Ли Стаффорд - Сердце на двоих
— Что ж, неплохая идея, — согласилась Корделия. — В любом случае, приятно проведете время и заведете там кучу новых друзей. — К тому же некому будет сравнивать ее с Алисой, добавила про себя Корделия.
— А по отношению к Алисе у Гиля тоже есть намерения?
Гайнор запнулась.
— Он говорит, что с ней дело посложнее, но он что-нибудь придумает! усмехнулась она. — Но и Алиса что-то затевает в ответ.
Корделия постаралась ничем не проявить охватившее ее волнение.
— Вы думаете, они… нравятся друг другу? — спросила она осторожно.
Гайнор неопределенно пожала плечами.
— Она отчаянно с ним флиртует, а он ее поддразнивает и что из всего этого выйдет, неизвестно. Конечно, он галантен с нею. Может, его игру не так просто разгадать?
Ну конечно, подумала Корделия, Гиль не пропустит ни одной женщины. А Алиса так хороша, что ему не удастся до бесконечности сдерживать себя. Помешать ему может разве патриархальный запрет на шашни с собственной кузиной, но вряд ли в наше время это остановит кого-либо, даже в стенах родового гнезда.
Этот разговор состоялся несколько недель тому назад, и Корделии думалось, что никаких новостей она более не ждет. Неужели ей так важно знать, очаровал ли Гиль Монтеро еще одну женщину или на этот раз коса нашла на камень. Слава Богу, она его больше не встречала. После того, так огорчившего ее визита, он не заходил к ней в магазин. Быть может, настолько увлекся Алисой, что перестал готовить возмездие. В конце концов, разве повредило ему, что она заманила его в Англию? Мысль эта доставила ей облегчение, однако сейчас ей и размышлять-то было некогда.
Вздохнув, она перевела взгляд с семейства, наконец-то остановившегося на одном из пейзажей, на целую группу новых посетителей, входивших в кофейню. Вместе с ними в магазин заглянул один из постоянных клиентов, тех, что совершали крупные покупки.
Нацепив на лицо ослепительную улыбку, она подавила усталый стон и не в первый раз посетовала, что не может разорваться надвое.
— Послушайте-ка, — сказала Гайнор, видя ее затруднительное положение, — а почему бы мне не заняться кофе, пока вы будете обслуживать покупателя? В артистических принадлежностях я ничего не понимаю, но разлить кофе и разложить пирожные по тарелкам вполне смогу.
— Неужели правда? — воскликнула Корделия, все же сомневаясь.
— Господи, да для меня это будет одно удовольствие, — и тут же Гайнор бросила свою яркую куртку, представ в не менее экстравагантном голубом свитере.
— Ну что ж, пожалуйста. Список цен на кофейном автомате.
А наплыв народа все увеличивался. Казалось, в этот день магазин навестила половина Херфорда. Не покладая рук, Корделия продавала, заворачивала, принимала деньги, ей было даже недосуг взглянуть, как управляется Гайнор. Битый час прошел, пока им выпала маленькая передышка.
— Уф! — вздохнула Гайнор. — Надеюсь, такое творится не каждый день?
— К сожалению, нет, — усмехнулась Корделия, — но нынче рождественская лихорадка, и мне нельзя зевать, нельзя упустить деньги, которые текут мне в руки. Кстати, там не осталось кофейку?
Они с наслаждением пили горячий густой напиток, и Корделия благодарно удивлялась тому, как ловко ее неожиданная помощница справилась с непривычной для нее работой.
— Мне не сразу удалось войти в ритм, да и к вашей кофеварке не вдруг применилась, но, кажется, я все одолела, — выпалила Гайнор, сама пораженная этой маленькой победой. — Боже мой, как же вы, должно быть, счастливы: вам всякий день есть чем заняться. Иногда мне до того скучно. Весь мой выбор: отправиться на конную прогулку или препираться с опостылевшей Алисой.
— Может быть, вам действительно стоит податься в колледж, — предложила Корделия.
— О, я не уверена, настолько ли я умна, — к Гайнор вернулась ее нерешительность. — Подумаю об этом после рождества. — Вдруг она что-то вспомнила, схватила свою куртку и полезла в карман. — Я совсем забыла передать вам вот это, возьмите, это мой маленький подарок.
Гайнор протянула ей крохотную коробочку, завернутую в блестящую бумагу. Корделия была тронута.
— Очень мило, — сказала она, — но, право, мне неудобно…
— Ах, ничего особенного, — затараторила Гайнор, — и кстати, если следующая неделя будет у вас такой же напряженной, я могла бы приходить к вам и заниматься кофе.
Корделия вежливо улыбнулась.
— Понимаете, Гайнор, вы сегодня мне крепко помогли, но если вы будете делать это регулярно, то мне следует платить вам. Впрочем, я могу позволить себе взять помощника.
— Не глупите, — вспыхнула Гайнор, — мне не нужны деньги. Как вы не поймете, что для меня это в радость. Посмотрите на это иначе: вы доставите мне чуточку счастья. Мне необходимо время от времени вырываться оттуда! — В последних ее словах зазвучала безнадежная тоска.
— Ну что ж, мы могли бы договориться о ежедневной работе эдак на часок. Конечно, если ваша мать не будет против, — предложила Корделия.
— Нет-нет, мама не откажет. С какой стати? Она все никак не может понять, как это, будучи и красивой и эффектной, она произвела на свет такую нескладуху, как я! На рождество она опять наводнит дом лучшими кавалерами, надеясь, что кто-нибудь из них увлечется мною. Но кончится тем, что все они будут виться вокруг Алисы. — Этот роковой прогноз Гайнор постаралась изложить как можно более по-деловому — А Гиль? — Корделия не могла себе представить, чтобы он стал "виться вокруг" кого бы то ни было. Скорее уж он будет выжидать мрачно и сардонически, когда Алисе прискучат все эти мальчики и ее повлечет к нему.
Закрыв магазин на время ленча, Корделия отправилась на поиски подарка для Гайнор. Еще до того она не сдержала любопытства, вскрыла футлярчик и обнаружила в нем очаровательный серебряный браслет с крохотными жемчужинами. На эти поиски Корделия потратила все свободное время и, наконец, остановила свой выбор на мягком, уютном свитере спокойного пепельно-голубого цвета. Остаток рабочего дня был так же забит и лишь перед самым закрытием она взялась упаковывать купленный подарок. Но тут прозвенел звонок, и вошел Гиль.
Увы! Корделия поняла, что с каждой новой встречей потрясение ничуть не уменьшается. Он не только заполнял собою все пространство, он сразу овладевал ее душой и разумом. Все прочие мысли и чувства тут же уходили — и оставался только он. Что за чувство он вызывал у нее, она не могла определить, лишь понимала, что оно всемогуще и от него никуда не деться.
— Подарок в последнюю минуту? — он кивнул на свитер в ее руках.
— Да, для вашей сестры, — коротко ответила она, заворачивая его в хрустящую бумагу и увязывая сверток серебристой лентой. И усиленно старалась сосредоточиться на том, что делали ее руки, не глядеть на него.
