Джулия Ортолон - Даже не мечтай
Между бровями Эллисон залегла складка.
— Ты страдал от этого? Я имею в виду — из-за того, что она вдруг внезапно решила расстаться с тобой?
— Нисколько, — буркнул Скотт. Это была ложь. На самом деле решение Келли расстаться нанесло глубокую рану его самолюбию. Нет, не то чтобы он винил ее. Скотт и сам понимал, что просто не в состоянии дать женщинам то, о чем мечтает любая из них, — любовь. Стало быть, тут уж ничего не поделаешь. — Мне ее не хватало, — неохотно признался он. — Особенно когда где-нибудь шел фильм, который мне хотелось посмотреть. Но и только. Как бы там ни было, искренне надеюсь, что она счастлива.
Эллисон кивнула, как будто это было именно то, чего она ждала.
— Ладно, теперь твоя очередь, — усмехнулся он. — Как долго длилось твое воздержание? И кто он был?
Эллисон сложила руки на коленях и некоторое время молча смотрела ему в глаза.
— Десять лет. А подробности тебя не касаются.
— Десять лет?! — поразился Скотт. Мысли лихорадочно закружились у него в голове. — Но… сколько же тебе лет?
— Я же сказала — это тебя не каса…
— Сколько? — перебил он. Подбородок Эллисон снова задрался вверх.
— Двадцать шесть, — с вызовом бросила она.
— И у тебя никого не было с шестнадцати лет?! — Поперхнувшись, Скотт едва не пролил содержимое своей чашки на колени.
— Это тебя не касается. — Эллисон не отрывала взгляда от тарелок. — И потом, я не желаю об этом говорить.
Скотту невольно вспомнились кое-какие подробности минувшей ночи… ее неуверенность, ее смущение… и многое стало понятно.
— Так он был у тебя первым? И единственным, да? Я угадал?
Эллисон по-прежнему упорно не отрывала взгляда от своей тарелки.
— Ты была в него влюблена? Она смерила его взглядом.
— Ладно, ладно. — Скотт примирительно вскинул руки. — Я вовсе не собираюсь вытягивать из тебя подробности. Просто хотелось узнать, действительно ли ты любила этого парня, вот и все. Я так понимаю, это был парень, а не взрослый мужчина?
— Это был испорченный, избалованный богатый мальчишка — из тех, что отмечают любовные победы, делая зарубки на ножках кровати. Да, я была в него влюблена, ты угадал. Только не в него настоящего, а в того, кого создала в своем воображении.
— И долго вы с ним встречались, прежде чем ты поняла, что он не тот, за кого ты его принимала? Когда у тебя открылись глаза?
— Четыре месяца, — стиснув зубы, пробормотала Элли. В ее серых глазах вспыхнул огонек.
— И с тех пор у тебя никого не было?
— Нет.
— Вообще никого? — Нет!
— Господи, не удивительно, что тебе до смерти хотелось с кем-то переспать! — Скотт пожалел об этих словах раньше, чем они сорвались у него с языка. Эллисон резко встала и быстро подошла к окну. Скрестив руки на груди, она молча уставилась куда-то невидящим взглядом. Скотт мысленно чертыхнулся. Ему стало стыдно.
Вздохнув, он подошел и встал у нее за спиной.
— Прости. Мне жаль, что я это сказал.
— Отчего? Это правда. Я действительно ужасно этого хотела… просто была в отчаянии. Ты — единственный мужчина за десять лет, который захотел уложить меня в постель.
— Сомневаюсь.
— Нет, это так и есть. — Эллисон осторожно промокнула щеки рукавом халата.
— Наверняка ты ошибаешься. Это просто невозможно. Я не верю ни одному твоему слову. — Скотт положил руки ей на плечи и почувствовал, как она мгновенно напряглась. — Просто ты отпугиваешь мужчин, в этом все дело.
Элли шмыгнула носом.
— Да, знаю. Я такая… страшная…
— О Боже… если бы ты только знала…
Скотт принялся осторожно массировать ей плечи, помогая расслабиться, а сам между тем вспоминал тот день, когда впервые увидел ее. Суховатая сдержанность, с которой она держалась, исключала саму мысль о фамильярности. Только теперь он понял, что та ее чопорность была лишь следствием старой, но до сих пор не зажившей раны, которую растравили долгие годы вынужденного воздержания. Какая ирония судьбы, что броня, в которую она заключила свое сердце, лишь усилила боль! Скотт опустил голову, чтобы вновь почувствовать аромат волос Эллисон.
— Просто ты так красива, что твое смущение мужчины принимают за желание послать их подальше, поверь! И слишком хороша, чтобы иметь дело с каким-то испорченным ублюдком. Ну, кроме меня, естественно. — Он легко коснулся губами ее виска. — Это доказывает, что у меня еще меньше мозгов, чем я думал.
— По-моему, ты слишком строг к себе! — великодушно проговорила Элли.
— Что ж, спасибо на добром слове, но вынужден с тобой не согласиться. — Повернув Эллисон к себе, Скотт крепко обнял ее. — Я не имел никакого морального права привозить тебя сюда. Ты должна встречаться с каким-нибудь хорошим парнем, который станет возить тебя за город и долго прогуливаться с тобой по берегу, слушая шум волн, а потом встанет на колени и будет умолять тебя выйти за него замуж, чтобы он мог посвятить тебе всю свою жизнь. А потом вы с ним народите кучу ребятишек и будете жить долго и счастливо.
— Нет! — К его величайшему удивлению, Эллисон уткнулась лицом в его плечо. — Я же говорила тебе — это совсем не то, чего я хочу. Просто… просто я устала чувствовать себя нежеланной. Вот и все.
— Эй, эй! — Приподняв ей голову, он осторожно смахнул слезы с ее ресниц. — Нежеланной — выдумала тоже! Забудь об этом!
— Ну тогда докажи мне, что это не так! — Элли смотрела на него сияющими глазами. — Помоги мне почувствовать себя желанной…
В мозгу у Скотта пронзительно зазвучал сигнал тревоги, напоминая, что он ступает на зыбкую почву. Лучше всего повернуться и бежать… бежать со всех ног, пока не стало слишком поздно. Но он чувствовал, что бессилен устоять перед мольбой в этих серых глазах. И вместо того чтобы попытаться улизнуть, он наклонился к Эллисон и прижался губами к ее губам, отчаянно надеясь на то, что этот поцелуй утихомирит демонов, поселившихся в ее душе.
Но ненадолго утоленный голод тут же поднял голову, чтобы заявить о себе. Минувшей ночью они безоглядно упивались друг другом, не отказывая себе ни в чем. Это было истинное пиршество чувств. Однако теперь пришло время позаботиться об Эллисон.
Скотт подхватил ее на руки и отнес в постель, бережно уложив Элли на смятые простыни, а потом, сбросив с себя халат, лег рядом. Ее халат распахнулся, открыв взгляду обнаженное тело, которое Скотт с жадностью принялся осыпать поцелуями. Сейчас он хотел только одного — подарить Эллисон наслаждение, угадать и найти на ее теле каждую точку, прикосновение к которой вырвет из ее груди стон или вздох. Эллисон крепко прижалась к нему всем телом, и он почувствовал, как ее пульс бешено колотится под его губами.
