Песочные часы (СИ) - Вольная Маргарита
– Да, мы говорим о нём, – подтвердила мама.
– Отлично, и что с ним? Где он?
– Там он теперь, – кивнул отец в сторону, где на расстоянии нескольких километров располагалось большое поселковое кладбище.
Наташе стало плохо. Дыхание сперло, она побледнела, и мать побежала открывать окно. Свежий вечерний воздух облетел кухню и немного привел в чувства.
– Я должна убедиться…
– Не ходи к ним! – выкрикнула мать, когда девушка бросилась в прихожую.
– Я быстро!
Приятная прохлада, что даровала наслаждение после жаркого дня, ледяными иголками вонзалась в застывшую кожу. Наташа почти бежала до соседнего дома, где жила семья Игоря, и не обращала внимания ни на что вокруг. Она интуитивно помнила дорогу, и ноги автоматически несли к нужной квартире.
Девушка нажимала и нажимала на звонок, упрямо не желая сдаваться, но никто так и не вышел. Тогда она выскочила на улицу и заколотила по мутному стеклу. Где-то залаяла собака, и Наташа на миг очнулась... Что это она? Ведет себя как дикарь... Всмотревшись в темноту квартиры, она решила вернуться к двери и, оказавшись там, принялась барабанить в неё изо всех сил. Наконец послышались шаги, и тяжелый засов медленно отполз в сторону.
Анна Николаевна – мама Игоря – казалась восковой статуей. Водянистые посеревшие глаза, серебряные волосы и старый замызганный халат предстали перед гостьей. Девушка помнила женщину веселой хохотушкой с соломенного цвета волосами, но сейчас перед ней стоял другой человек, и он не имел ничего общего с тем, кем когда-то был.
– Анна Ник… – начала Наташа, и злобный плевок прервал её речь.
– Приползла, гадина, – процедила женщина, пока гостья стирала с лица слюну.
– Вы что делаете?
– Я знала, что ты придешь, – затрясла головой та. – Убийц тянет к своим убиенным!
– Значит, это правда…
– Что правда? Что ты убила его? Так и есть! – она перекрестилась, как бы подтверждая свои слова. – Убирайся! И чтобы я тебя не видела! Иначе – придушу!
Женщина стала закрывать дверь, но Наташа выставила руку вперед и задержала её.
– Что произошло? – перебарывая себя, произнесла она.
– Тебе виднее.
– Да я вообще ничего не знаю! – Голос девушки сорвался на крик, и снова залаяла собака.
– Всю душу ты ему измотала! Всё денег тебе мало было! Хоромы тебе подавай! Вот он и взял тебе хоромы! Да только ты не оценила, унизила его!
– Я никого не унижала.
– Молчи, лучше молчи, пока я не прибила тебя, – едва не задохнулась Анна Николаевна.
– Я ничего не знала…
И тут она вспомнила. Вспомнила, как Игорь задерживался на работе, как ходил в банк и узнавал про ипотеку, как он из кожи вон лез, чтобы сделать для неё всё, а она не оценила, не поняла, не захотела...
– Господи... – Она опустилась на корточки и схватилась руками за голову.
– Это из-за тебя его достали коллекторы. Живи теперь с этим, – зло бросила убитая горем мать и с грохотом захлопнула дверь.
Девушка отдышалась и поднялась на ноги. Игоря больше нет... И это правда? Ведь они вместе прошли через столько невзгод, стали взрослыми, сильными, но вот теперь она стоит одна перед его опустевшим, покрывшимся скорбью домом... Во рту появился горький привкус, и Наташа вышла на дорогу. Темные деревья столпились кучками между домов, небо заволокло облаками, где-то не унималась собака, зловонный дух изредка доносился со стороны канализации, которую много лет никто не загонял в трубы. Всё тот же поселок, всё та же дыра. Девушка явственно ощутила нарастающее раздражение, смешанное с горечью, и как бы она ни пыталась не думать о друге, о любимом и о бывшем в одном лице, мысли упорно вращались только вокруг него. Так она медленно добрела до дома, пропуская через себя всё былое.
Дверь в квартиру была не заперта, и Наташа слабо толкнула её ногой. На кухне сидели обеспокоенные родители. Они смотрели на неё с затаённым дыханием, будто не знали, как себя вести.
– Когда это случилось? – подавляя гнев, спросила дочь.
– С полгода как, – ответила мать.
– Почему вы не сказали мне?
– Да разве тебя волновало тогда что-то, кроме… – В словах послышалась неприкрытая обида, и отец толкнул жену локтем. Та замолчала.
– Почему мне никто ничего не говорит?! – выкрикнула Наташа и провела руками по волосам. – Почему я всегда всё узнаю последняя?! Может, есть что-то ещё, что от меня утаили? И это что-то я могла бы изменить безболезненно?! Когда-то, но не сейчас?!
– Когда вы расстались, он сразу вернулся сюда. Запил. Ни с кем не общался. Заперся дома. Никто и не знал ни о каких долгах…
– Да я не об этом! – взорвалась девушка и, подумав немного, добавила: – Миллионы людей берут кредиты и не впадают в депрессию!
– Он очень любил тебя. Все об этом знали.
– Но причём здесь я?! Я не виновата, что он оказался слабаком и не справился с собой!
– Доченька, нельзя так об ушедших…
– Да вы достали меня со своими догмами, нормами и правилами! – потеряла контроль Наташа. – Что он за мужик, если нюни распустил, когда его бросили! Пуп земли нашелся!
Отец остановил мать, когда та хотела обнять взбешенную девушку.
– В тебе говорит скорбь…
– Какая скорбь, мама! Я просто в бешенстве! Он всё испортил! Просто всё! Почему я теперь должна расхлебывать его дурость?!
– Ты ни в чём не виновата, – вкрадчиво произнесла женщина и поймала яростный взгляд дочери.
– А я и не считаю себя виноватой! Так могут думать лишь слабаки! Каждый сам отвечает за свои поступки!
– Да, конечно... – Мать опустила глаза, давая понять, что совершенно не согласна с подобными выводами и не собирается менять своего мнения, а просто промолчит.
– Я жалею, что вернулась сюда, в это пристанище затхлости и скудоумия!
Наташа кинулась в комнату собирать вещи, не замечая, как по щекам ползут злые дорожки слез. Родители не последовали за ней, и она слышала их неразборчивые голоса на кухне.
Всё испорчено, растоптано и убито! Она, достигшая вершины желаний, выгрызшая место под солнцем, стояла на перепутье. У кого ещё в этой жизни есть песочные часы, что способны даровать многое, даже воскресить умершего? Почему именно на неё свалился тяжкий груз выбора: жить так, как хочется, либо вернуть жизнь человеку, который был рядом с самого детства? Но ведь сейчас он ничего не значит! Она и не помнила, когда в последний раз думала о нём, тогда почему перед глазами огромное черное пятно, которое омрачает все достижения? Нужно, чтобы прошло время, и тогда оно растворится, потускнеет, и дни потекут сладким медом, как прежде. Не она виновата, что Игорь оказался слаб, что не смог взять под контроль эмоции. И в голове его всегда была полная глупость, раз хватило мозгов залезть в долги, а потом упиваться собственным страданием и не платить! Анна Николаевна тоже хороша! Безмозглая несушка, что не смогла воспитать в мальчике мужчину! Хватило ещё наглости в лицо плюнуть! В зеркало надо было плевать в первую очередь, а не искать, на кого бы повесить свой промах в воспитании! Да это вообще не может быть виной Наташи! Она-то здесь при чём? Раз мать не смогла остановить, то что от неё зависело? В конце концов, Анна Николаевна могла позвонить и попросить помощи, если видела его невероятную любовь! Но, конечно, нет! Мы же гордые! Будем сидеть в навозной куче, лелеять бесполезное благородство души и упиваться праведным страданием! Зачем шевелиться, когда можно скинуть вину на другого и всю жизнь после наслаждаться якобы справедливой ненавистью?!
Наташа быстро ходила по крохотной комнате, распаляясь всё сильнее, пока не закружилась голова. Она воскрешала в памяти дни, когда они с Игорем жили вместе, и пыталась найти среди них тот, где бы могла оставить его безболезненно, без тяжелых последствий для жизни. Зацепившись за пару воспоминаний, она принялась считать, на сколько месяцев, нет, лет ей придётся вернуться назад. Когда к ней пришло осознание, каким огромным сроком придется пожертвовать, Наташа яростно швырнула старый светильник на пол. Он с треском разлетелся на сотни кусков, и в коридоре послышался тревожный топот. Девушка метнулась к двери и вовремя задвинула шпингалет, прежде чем обеспокоенные родители попытались проникнуть внутрь.
