Ольга Лазорева - Ангелина – женщина медовая
– Так ведь вам молоко-то запрещается, – заметила Ангелина. – Откуда оно на пасеке?
– От верблюда! – засмеялся Эдик. – Моя-то женка полгода как из города. Будет она впроголодь жить, как же! Вот коз и завела. С той стороны через озеро на лодке двух козляток, самца и самочку, привезла. А я загончик для них построил. Вот и разводим. А сена тут полно можно заготовить. И курицы у нас имеются, так что с яйцами всегда. А то, что Великий говорит, так это не всем и подходит. Я тут, почитай, второй год, так всякого насмотрелся.
– Знаем, знаем, – перебила его Наталья. – Но ведь все люди разные, и каждый что-то свое ищет.
Они в этот момент обошли сараи и оказались возле большого бревенчатого дома, окруженного деревянным забором, что удивило Ангелину. Калитка была распахнута. Возле нее лежала большая овчарка. Шмель был уже тут и наскакивал на нее, задорно тявкая. Но овчарка в игру вступать не собиралась. Она лежала, вяло повиливая хвостом, и искоса наблюдала за расшалившимся Шмелем. Но когда увидела хозяина, то сразу вскочила и подбежала к нему, для порядка гавкнув на гостей.
– Свои, свои, – сказал Эдик и потрепал ее по шее.
Овчарка зевнула и улеглась на место. А они прошли в калитку. Ангелина увидела самый обычный деревенский двор, с разгуливающими по нему пестрыми курицами. Два серых полосатых котенка играли в траве. Возле них сидела девушка на вид лет восемнадцати. Ангелина с удивлением посмотрела на ее короткие джинсовые шорты, яркую обтягивающую футболку и накинутую на плечи короткую джинсовую куртку.
– А это дочка наша, – сообщил Эдик, – в Новосибирске в институте учится. Вот на выходные пожаловала. Зовут Катериной.
– Через болото сама перебралась? – вырвалось у Ангелины.
– Зачем через болото? – усмехнулся Эдик. – Тут и на лодке через озеро прекрасно можно добраться! На той стороне большая деревня, до нее автобус рейсовый два раза в день из города ходит, потому что возле этой деревни расположен детский оздоровительный санаторий.
– Вот оно что! – задумчиво проговорила Ангелина и улыбнулась.
Это известие порадовало ее. Если она все-таки решит уехать отсюда, подумала Ангелина, то такой путь ей был более приемлем, чем лезть через болото.
– Здравствуйте, – сказала Катя, подходя к ним.
– Доброго здоровьица, – расплылась в улыбке Наталья. – Родителей, значит, проведываешь? Дело хорошее!
– Ага, – равнодушно ответила она и повернулась к Эдику: – Пап, я на сеновал залезу, хочу книжку почитать.
– Так обедать скоро, – засуетился Эдик. – Да и гости у нас!
– А я пока не хочу, – сказала она.
Подойдя к котятам, Катя взяла с травы какую-то потрепанную толстую книжку и направилась в угол двора к длинному навесу.
– Ну ладно тогда, – пробормотал Эдик.
– Неохота ей со старухами общаться, – заметила Ангелина.
– Да какие мы старухи? – отчего-то обиделась Наталья. – Просто ныне молодежь такая, самостоятельная.
– Прошу в дом, – пригласил Эдик и быстро пошел к высокому крыльцу.
Когда они поднялись и открыли двери, то сразу ощутили аромат свежеиспеченного хлеба.
– Машуня! – громко позвал Эдик. – Я гостей привел!
Ангелина глянула на аккуратные чистые половики в небольшом квадратном коридоре и сняла туфли. Наталья последовала ее примеру. Они повесили куртки на вешалку в углу и вошли в комнату. Навстречу им спешила низенькая полная женщина неопределенных лет. Ее милое простоватое лицо раскраснелось, руки были в муке.
– Ох, гости дорогие, проходите! А я как раз пирогов напекла! Только вот закончила. Вы сюда проходите, в залу! Натальюшка, что ты стоишь на пороге?
– Да зачем же мы будем вас так стеснять? – засмущалась Наталья. – Нам и на кухне прекрасно! Не хлопочи так, Марья! Мы посидим немного и назад отправимся. Ангелина только вчера пришла, я ей все показываю у нас. И за медом решила зайти.
– Давайте, молочка холодненького! – засуетилась Марья. – Эдик! – позвала она. – Из погребушки молочка достань. И творог там в миске есть.
Ангелина глотнула слюну. Она чувствовала все возрастающий голод. К тому же не понимала, как можно питаться «подножным кормом» и чувствовать сытость. Эти правила жизни в «Медунице» ей совсем не нравились. Но, оказывается, не все им следовали. Они зашли на довольно просторную кухню с русской печкой в углу. Но Марья готовила вовсе не в ней, а на самой обычной на вид газовой плите. Ангелина увидела за ней газовый баллон. По-видимому, Эдик привозил газ также через озеро. На длинном деревянном столе, застеленном цветастой клеенкой, стояло несколько тарелок с пирогами, накрытыми вышитыми льняными полотенцами с видневшимися на них масляными пятнами.
– Садитесь, садитесь, гостьюшки, – суетилась Марья. – В ногах правды нет!
Она раскрыла буфет и достала разнокалиберные кружки. Скоро появился Эдик с запотевшим кувшином молока и миской, полной крупного белого творога.
– Сейчас сметанки подам, – торопливо проговорила Марья, доставая из буфета пол– литровую баночку такой густой сметаны, что ложка стояла.
Ангелина с удовольствием принялась за еду. Пироги были не только с брусникой, но и с луком и яйцом, и с капустой. После скудного питания последних дней она совсем по-другому чувствовала вкус пищи. По правде говоря, она всю жизнь ела вдосталь и часто переедала. В деревне было заведено даже на завтрак подавать что-нибудь сытное, потому что мужчины рано уходили на работу, а она была обычно чисто физической. И, переехав в город, Ангелина сохранила эту привычку, тем более что работала на тяжелом производстве. Вечером она тоже ни в чем себе не отказывала. И, плотно поужинав, сразу ложилась на диван к телевизору. Ангелина заметила, что где-то после тридцати пяти ее вес начал увеличиваться, а после сорока она набирала неуклонно по несколько килограммов за год. Сейчас она была очень полной. Из-за лишнего веса мучила одышка, скачки давления, отеки в ногах. Дочка не раз говорила ей, что необходимо сменить режим жизни, сделать его более активным и подвижным, что нужно резко ограничить потребление жирных продуктов, и особенно на ночь, но Ангелина только отмахивалась, говоря, что пусть Ирочка доживет до ее возраста, а потом уже советы дает.
Но за последние дни Ангелина ощутила, насколько ей тяжело много двигаться. Ее рыхлое тело просило покоя, а желудок требовал привычной калорийной пищи. Она буквально накинулась на пироги. Правда, тут же постаралась взять себя в руки, но пироги были настолько вкусными, что Ангелина уже ни на кого не обращала внимания и ела в свое удовольствие. Марья смотрела на нее с затаенной жалостью.
– Кушайте, кушайте, – приговаривала она. – И молочком запивайте!
