Анна Стриковская - Неправильная женщина
Домой ворвалась как ведьма на помеле. Бросилась к холодильнику и сунула в рот плавленый сырок. Теперь можно успокоиться и что-то приготовить на ужин. Хорошо, еще суп гороховый со вчерашнего дня остался. Я навернула большую миску и пришла в приятное расположение духа. Сделала себе два огромных бутерброда и пол-литровую чашку чая и пристроила лэптоп прямо на диване. Писать я не собиралась, а читать и работать с таблицами можно и лежа. Чай с бутербродами предусмотрительно поставила на табуретку: мало ли что. Лэптоп мой собственный, хотя и его жалко, а жесткий диск казенный.
Утром я проснулась в объятиях ноутбука. Даже не отключила его, заснула прямо над открытым файлом.
Чай был выпит и бутерброды благополучно съедены.
Когда это я заснула? И сколько к этому моменту успела сделать? Я заволновалась. Сегодня надо хоть что-то показать шефу, оправдаться за среду и четверг.
Пришлось спросонок просматривать готовые таблицы и быстренько соображать, что к чему. Оказывается, все не так плохо. Осталось всего ничего. На автопилоте удалось довольно много наработать. К полудню будет что передать Вове, а совещание с шефом можно назначать на три.
В пожарном темпе я позавтракала и вылетела, как наскипидаренная. До работы добралась в рекордные сроки. В офисе, естественно, еще никого не было, значит, все успею.
И бросилась в цифры с головой.
Ирочка даже не переключала на меня звонки, хотя они шли сплошным потоком. Умница, знает, что в этом состоянии меня лучше не трогать. Сергей Иванович звал пить чай — я только рукой махнула. Приехал Валерка, подошел, стал делать знаки. Я замотала головой: потом, потом. А в полдень я с гордостью констатировала: можно передавать все Вове. Пусть доводит до ума.
Переслала Володе подготовленные файлы и свои замечания со списком вопросов. Все. Теперь можно и чаю попить.
Я вылезла из своего закутка и прошла на кухню. Там уже собрался народ: по пятницам наши ребята на договорах приносят Сергею Ивановичу отчеты. Мне обрадовались, налили чаю, вручили кусок торта, который следовало съесть за здоровье некой Светланы Игоревны. Она у нас всего два месяца, я ее до сих пор не знала, хотя пару раз видела. Пришлось сказать речь и сходить на рабочее место. В нижнем ящике стола у меня запас полезных сувениров на все случаи жизни. Я вручила Светлане красивую гжельскую кружку с ложкой. Она не ожидала, попыталась сказать ответное слово, растрогалась до слез и замолчала. Нормальная приятна женщина. Надо будет у Сергея Ивановича узнать о ней поподробнее, на питерский проект нам понадобятся люди.
После этого корпоративного междусобойчика я собиралась подойти к Валере, но он сам уже ждал меня в моем отсеке.
— Надежда Николаевна, я все понял. Даю Вам все исходные, Вы сейчас тоже поймете.
— Давай, Валер, где твои таблицы?
— На сервере в общих папках, где же еще.
— Кстати, а что там была за проблема с главбухом?
— Я попросил данные за прошлый год, а он не хотел давать. Рвался с Вами поговорить.
— И что?
— Дал, разумеется, когда я пообещал, что ты это обсудишь с Генеральным директором.
Я нашла папку с надписью «Флора», открыла и углубилась в таблицы. Валерка стоял над душой, заглядывая через плечо. Я махнула ему рукой, чтоб сел и не мешал. Но его распирало, он, как борзый конь побежал на кухню и принес кружку чая. Сидеть спокойно было выше его возможностей.
Очень скоро я увидела, почему ему не сидится. В бухгалтерской отчетности эти данные были разнесены далеко, и казались совершенно не связанными. А тут, сведенные в одну таблицу, просто били в глаза.
— Ну, Вы увидели? Увидели?
— Увидела, увидела… Только что теперь делать, непонятно.
— Надо бы вызвать сюда вашу Ларису Юрьевну, все ей показать и объяснить. Пусть сама решает.
— Не торопись, мой золотой, сначала нам нужна дополнительная информация.
— Какая еще информация, тут же ясно видно, что под фирму копают, и скоро этой госпоже Корн придется все продавать в убыток себе.
— А кто копает, ты выяснил? Какова его цель? Каким боком здесь задействованы ее коммерческий директор и главбух? Что за банки, где пропадают ее денежки? И чем нам все это грозит?
— ?
Валера опешил. Последний вопрос его добил, он вдруг увидел всю картину в другом свете.
— Надежда Николаевна, родненькая моя, а нам что-то может грозить?
— Не знаю, мой дорогой, не знаю… У тебя есть реквизиты всех их контрактов?
— Есть. В файле Contr_recvisit.
— Молодец. Теперь делай свою работу как всегда, а я займусь выяснением всех обстоятельств. Пробью фирмы и банки по базе данных, позвоню кое-кому. А ты иди пока, работай.
Но Валера не уходил. Он стоял рядом и тяжело дышал, собираясь с мыслями. Потом задумчиво произнес:
— Это что же, у нас тут целый детектив получается?
— Ты хочешь сказать, не ожидал, что у нас такая интересная работа?
— Точно.
— Признаться, я тоже. Ладно, выпутаемся как-нибудь. Вот не хотела я брать этот заказ, и была права тыщу раз!
— А Вы что-то знали?
— Скажем так, догадывалась. Спинным мозгом чуяла, что ждут нас неприятности. Как эту Ларису увидела…
— Да неприятная бабенка.
Интересно, Валера не запал на такую красоту?
— Она тебе не понравилась? Ведь красивая.
— Даже очень. Но неприятная. Знаю я таких красавиц. Такая вся нежная и удивительная, сюси-пуси, а внутри стальная акула. Зубастая и безмозглая. Один хватательный инстинкт.
— А ты откуда знаешь?
— А у меня дома такая есть. Не подумайте, сестра родная. Младшая. Была нормальная девчонка, в техникуме училась, подалась в фотомодели, и теперь все! С ней общаться невозможно. Кроме денег, никаких интересов, а мужчин воспринимает как кошельки на ножках. Со мной, как с братом, делится. Застрелиться из кривого ружья! Подружки к ней ходят такие же. У них мужчины начинаются с директора банка, не меньше. Доход должен быть такой, чтобы в ресторане сразу тратить пять — семь тысяч долларов, а потом давать на мелкие расходы три раза по столько. Это в их среде и есть «любовь»! Я для них никто, «бухгалтер, милый мой бухгалтер»! Хотя Вы знаете, я неплохо зарабатываю. Многие счастливы иметь хоть одну четверть моей зарплаты. Я сначала переживал, одна мне очень даже нравилась, а теперь перестал. Получил прививку на всю жизнь. Теперь модельные красотки для меня как рвотный порошок.
— Что ж, для работы удачно. Теперь тебя можно куда угодно посылать, никакая модель тебя не обойдет. Ладно, иди, трудись.
Вот и разъяснилась одна несуразность. Сам Валерка высокий, симпатичный, можно даже сказать красивый. А девчонки у него одна другой страшнее. Видела я их несколько раз, и все дивилась такой диспропорции. А тут, оказывается, выстраданная жизненная установка. Девчонки, хоть и страшненькие, но славные. Жаль только, что он меняет их, как перчатки.
