Люси Монро - Желая тебя
Даниэль, не останавливаясь, стремительно пронес ее через гостиную в спальню, и у Джози перехватило дыхание.
Неужели он хотел заняться любовью прямо сейчас?
«Ну, конечно же, хотел. Она ведь его навязчивая идея. А наши отношения никак нельзя назвать романом века или чем-то таким же мелодраматическим», — пронеслось у нее в голове.
Но внезапно другой аромат, совсем не похожий на дурманящий голову запах Даниэля, вторгся в ее чувства. Розы…
Девушка подняла голову и внимательно огляделась.
Вся спальня была уставлена вазами с цветами. Роскошные багряно-красные, пышные кипенно-белые, изящные чайные и даже редкий сорт цвета лаванды — розы были повсюду. А гирлянды из засушенного флердоранжа украшали изножье старинной кровати. Однако один предмет заслуживал особо пристального внимания — ослепительно-белая шелковая ночная сорочка, аккуратно разложенная на бархатном покрывале цвета бургундского вина.
— Даниэль?
Он окинул ее взглядом очерствевшего наемника, но теперь-то Джози знала, что это лишь маска, под которой скрывается мужчина, настолько заботливый и нежный, что постарался сделать эту ночь особенной.
— Это твой первый раз. Я хочу сделать все правильно, чтобы у тебя остались только хорошие воспоминания.
Джози не могла выдавить ни звука: в горле встал огромный ком, а глаза наполнились горячей влагой.
Даниэль осторожно поставил девушку на ноги и отстранился, будто и не заметив ее состояния.
— Я пойду немного прогуляюсь. Вернусь чуть позже. Ванная вон там, — спокойно продолжил он и указал на неприметную дверь в стороне от кровати. — Можешь не спешить. В любом случае сегодня ночью я торопиться не намерен.
Когда дверь номера тихо затворилась, Джози все еще била нервная дрожь от твердого обещания, прозвучавшего в последних словах.
* * *Возвратившись обратно полчаса спустя, Даниэль наткнулся на закрытую дверь спальни.
И как долго ему еще ждать?
Несмотря на свое обещание не торопиться, он сейчас жаждал Джози с таким неистовым голодом, что у него внутри все горело от боли. Назвав потребность в ней навязчивой идеей, Даниэль нисколько не погрешил против истины. Если бы Джози отвергла его сейчас, то своим отказом просто спалила бы его дотла.
Закрытая дверь дразнила, будто испытывая терпение. Мужчине хотелось хорошенько ударить по этой преграде и потребовать прекратить, наконец, это тягостное ожидание. Но, взяв себя в руки, Даниэль уселся на изящный антикварный диванчик викторианской эпохи.
Сегодняшняя ночь была слишком важна, чтобы испортить ее нетерпением, даже если это приводило его в отчаяние.
Джози ждала двадцать шесть лет, чтобы доверить свое тело мужчине. После того разговора в парке он стал лучше ее понимать, хотя все еще с трудом верил, что такая красивая и сексуальная женщина так долго оставалась невинной.
Если бы Даниэль был одним из стажеров в школе Тайлера Маккола, то Джози намного раньше научилась бы разбираться в мужчинах и снедавших их желаниях. Никакой старый вояка с его угрозами не удержал бы Даниэля от ухаживания за женщиной, столь желанной, какой для него была Джози.
Заметив, что ручка на двери спальни стала медленно поворачиваться, Даниэль вскочил с дивана. Дверь приоткрылась, и появилась Джозетта в тонком одеянии из белоснежного шелка, любовно облегавшем изящные округлости.
Горло перехватило, и Даниэлю пришлось откашляться, прежде чем он смог произнести:
— Ты очень красива.
— Спасибо за подарок. Это самая прекрасная вещь, какую мне когда-либо приходилось носить.
Владелец эксклюзивного бутика, где Даниэль сегодня днем сделал заказ, в точности выполнил его указания. Длинная ночная сорочка была пошита в стиле старинного платья. Расклешенные, наподобие колокола, рукава, мягко обвивались вокруг тонких рук, а подол тихо шелестел вокруг гладких стройных ножек. Талия была завышена, а искусно вышитый корсаж прикрывал лишь нижнюю часть грудей, подчеркивая и словно обрамляя их изысканную красоту.
Даниэль жаждал дотронуться до темных ореолов сосков, просвечивавших сквозь тонкий шелк. Хотел вобрать каждый из них в свой изголодавшийся рот, чтобы увлажнившаяся ткань стала прозрачной, а дерзкие вершинки напряглись и отвердели, словно приглашая к дальнейшим ласкам.
По мере того, как картинки в голове становились все более и более эротичными, знакомые ощущения заставили его обратить внимание на постоянно растущую выпуклость в паху.
— Она станет еще красивее, как только я сниму ее с тебя. Ты же без нее будешь выглядеть просто восхитительно.
Джози ошеломленно уставилась на Даниэля, приоткрыв рот, словно не была уверена, что правильно поняла его слова. Выглядела девушка при этом весьма забавно.
— Я так жажду увидеть твое обнаженное тело, моя маленькая воительница, что просто схожу с ума.
— Ты хочешь, чтобы я разделась? — Сейчас она выглядела так, словно была готова сию минуту броситься обратно в спальню и запереть за собой дверь, посмей он только ответить утвердительно.
Даниэль хищно улыбнулся, зная, что долгожданная добыча уже близко, и покачал головой:
— Еще нет.
Даниэль купил шелковую сорочку в надежде увидеть Джози в ней еще не раз, и неважно, что разгоряченный страстью рассудок призывал порвать изящную вещицу в клочья. Эта чудесная девушка имела право чувствовать себя особенной в свой первый раз. Черт, да она заслуживала самых верных клятв и пылких обещаний, но сегодня Даниэль мог дать ей только наслаждение. Он не знал, как любить женщину, и не был уверен, что сможет научиться. Слишком много лет его учили лишь выживать, подавляя все эмоции.
Джози нервно водила руками по волосам, красиво обрамлявших ее лицо темным шелковистым облаком: то ли пытаясь их пригладить, то ли сделать пышнее, то ли просто не знала, куда деть подрагивающие руки.
— Я не знала, как уложить волосы, чтобы красиво смотрелось с твоим подарком.
— По мне, так все отлично.
Облизнув губы, девушка неуверенно спросила:
— Ты не считаешь, что я выгляжу глупо?
Даниэль даже не сразу уловил смысл вопроса, его член настолько отвердел от одного ее вида, что им, наверняка, можно было без труда забивать гвозди.
— Нет.
— А ты не слишком-то разговорчив, да?
Неужели его молчаливость так беспокоила Джози?
— С тобой я разговариваю гораздо больше, чем с кем бы то ни было.
— Полагаю, так и есть. Папа тоже немногословен.
Почему-то сравнение с Тайлером задело Даниэля.
— Я не твой отец.
Зеленые глаза потемнели от возбуждения.
— Нет, не он, чему я очень рада.
