Патрисия Форсайт - Как целуются принцессы
— Твоя мама — умная женщина. Между лошадью и гоночной машиной большая разница.
— И все-таки это было бы здорово, — не соглашался Джин Луис.
Рив не стал спорить, но, видя, что мальчик ждет его реакции, улыбнулся.
Джин Луис держался на лошади совершенно естественно. Он мог бы стать первоклассным наездником. И может стать прекрасным главой государства, если избавится от жилки безрассудства, доставшейся ему от отца, подумал Рив.
Он взглянул на Анну, которая разложила еду и наблюдала за успехами сына. Надеюсь, она не сердится на меня за тот поцелуй, подумал Рив. Ведь он извинился. Не жалея о том, что произошло, он все же извинился. Разрази его гром, если он знает, что с ним происходит! У него никогда не было романа с такой женщиной, как она. Не могло быть. Почему же он не может отвести взгляд от ее лица, пытаясь разгадать ее мысли? Почему ему хочется увести ее в какое-нибудь укромное местечко и целовать, не переставая?
Его злило, что он теряет контроль над собой. Он начал собственное дело именно потому, что хотел быть боссом. Оставаясь довольно долго младшим офицером, он знал, что такое быть в подчинении у непрофессионалов. Теперь он сам руководит командой профессионалов. И умеет держать любую ситуацию под контролем. Умел… до сегодняшнего дня. Чувство, которое возникло между ним и Анной, ворвалось в его жизнь совершенно неожиданно и закружило его в вихре безумной страсти. Он оказался не в состоянии с ней бороться.
— Джин Луис, иди есть, — позвала Анна. — Скоро нам придется возвращаться во дворец, у меня сегодня еще много дел.
Мальчик нахмурился, но, покорившись судьбе, перекинул ногу через седло, пока Рив держал голову лошади, и спрыгнул на землю, здорово напугав Анну.
Подбегая к ней, Джин Луис прокричал:
— Видишь, мама, как я быстро учусь! Я уже неплохо катаюсь верхом. Я даже мог бы стать ковбоем, правда?
— Может быть, — пробормотала Анна, приглаживая взлохмаченные волосы сына.
Недовольный не слишком бодрым ответом матери, мальчик обратился за поддержкой к Риву:
— Ведь я мог бы стать ковбоем, правда, Рив? Мне осталось только научиться бросать лассо и арканить коров.
Рив поймал веселый взгляд Анны, и они рассмеялись, представив себе семилетнего малыша, борющегося с громадной скотиной.
— С этим тебе придется немного подождать. Но ты можешь стать ковбоем, если хочешь. У меня есть племянник, твой ровесник, так он очень хорошо катается верхом и даже умеет арканить телят.
Джин Луис потянулся было за бутербродом, но, услышав о племяннике Рива, забыл о своем намерении и широко раскрытыми глазами уставился на него.
— Правда? Как его зовут?
— Джимми. Джеймс Берфорд Стрэтон. Он сын моего брата.
— А где он живет?
— На нашем ранчо в Южной Дакоте.
— Я хочу познакомиться с ним. Когда мы сможем туда поехать? — спросил мальчик, откусывая бутерброд.
— Джин Луис, нехорошо напрашиваться в гости, — сказала Анна, нахмурившись.
— Почему? Я всегда напрашиваюсь в гости к моим друзьям. Альберт и Джанни ничего не имеют против этого, да и их мамы тоже, даже когда приходится брать с собой Питера, — возразил Джин Луис.
— Как приятно, что меня всегда рады видеть, — вставил Питер, подмигнув.
— Я могу идти или ехать куда хочу, — заявил Джин Луис. — Я принц.
Анна наклонилась к сыну и строго сказала:
— Если принц не изменит своего мнения, то он проведет следующие несколько дней в своей комнате в полном одиночестве. А сейчас вернись к своему обеду. Ты можешь задавать Риву вопросы о ранчо и его семье, но о том, чтобы ехать туда без приглашения, не может быть и речи.
— Ладно, извини, — нехотя согласился Джин Луис.
Несколько минут они ели молча, потом мальчик снова заговорил. Он засыпал Рива вопросами о ранчо и о людях, которые там жили.
Рив с удовольствием рассказывал о своей семье: о маме, папе, о своем брате Тайлере, который помогал отцу в управлении ранчо, о том, как проходит день на ферме: с утра встаешь, садишься на лошадь и целый день проводишь верхом, проверяя, в порядке ли ограда, достаточны ли запасы воды, перегоняя скот с одного пастбища на другое.
Джин Луис слушал его рассказ затаив дыхание, да и Анна явно заинтересовалась. Несмотря на то, что он дал себе зарок не мечтать, Рив, рассказывая, невольно представлял, как они скачут с Анной верхом на его ранчо, как вечером непринужденно болтают в кругу семьи о прошедшем дне, обсуждают планы на будущее, как Анна помогает его матери по хозяйству…
Он посмотрел на то, как она ест бутерброд, отрезая корку, и понял, что слишком далеко зашел в своих фантазиях. Трудно было представить себе Анну на кухне, поджаривающую бекон или пекущую блины. Насколько он знал, ела она мало, и в основном круассаны и фрукты…
Протяжное ржание лошади, которую Рив привязал неподалеку, вернуло его с небес на землю. Все это только фантазии. Воплотить их в жизнь нет ни единого шанса. Ему нужно твердо это запомнить и не тратить время на пустые мечты. Ему поручена серьезная работа — обнаружить и обезвредить злоумышленника, а затем он вернется домой. Не на ранчо, как обычно после продолжительного отсутствия, а в свою квартиру в Вирджинии, в свой офис. Ему нужно время, чтобы остыть от этих странных фантазий.
— Почему нам нужно ехать прямо сейчас? Неужели мы не можем еще немного покататься верхом?
— Поменяй тон, выпрями спину и, глядя мне в глаза, повтори свой вопрос, — потребовала Анна, очень недовольная его нытьем.
Джин Луис нехотя выпрямился и повторил вопрос, глядя маме в глаза.
— Я тебе уже четырежды ответила на этот вопрос. Вспомни, что я сказала.
— Ты сказала, что тебе нужно работать, Риву нужно работать, Питеру нужно работать, а мне нужно отдохнуть после трудного дня, — повторил мальчик. — Только я не буду спать. Днем спят лишь маленькие дети.
Анна хотела сказать ему, что он ведет себя именно как маленький ребенок, но удержалась.
— Смотри, Рив уводит лошадь в конюшню, а Ван Берг сейчас выпустит оттуда остальных лошадей. Если хочешь, можешь посмотреть, пока мы собираемся, — предложила она сыну.
— Хорошо, — крикнул мальчик и побежал к конюшням.
По правде сказать, ей хотелось немного побыть одной, чтобы разобраться в том, что с ней происходит.
В последние годы ей не приходило в голову, что она может снова влюбиться. Анна была так озабочена воспитанием Джина Луиса и тем, чтобы доказать своей семье и всему Инбургу, что она уже не та глупая, эгоистичная девчонка, которая вышла замуж за Фредерика, что у нее просто не оставалось времени подумать о личной жизни. И вот неожиданно для себя она, кажется, влюбилась, хотя, возможно, это только страсть. В чувствах Рива она тоже не была уверена. Улыбнувшись, Анна подумала, что несколько сотен лет назад могла бы просто приказать ему жениться на ней.
