Сьюзен Филлипс - Мой, и только мой
И попала в очаровательную детскую. С простенькими, в белую и голубую полоску, обоями, удобным креслом-качалкой, белым комодом и детской кроваткой. Стену над ней украшал прямоугольник белой материи с вышитой на ней молитвой. Джейн с изумлением отметила, что ничего другого, связанного с религией, она в доме не видела. В убранстве детской чувствовалась чья-то любящая, заботливая рука, отнюдь не принадлежавшая, по глубокому убеждению Джейн, Джи Дуэйну Сноупсу.
Она опустилась в деревянное кресло-качалку, что стояло у окна, и задумалась о собственном ребенке. Разве он сможет расти сильным и счастливым, если родители будут воевать друг с другом? Она вспомнила обещание, которое дала Энни Глайд: ставить благополучие мужа впереди собственного. Как только этой старухе удалось обвести ее вокруг пальца и добиться ее согласия на невозможное? При том, что он ничего не пообещал взамен.
Почему она в отличие от него не смогла выкрутиться? Правда и при бракосочетании она многое наобещала. Одним невыполненным обещанием больше, одним меньше — никакой разницы.
Откинувшись на спинку кресла-качалки, Джейн начала искать путь к миру. Она обязательно должна его найти. И не тот, что предлагала Энни. Так будет лучше для ребенка.
Чуть позже полуночи Кэл заперся в кабинете и позвонил Дельгадо домой. Дожидаясь, пока адвокат возьмет трубку, он с неодобрением поглядывал на стены, украшенные охотничьими трофеями. Вот в его виде спорта сражаться приходилось с крепкими парнями, а не с беззащитными животными, и ему это нравилось. Он отметил, что от этих трофеев надо побыстрее избавляться.
Когда в трубке послышался голос Брайана, Кэл сразу перешел к делу:
— Что ты выяснил?
— Пока ничего. У доктора Дарлингтон скелетов в шкафу, похоже, нет. Может, потому, что личная жизнь у нее практически отсутствовала.
— А что же она делает в свободное время?
— Работает. Это и есть ее жизнь.
— И в послужном списке ничего нет?
— Проблемы с боссом в «Приз лабораториз», но причина тому — его профессиональная зависть. Среди физиков старшего поколения бытует мнение, что исследования элементарных частиц — мужское дело.
Кэл нахмурился:
— Я надеялся, что к этому времени ты что-нибудь раскопаешь.
— Кэл, я понимаю, ты хотел, чтобы мы покончили с этим вчера, но нам требуется время, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.
Кэл прошелся рукой по волосам.
— Ты прав. Временем я тебя не ограничиваю, но ты должен что-нибудь найти. Действуй, как считаешь нужным. Но в то же время особо не тяни.
— Это понятно.
Они поговорили об условиях перезаключения контракта с сетью кафе быстрого обслуживания, обсудили предложение производителя спортивной одежды. Кэл уже собрался положить трубку, когда его осенило:
— Завтра пошли кого-нибудь из своих людей прикупить комиксов. О солдатах удачи, суперменах, не помешают и два-три с Багсом Банни[25]. Всего пришли мне четыре или пять десятков.
— Комиксов?
— Да.
Других вопросов Брайан не задал, хотя Кэл чувствовал, что спросить тому хочется. Закончив разговор, он отправился на второй этаж в поисках женщины, которая, так круто изменила его жизнь.
Жажда мести не вызывала в нем угрызений совести. Футбольное поле преподало ему немало уроков выживания, и он хорошо усвоил фундаментальные истины. Если кто-то сыграл с тобой грязно, ты обязан ответить тем же — или в тот же момент, или чуть позже. И идти против своих же принципов он не собирался. Не хотел постоянно оглядываться, стараясь понять, чем она удивит его на этот раз. Она должна раз и навсегда усвоить, с кем связалась и каковы могут быть последствия, если она попытается вновь обмануть его.
Джейн он нашел в детской устроившейся в кресле-качалке. Очки лежали у нее на коленях. Во сне она выглядела такой ранимой, но Кэл знал, сколь обманчиво это впечатление С самого начала в ее действиях читались хладнокровие и расчет. Она знала, чего хотела, и добилась своего, при этом без спроса перевернув его жизнь, чего он простить ей не мог. И речь шла не только о нем, напомнил он себе, но и о невинном ребенке.
Детей он любил. На протяжении десяти лет много времени уделял детям из бедных семей, хотя старался этого не афишировать, чтобы кто-нибудь не попытался превратить его в святого Кэла. Он полагал, что эта часть его жизни останется без изменений и после женитьбы. Сам он вырос в крепкой семье, и ему не нравилось, что его приятели и их бывшие жены перекидывали детей друг другу, словно мячик. Он поклялся, что его ребенок избежит такой незавидной судьбы, но доктор Дарлингтон не оставила ему выбора.
Кэл шагнул в детскую. Лунный свет превратил волосы Джейн в серебро. Одна прядь мягко вилась по щеке. Джейн сняла пиджак, и Кэл видел, как мерно поднимается и опускается ее грудь под облегающим шелком блузы.
Во сне она казалась моложе той ужасной профессорши, что растолковывала студентам премудрости физики элементарных частиц. Общение с природой, сон, лунный свет сослужили добрую службу: Джейн посвежела, порозовела, вызывая у Кэла прилив желания.
Реакция тела встревожила его. При первых двух встречах с ней он понятия не имел, с кем имеет дело. Теперь знал, но тело плевать хотело на новую негативную информацию.
Кэл решил, что пора переходить к новой сцене их малоприятной мелодрамы, и чуть толкнул носком кресло-качалку. Кресло качнулось, Джейн проснулась.
— Пора в постельку, Розибад.
Зеленые глаза широко раскрылись и тут же потемнели в предчувствии неладного.
— Я… я, должно быть, заснула.
— День выдался длинный.
— Я искала спальню. — Она надела очки, прошлась руками по волосам, убирая пряди, упавшие на лицо. Кэл наблюдал, как ее пальцы скользят в серебряном потоке.
— Ты можешь занять комнату вдовы Сноупса. Пошли.
Он видел, что идти ей не хочется, ко еще больше не хотелось ввязываться в очередную ссору. Жаль, что ее эмоции так легко читаются на лице. Игра от этого теряет остроту.
Кэл повел ее по коридору. С приближением к главной спальне нервозность Джейн возрастала. Его это только радовало. А как она отреагирует, если он притронется к ней? Пока он избегал малейшего физического контакта, потому что не знал, сможет ли держать себя в руках. Он никогда не бил женщину, не мог даже представить себе такого, но желание уничтожить ее, причинить боль шло из подсознания. И теперь, видя, как она нервничает, он знал, что должен проверить и ее, и себя.
Они подошли к нужной им двери. Потянувшись к ручке, Кэл сознательно коснулся ее предплечья.
Джейн аж подпрыгнула и повернулась к нему. В его глазах стояла насмешка, она поняла, что он видит ее насквозь. И ему доподлинно известно, как она нервничает в его присутствии. А сейчас в нем чувствовалась какая-то угроза. Она не могла прочитать его мысли. Лишь знала, что в этом огромном, ужасном доме они вдвоем и она беззащитна.
