Фол последней надежды (СИ) - Артеева Юля

— Конечно.

Геля протягивает мне наушник и включает музыку.

Все для тебя, ни для кого более,

Ты пока еще не знаешь, но играешь на моем поле.

Удар мимо, судью на мыло.

После привычного для меня дипхауса это кажется слишком уж откровенным. Снова скашиваю взгляд на Гелю. Совсем забыл, что люди обычно слушают музыку с текстом. Она специально этот трек выбрала? Отворачиваюсь к окну, и меня догоняет вторая часть припева.

Я никогда тебя не брошу, не кину,

Моя маленькая глупая богиня для кретинов,

Как я.

Прямо как я.

Когда подъезжаем к подъезду Гели, я прошу водителя подождать. Выхожу вслед за ней, хоть и совсем не уверен в том, что имею право. Теперь.

У подъезда она протягивает мне раскрытую ладонь. Вкладываю в нее наушник.

Спрашиваю, чтобы разрушить тишину:

— Хорошая песня. Первая. Скинешь?

Геля смотрит на меня, медля с ответом. Задерживаю дыхание, будто предчувствуя что-то. Уйдет? Или скажет что-то? Тренироваться вместе мы теперь, конечно, уже не будем. Сам виноват.

И тут она подается вперед, кладет ладони мне на плечи и касается моих губ своими. Очень легко, мимолетно, тут же отстраняясь. Как будто и не было этого призрачного поцелуя. Я тут же вспыхиваю, хочется обнять ее или хотя бы притянуть чуть ближе к себе, но я не успеваю.

Она говорит:

— Извиняться не нужно. Я тоже хотела. Просто подумай, что именно было не так.

И уходит. Как в кино. Неожиданно, но как-то мягко. Раньше не замечал, что у нее такая плавная походка.

Я остаюсь стоять истуканом. И действительно думаю.

Глава 31

Прихожу в себя, когда таксист выходит из машины и тихо окликает меня:

— Молодой человек.

— Да? — оборачиваюсь растерянно.

— Я в целом не против постоять, но там ожидание платное уже мотается. Вы же в курсе?

— Да? В смысле, да. Поехали. Извините, — последнее слово слетает с моих губ и тут же тянет за собой усмешку. Сколько раз за вечер я уже его повторил?

— Да не проблема.

В машине я тупо пялюсь в окно и пытаюсь максимально честно разложить собственные мысли. Мне нравится Ангелина. И, кажется, она дала понять, что эти чувства в какой-то мере взаимны. Я ведь правильно ее понял? Сложно в это поверить, она ведь на каждой семейной сходке пыталась меня уколоть позабористее. В общем-то, как и я ее. Почему все вдруг встало с ног на голову? А что, если я просто путаю симпатию и благодарность за то, что Геля вызвалась помогать мне?

Она совсем не похожа на тех, с кем я раньше встречался. И начинать с ней что-то мне попросту страшно. Она хорошая девчонка, и мне совсем не хотелось бы ее обижать. А если ничего не выйдет? Тогда и отношения с Богданом испортятся, и нашим родителям будет неловко друг перед другом. Сложно представить, что мы сможем так же, как обычно, поехать на уютную дачу к Субботиным, если мы с Гелей расстанемся. А если нет, и будем вместе? Как с этим быть? Родители же задушат нас своими приколами, как это было уже раньше, в детстве.

От внезапной холодной дрожи меня передергивает. Смутная тревога давит на грудную клетку. Никогда раньше так не заморачивался над тем, стоит ли начинать отношения с девушкой.

Ладно, начать можно с простого. С Алены.

Понимаю, что добрался до дома на автопилоте, только когда мама выглядывает из кухни:

— Привет! Будешь кушать?

— Привет, — смотрю на кроссовок в своей руке. Не помню даже, как шнурки развязывал. Может, я умом тронулся?

— Так что? Я мясо запекла.

— Эм… — стараюсь заставить мозг работать, но на самом деле даже не понимаю, голоден ли я. — Да, давай.

Я раздеваюсь, мою руки, старательно концентрируясь на этих простых действиях, чтобы на этот раз они от меня не ускользнули.

Сажусь за стол, когда мама уже все накрыла. Она подает мне приборы и усаживается напротив, указывая на телевизор:

— Включила фоном, а тут шоу дурацкое про экстрасенсов, затягивает даже не представляешь как!

Она смеется, поправляет шелковый синий халат, из-под которого торчит ее белоснежная пижама из того же материала. На маме нет косметики, волосы она аккуратно собрала на затылке. Выглядит свежей, очень домашней и какой-то…спокойной, что ли. Смотрю на нее и понемногу сам заземляюсь, усмиряя поток неизвестных мне эмоций.

— Любуешься? — с улыбкой спрашивает мама, заметив, что я ее разглядываю.

— Конечно. Ты красотка.

— Спасибо, котенок.

Я невольно улыбаюсь. Мама часто называет меня всякими милыми прозвищами и обычно я об этом даже не задумываюсь. Может, неосознанно украл у нее это обращение для Гели? Мне нравится, как оно звучит.

— У тебя все в порядке? — уточняет мама.

Я киваю. В порядке. В каком-то очень хреновом, но все-таки порядке. Она возвращается взглядом к экрану, вроде бы отвлекаясь на своих экстрасенсов, а я наконец принимаюсь за еду. Боковым зрением вижу, что мама иногда на меня поглядывает. Быстро, но внимательно. Она всегда чутко ловит мое настроение, наверное, и сейчас что-то почувствовала.

— Мам, как лучше расстаться с девушкой? — вдруг спрашиваю, толком не успев прожевать, и тут же закашливаюсь.

Она привстает и легонько похлопывает меня между лопаток. Не уверен, что это помогает, но жест, конечно, приятный.

— С Аленой хочешь расстаться?

Восстановив дыхание, неопределенно пожимаю плечами и отрезаю большой кусок мяса. Может, хоть он заставит меня замолчать?

— Ох, Ванюш, — она улыбается, — да нет тут никаких секретов. Просто нужен честный разговор и аккуратные формулировки. Только, умоляю, не по переписке.

Я невесело усмехаюсь и скребу вилкой по тарелке.

Говорю:

— Жаль. Было бы проще.

— Конечно. Я не знаю, как у вас сейчас принято, конечно, но я все еще уверена, что расставаться через интернет это дурной тон.

— Ладно, я понял.

Мама протягивает руку и гладит меня по запястью:

— Не скреби, звук отвратительный.

— Окей.

— Могу спросить, почему вы расходитесь?

Я хмыкаю и прищуриваюсь:

— Да ладно, она все равно тебе не нравилась.

— Да? — мама притворно вздыхает. — Разве было так заметно?

— Ну, тут не надо было быть экстрасенсом, чтобы понять.

— Ой, ну все! Не надо было тебе про шоу рассказывать, подколов теперь не оберешься!

Мы смеемся, и я чувствую, как напряжение уходит из моего тела и мыслей. Последние потихоньку упорядочиваются сами собой. Всего-то и нужно было, что расслабиться.

— Так почему у вас ничего не вышло?

— М-м-м, — протягиваю невнятно, пока споласкиваю тарелку и убираю ее в посудомойку, — там все сложно. Возможно, мне нравится другая девушка. Но это, наверное, не важно. То есть важно, но дело в другом, просто Алена мне не подходит. Или я ей… Блин, мам!

Путаюсь и сердито обрываю сам себя, складывая руки на груди. Мама снова мягко улыбается, поднимаясь с места, целует меня в щеку и треплет по волосам.

Говорит:

— Расскажешь, если захочешь. Не вини себя, ладно? Люди расстаются, так случается и это нормально. Просто достойно заверши отношения, ты же у меня умница. А я буду рада, если ты будешь рад. И приму любую твою девушку. Выключишь телевизор?

Я киваю, и, когда мама уже выходит с кухни, а я провожаю взглядом ее шелковые пижамные штаны, которые метут нашу темную плитку на полу, вдруг говорю:

— Эта девушка тебе бы точно понравилась.

Она останавливается. Всего на пару секунд. Опускает голову, проводит рукой по блестящим темным волосам и говорит, кажется, улыбаясь в этот момент:

— Я не сомневаюсь, Ванюш.

Мама уходит, так и не обернувшись. А я закидываю грязную форму в стирку и иду к себе в комнату. Сегодняшний день меня измотал. Слишком много событий. И я бы сказал — слишком дохрена эмоций.

Как будто раньше со мной такого не было. Как будто я жил до этого чуть легче, где-то на поверхности, не погружаясь в то, что не мог понять.

Скидываю с кровати покрывало прямо на пол, залезаю под одеяло и вдыхаю запах свежего постельного белья. Закрываю глаза, но сон не идет.