Элизабет Лоуэлл - Рубиновое кольцо
– Я буду спать на диване, – сказала Фейт. – Я передумала.
В глубине глаз Уокера вспыхнул синий огонь.
– Это почему? – удивился он.
– Вспомнила о твоей ноге.
– С ней все в порядке, – возразил Уокер,
– Ты ее потираешь, – пыталась объяснить свое решение Фейт.
– Хочешь сделать это вместо меня?
Ее глаза сузились.
– Почему бы и нет?
– В любое время, сладкая моя.
– Хорошо. Прямо сейчас. Лицом вниз, – скомандовала Фейт, указывая на пол.
– Что? – не понял Уокер.
– Лицом вниз, на пол. – Она согнула руки и нетерпеливо улыбнулась, – Я только что закончила трехмесячные курсы по глубокому массажу.
Его темные брови взлетели вверх.
– Зачем это тебе?
– Затем, зачем и курсы по металлургии, кельтскому искусству и по миграции птиц…
– И что это за причина?
– Любопытство.
Уокер тихо рассмеялся:
– Держу пари, ты когда-нибудь заблудишься в Сети.
– В компьютерной сети?
– Конечно.
– Сомневаюсь. У меня был компьютер, когда я училась в колледже. Отношения наши не сложились.
– Так ты делаешь все эскизы вручную? – с удивлением спросил Уокер.
– Три недели работы – и все дела. – Она пожала плечами. – У нас в семье только у Кайла есть компьютерный ген. Он может сидеть и делать на компьютере разные трюки, которые, я уверена, совершенно незаконные.
Уокер знал о кое-каких навыках Кайла, за которые он мог сесть в федеральную тюрьму, но ничего не сказал об этом Фейт. Иногда незнание – на самом деле счастье.
– Лицом вниз, – сказала она, – Я займусь твоей ногой прямо сейчас.
– Ты собираешься мне ее повредить? – съязвил Уокер.
– С какой стати ты так решил?
– Увидел твою улыбку-она была нежной, как у аллигатора.
– Может, это я умру, как только положу свои руки на твое тело.
– Ага, и прольешь крокодиловы слезы, – сказал он, но на пол лег. Даже если Фейт его покалечит, то пускай это сделают ее руки, чем его собственные.
– Где болит? – спросила она.
– Везде.
– Уверена, это поможет. – Она встала на колени и кончиками пальцев прошлась по левому бедру, проверяя на чувствительность. – Где больнее всего?
Уокер не думал, что она захочет услышать о боли в промежности, и, будь он проклят, был уверен, что не должен говорить об этом.
– В середине бедра и чуть выше колена.
– Начали! – скомандовала Фейт. Он задержал дыхание, когда ее пальцы сошлись на верхней части бедра.
– Я сказал – колено, – пытался сопротивляться Уокер.
– Если бы я начала с него, ты бы полез на стену. Надо подготовить мышцы.
Уокер прикусил язык и смирился с тем, что ему предстоит вынести такой необычный вид пытки.
Глава 10
Она проснулась от ужаса.
Стальные пальцы впились ей в горло и душили. Щеки горели, а что-то горячее и влажное стекало на кружевнь простыни. Что-то резануло по руке, и рука загорелась. Она не могла двигаться, не могла закричать, она могла только лежать, застыв от страха, в то время как грубый голос снова и снова требовал:
– Рубин! Где он? Скажи мне – или ты умрешь.
Она сказала ему все, что знала.
Она умерла в мучениях, и она видела, как блестят глаза убийцы.
* * *В день открытия выставки современных ювелирных украшений в Саванне Фейт и Уокер проснулись рано. Она включила телевизор и пошла в душ, Уокер в это время отправился за завтраком. Он вернулся в номер раньше, чем она закончила сушить волосы, Уокер держал в руках кофе и пончики, поэтому открыл дверь и закрыл ее ногой. Экран телевизора и фен одинаково претендовали на его внимание, и он не знал, на чем его остановить.
– Только что поступило сообщение от репортера Барри Миллера. Мы в прямом эфире с места убийства в гостинице «Лив оук», одной из самых респектабельных гостиниц Саванны.
Уокер стремительно ринулся к телевизору и приглушил звук. Он не хотел, чтобы Фейт услышала эту новость, но ему нужно было знать, что произошло.
Телевизионная картинка изменилась, исчезло бодрое холеное лицо ведущей. На экране появилось изображение взволнованного репортера. За его спиной было несколько полицейских машин; люди в форме перекрыли улицу. Желтая лента, ограждающая место преступления, была натянута в нескольких направлениях, как и полагается. Барри Миллер держал микрофон и смотрел прямо в камеру.
– Невозможно найти слова, чтобы описать дикость совершенного преступления. Убийца, профессионально владеющий ножом, или убийцы, очевидно, проникли в номер через окно спальни. Они зверски замучили жертву. Погибшая, чье имя пока не называют, получила эту комнату благодаря отмене заказа, который был оформлен на имя другого человека.
Полиция потрясена зверским преступлением. Никто ничего не видел и не слышал. Хотя у жертвы взят бумажник и сейф внизу ограблен, полиция не считает, что именно это являлось поводом для убийства. Сейчас разыскивают бывшего мужа жертвы и бывшего бойфренда для проведения допроса.
Мы будем следить за событиями и информировать вас по мере их развития. Барри Миллер, с места убийства в «Лив оук».
На экране снова появилась студия. Уокер быстро прошелся по разным каналам, но ничего больше не нашел. Он выключил телевизор. Фен умолк через секунду.
– Почему ты выключил телевизор? – спросила Фейт, выходя из ванной. – Я хотела узнать, попала ли выставка в местные новости.
Уокер посмотрел на нее и с трудом выдохнул. Фейт оделась для работы. Высоченные каблуки. Свежая шелковая блузка, которая подходила к ее серебристо-синим глазам. Юбка из шелка-сырца и жакет более темного оттенка синего цвета, гладкие волосы цвета летнего солнца. Она прицепила брошь собственной работы, в которой сочетались опалы и прекрасный черный жемчуг. Чудесный дизайн, в котором не угадывалась ни раковина, ни море, но возникала мысль и о том и о другом.
– Я думал, ты хотела посидеть у реки и спокойно позавтракать, перед тем-как отправиться в толпу народа, – сказал Уокер. – Это по-настоящему здорово.
Она взяла свою сумочку и направилась к двери.
– Чего же ты ждешь?
Гулять вдоль берега, по меркам Сиэтла, сейчас было самый раз, Фейт и Уокер могли увидеть в воздухе свое собственное дыхание. Не слушая ее возражений, он снял куртку и положил ее на скамейку, заявив, что Фейт не может показы вать красивые драгоценности в грязной юбке.
В предощущении суматохи торгового шоу Фейт была благодарна Уокеру за легкие, спокойные, дружеские отношения. Сейчас ей не надо волноваться, о чем-то говорить или развлекать его. Ему хватало собственных мыслей с самого утра. В блаженном настроении она съела все до крошки пончики и выпила кофе с корицей.
Там, где солнечный свет проникал через листья дуба и кружевные изгибы испанского мха, солнце грело достаточно сильно. Уокер не замечал этого. Он думал о телевизионных новостях. От мыслей, которые крутились в голове, ему было не до улыбок, но он держался осторожно, чтобы Фейт ничего не заподозрила.
