Кэти Линц - Шальные похождения
— По твоим словам получается, будто он какой-то альфонс или что-то в этом роде, — запротестовала Холли.
— Откуда ты знаешь, что он не альфонс? — не сдавалась Скай.
— Так мне подсказывает чутье.
Похоже, на Скай это произвело впечатление.
Она знала, какое безошибочное у Холли чутье — по крайней мере в том, что касается денег.
— Признаю, что твое чутье редко подводит. Ты даже учуяла мошенника в том типе из страховой компании, который пытался продать нам товары по списку.
— Этому искусству — чуять мошенников — я научилась еще в детстве, — шутливо провозгласила Холли.
— Но у меня чутье тоже неплохое, — продолжала Скай. — И что-то в Рике есть…
— Неуловимое, помимо того, на чем останавливается глаз, — подхватила Холли.
— Вот-вот.
— Согласна. Он что-то скрывает. Это чувствуется. Но не думаю, что тут замешана другая женщина. Ох, я так говорю, как будто я тоже его женщина… Нет, я имею в виду другое. Он не пустоцвет. В нем угадывается глубокая натура. Когда я смотрю в его темно-голубые глаза, меня уже не смущает эта его внешность мужского шовиниста, я чувствую… Не знаю… может быть, золотое сердце.
— Как глубоко оно спрятано? — въедливо допытывалась Скай. — Мы говорим о нескольких дюймах или о милях?
— Верно. Признаю, что придется копать и копать, — улыбнулась Холли. — Но ведь ты знаешь, как меня радует вызов.
— Ох, знаю. И сейчас ты опять можешь попасть в беду, как уже бывало в прошлом. Вроде того раза, когда ты залезла на дерево в роликовых коньках, потому что кто-то усомнился, что ты сможешь. Кончилось тем, что ты сломала руку и ногу.
— Но мне же тогда было всего десять лет, — запротестовала Холли.
— Правильно. А как насчет того случая, когда ты за два дня съездила из Чикаго во Флориду и обратно?
— Но ведь я справилась, правда?
— Еле-еле. Старая колымага, которую ты вела, загорелась уже за Пеорией.
— А как насчет того случая, когда все говорили, что я не смогу организовать общинный завод рыбных консервов? — пошла в атаку Холли. — Или история с цветочной фермой в Орегоне? Или использование внешних островов для выпаса овец в штате Мэн? Или восстановление общественного центра в индейской резервации в Аризоне? Это все был вызов, который бросала мне жизнь. И то, что происходит во “Внутреннем взгляде”, тоже вызов. Посторонние утверждали, что ничего такого устроить нельзя. Они не понимали концепцию нашего “Внутреннего взгляда”. Даже говорили, мол, лучше сделать что-то более практичное — к примеру, открыть туристский лагерь.
— Ладно, ладно. Ты приняла вызов. Только будь осторожна, — вздохнула Скай.
— И кто бы это говорил? Человек, упрекающий своих двух старших детей в чрезмерной осторожности! — с шутливым негодованием воскликнула Холли.
— Шервуд и Форест — особый разговор. До сих пор не могу поверить, что они предпочли устроиться в Сиэтле. Шервуд в банке, а Форест — компьютерным программистом. Мало того, им понадобилось изменить свои имена. Джон и Джим! — Скай с огорченным видом покачала головой. — Не понимаю, когда я как мать сделала ошибку.
— Ты не делала ошибок. Ты была и есть удивительная мать. Джон и Джим… Шервуд и Форест должны искать свой собственный путь. Такими ты вырастила их, Скай. Пускай думают о себе. Боль-шинство матерей радовались бы, что в семье появился банкир и компьютерный программист. Но ты не принадлежишь к большинству матерей. Я это знаю.
— У Шервуда был просто талант к оригами, он так прекрасно складывал фигурки из бумаги.
— К несчастью, сегодня на рынке почти совсем нет спроса на такое занятие, — напомнила ей Холли.
— И Форест… Я-то надеялась, что он будет строить лодки.
— Компьютеры дают самую надежную работу. Но еще важнее то, что им нравится дело, каким они занимаются. Согласна?
— Да, ты права, знаю, — вздохнула Скай. — Только у меня иногда такое чувство, будто они отрезаны от меня. Словно бы они оставили нас где-то на обочине, а сами ушли в новую жизнь без нас.
— Но ты ведь вырастила их не такими. — Холли успокаивающе обняла подругу. — Ты учила их единению с другими людьми, единению в семье.
— Да, это так. Я старалась научить их этому, разве нет?
— Конечно, — убежденно поддержала ее Холли.
— И кроме того, где еще они смогут полакомиться такими чечевичными лепешками, какие делает Уит? Да и мой пирог бенофи совсем не плох. Помнишь, со сладким сгущенным молоком, кофе и бананами? Не то чтобы я растила своих детей, приучая ценить материальные блага… И все же вкусная еда… — не могла успокоиться Скай.
— Твой пирог бенофи вне всякого сравнения, — подтвердила Холли. — И ты тоже, Скай. — Холли крепко обняла ее. — И ты тоже.
Рик сидел в машине и, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю, ждал Вина. Он уже проверил их запасное место встречи — убогий бар на окраине города. Как и заправочная станция, это был единственный в городе бар.
— Тсс, это я, босс.
— Зачем ты так вырядился? — удивился Рик.
— Я подумал, ведь предполагается, что я тайный агент или кто-то в таком роде, — ответил Вин.
— Нацепить маску будто для карнавала в день Всех Святых — это не значит быть тайным агентом.
— Вы хотите сказать, что можете узнать меня в маске? А по-моему, я похож на Франкенштейна.
— Ради Бога, сними эту идиотскую штуковину, пока люди не решили, что ты собираешься ограбить бензоколонку.
— Надо же, я как-то не подумал об этом.
— Вот потому-то я босс, а ты нет.
— Верно, куда уж мне, — согласился Вин.
— Ладно, садись в машину.
— Слушаюсь. — Вин быстро уселся рядом с Риком. — Так куда мы едем?
— В бар. Чего-нибудь выпить.
— В бар? Вы платите? — Вин оживился. — Я хочу сказать, ведь я на работе и…
— Я плачу, Вин.
Как Рик и предполагал по внешнему виду бара, интерьер был обставлен с убогой претензией на привлекательность для настоящих мужчин. Стены вокруг стойки были увешаны головами диких животных. Другие анатомические части несчастных копытных украшали помещение за стойкой, где Рик заметил потертый бильярдный стол. И повсюду гордо сверкали ружья и ножи.
Между тем в меню ничего рассчитанного на настоящих мужчин не значилось. Вернее, никакого меню не было. Похоже, что здесь подавали только одно блюдо — соленые орешки, чтобы развивать у клиентов жажду. И никакого пива с иностранными этикетками.
— Два бокала пива, какое у вас найдется, — сказал Рик бармену, круглому как шар парню, рядом с которым Гвидо показался бы тощим. Бар был все-таки мужским владением. Никаких хихикающих официанток.
Когда им подали пиво, Рик бросил на стойку деньги и вручил Вину бокал.
