Татьяна Тронина - О голубка моя
Он опять не ответил, покрыл ее лицо поцелуями. От Таи пахло солнцем – чем-то таким, теплым, приятным, знакомым.
Егор поцеловал ее в губы.
Тая не сопротивлялась. Она просто стояла и позволяла делать с собой все что угодно.
– Ты ведь врала… Врала опять. Нет у тебя никого. Да?
– Егор…
– Врала. Давай слово друг другу дадим – никогда больше не врать. Ни словечка…
– Егор…
– Мне сейчас уйти или остаться? – Он схватил ее за плечи, отстранил, глядя бывшей жене в глаза. Глаза у Таи были огромные, рыжевато-карие – как у олененка. Нижние ресницы слиплись. От слез?
– Пожалуйста, – спокойно сказала она, пытаясь осторожно высвободиться из его рук. – Пусти меня.
* * *Еще тогда, в прошлую их встречу, когда она показывала Егору видеозапись с Лидусей, Тая поняла – просто так бывший муж от нее теперь не отстанет.
Это было и хорошо, и плохо.
Хорошо – потому что он показал себя человеком неравнодушным и совестливым. И одновременно не жестокосердным. Он не уничтожал ее упреками (скрыла родную дочь!), он, похоже, был до глубины души потрясен, увидев на видео Лидусю такой… живой.
Он наверняка стал бы прекрасным отцом их дочери. Он любил бы Лидусю, он делал бы все то, что должен делать хороший отец, и даже больше. Не потому, что должен, а потому, что любил бы Лидусю. И хотел бы являться ее отцом.
Но плохо то, что, похоже, эта невыплеснутая отцовская любовь раздирала Егора изнутри. И он стремился теперь к бывшей жене, чтобы разделить свою боль с Таей. А с кем же еще, как не с матерью своего ребенка…
Но он делал это не потому, что он любил ее, Таю, а потому, что он – полюбил Лидусю. Егор в Тае видел лишь мать своего ребенка. Нечто священное, что надо любить.
Но эти чувства не имели к настоящей любви, любви мужчины и женщины, никакого отношения. Егор на самом деле любил Лизу, свою нынешнюю жену. Только он не понимал этого.
Пройдет время – и он опомнится, поймет, что с Таей жить как раньше невозможно, что сердце его принадлежит Лизе, а… а Лизу-то он уже потерял.
То есть пока еще Егор ничего этого не осознает, но, похоже, он уже готов наломать дров.
Вот об этом думала Тая в прошлый приход Егора. Думала о том, как ей остановить его, заставить образумиться…
Задача сложная. Потому что Тая вопреки доводам разума хотела, чтобы Егор приходил к ней снова и снова.
…Он появился вновь в ее жизни даже раньше, чем ожидала Тая. Слишком быстро. Позвонил в один прекрасный день и потребовал отменить все дела ради него.
Как это мило, гм… В этом он весь, эгоист до мозга костей. Но сердиться на бывшего мужа Тая почему-то уже не могла. Раньше, в браке, ее бесил эгоизм Егора, теперь – нет.
Ну да, он страшный эгоист, Егор Сахно. Он такой. Она любит его со всеми его недостатками. Она принимает его любым.
Он простил ей то, что не всякий мужчина может простить. Он эгоист, но он и – великодушный.
Столько лет не появлялся… Тая о нем вспоминала часто, конечно, но думала, что ее любовь к бывшему мужу иссякла уже, ее не осталось. Но стоило Егору появиться – все пересохшие русла вновь наполнились бурным потоком, который грозил снести любое препятствие на своем пути.
Ее единственный. Другого – не найти.
Звонок домофона.
– Открывай, это я! – требовательный голос из переговорного устройства.
Тая стояла у распахнутой входной двери, ждала Егора, слушала, как в шахте шуршит лифт, подымаясь.
И она не знала, что ей делать дальше.
Дверцы лифта распахнулись, из них стремительно вышел Егор. Молодой и красивый мужчина. Волосы взъерошены, вид серьезный, глаза горят. Одет неформально в этот раз – в джинсах, свитере грубой вязки.
– Привет, – сказала Тая, стараясь, чтобы голос ее не дрожал. – Я отменила прием. Но ты меня пугаешь. Что случилось?
Егор не ответил.
Он ворвался внутрь, ногой захлопнул входную дверь, и… буквально сграбастал Таю, сжал ее в объятиях. Она едва смогла произнести:
– Что ты делаешь?
Но Егор вместо ответа принялся целовать ее лицо. Потом впился поцелуем в губы.
Все так, как она мечтала.
– Ты ведь врала… Врала опять. Нет у тебя никого. Да? – задыхаясь, пробормотал бывший муж.
– Егор…
– Врала. Давай слово друг другу дадим – никогда больше не врать. Ни словечка…
– Егор…
– Мне сейчас уйти или остаться? – Он отшатнулся назад, держа ее за плечи. Глаза у него сверкали холодным, светло-голубым огнем.
– Пожалуйста, – из последних сил пролепетала Тая, пытаясь отцепить его руки от себя. – Пусти меня.
– Нетушки, – непреклонно, нагло произнес он, продолжая буравить Таю все тем же льдистым, пронзительным взглядом.
Ну и все, она под этим взглядом сломалась…
Сама протянула ладони, коснулась его щек.
Он опять стиснул Таю в объятиях. Зачем-то понюхал ее макушку. Потом опять принялся целовать.
«Это сон… – подумала Тая. – Мне, наверное, все это кажется!» Она понимала, что это не сон, но тем не менее ущипнула себя за бедро.
Потом Егор подхватил ее на руки, унес в комнату.
– Ты уверен…
– Да.
– Егор, пожалуйста… – сделала Тая последнюю попытку сопротивляться.
Но это не помогло. Похоже, Егор не слушал ее.
Каким образом она оказалась раздетой и когда скинул с себя одежду Егор – Тая не поняла.
Лишь почувствовала, что они снова вместе – кожа к коже, сердце к сердцу. Тепло его тела…
Значит, этот красивый мужчина рядом – правда, не снится ей? Он наяву, он рядом. Он знаком и незнаком ей. Он семь лет принадлежал другой женщине.
Тая почувствовала, как слезы закипают на глазах.
– Я тебя ненавижу! – прошептала она и стукнула Егора кулаком по плечу. – Скотина…
Он засмеялся, перехватил ее руку, поцеловал сжатый кулак.
– А ты моя Тая… – с нежностью произнес он. – Льдинка-снежинка. Снежинка на моей ладони. Растопить бы этот лед…
Он был, как и семь лет назад, нежен, страстен, неутомим. Собственно, они поженились когда-то именно потому, что непрерывно занимались любовью. Глупый брак по страсти. И те три года, что они провели в браке, они занимались только этим. Слишком часто и слишком жадно.
Даже когда дело шло к разводу, они тоже продолжали делать это…
Разводились, когда Тая носила под сердцем ребенка – плод этой неукротимой, животной, юношеской страсти.
Не любви, а страсти – так думала тогда она, пытаясь смириться с разводом, с расставанием с мужем.
И все эти годы Тая пыталась уверить себя, что любви никакой не было, одна эта глупая страсть. Молодость и глупость.
А сейчас тогда что?
Опять все то же самое, опять они сплетаются в единое целое, туго-натуго, и вместе, одновременно пытаются достичь кульминации и вместе войти в рай.
