.

Киваю и тоже сажусь. Беру коробочку и очень стараюсь, чтобы руки в этот момент не ходили ходуном, а были ровными и спокойными.

Получается откровенно гадко. Мне не с первого раза удается открыть свой слишком плотно запечатанный приговор.

Клеймо…

Боже, это же клеймо. Как у породистой кобылы, чтобы все точно знали, кому она принадлежит.

Вот о чем я думаю, когда смотрю на невероятной красоты кольцо. Розовый огромный бриллиант в обрамлении прозрачных поменьше, платина, и все так элегантно, так идеально, что аж тошнит. От каждой грани его предательства и лжи меня тошнит…

- Тебе нравится?

Малик двигается ближе. Внутри я вся на дыбы, ершусь, хочу отпрянуть, но снова. Нельзя. А значит…

- Оно идеальное, - шепчу еле слышно.

И сразу чувствую, как его энергетика смягчается. Он проводит кончиками пальцев по моей обнаженной спине, потом убирает волосы и поддевает подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза.

- Не оно, мой талисман.

Малик двигается ближе, а потом накрывает мои губы своими. Я жмурюсь. Не хочу такой близости, его нежности, от которой за милю тянет пороком и ложью, но позволяю. У меня просто нет выбора, и радует лишь тот факт, что теперь я не слепой мотылек, угодивший в лапы злобного паука. Я просто мотылек, а этого уже, поверьте, много. Теперь я знаю, что происходит вокруг меня, и с надеждой смотрю на мерцающий свет в стороне, где нет удушающих объятий. Я знаю, что выход можно найти. Главное — я этого хочу. Раньше улыбалась, шевелилась и позволяла затягивать себя еще глубже, но то время закончилось, и да. Прозреть — дорогого стоит, и это первый шаг на свободу. Притворяйся мертвым и жди возможности — вот новый девиз моей жизни.

- Наденешь? - шепчет на ушко, я киваю.

Вынимаю кольцо из коробки и надеваю его на безымянный палец, но сразу же напрягаюсь. Не из-за флешбэков, конечно же, о том, как однажды я уже надевала похожее кольцо. Нет. Просто всеми фибрами напряженного и готового в любой момент защищаться инстинкта самосохранения чувствую, как в нем что-то меняется.

Мне не надо даже смотреть; но я смотрю и понимаю, что не ошиблась…

Малик напрягся, нахмурился, а взгляд его направлен на мою вторую руку. И только первое мгновение дарит мне спасительное неведение, потому что я почти сразу понимаю, в чем дело: обручальное и помолвочное кольцо лежат в похожей коробке на дне моего чемодана, чтобы даже случайно не коснуться этих украшений взглядом.