Миранда Кеннелли - Дыши, Энни, дыши
Она кивает и взлетает вверх по лестнице, по-видимому, за изображениями платьев, и я вздыхаю, благодарная за то, что она отвлеклась.
– Так приятно познакомиться с тобой, – говорит Кейт и тянет меня присесть с ней на диван. – Ты учишься в колледже?
– Начинаю обучение в МТСУ этой осенью.
– Знаешь, что будешь изучать?
– На самом деле, пока не уверена… А ты учишься в колледже? – Она выглядит ненамного старше меня.
– В прошлом году я окончила Белмонт. Теперь работаю графическим дизайнером в консалтинговой фирме – разрабатываю логотипы и материалы для презентаций.
Я рассказываю ей, как познакомилась с Мэттом, и что он тренирует меня для марафона. С ней по-настоящему легко разговаривать, и она задает множество ненавязчивых вопросов. Она напоминает мне своего жениха.
Дженифер топает вниз по лестнице, садится справа от меня, бросает мне на колени разнообразные свадебные журналы и начинает показывать, что именно ей нравится.
Я постукиваю ногтем по симпатичному платью с лямкой на шее:
– Думаю, ты будешь выглядеть замечательно в этом.
– Мне тоже это нравится! Кстати, ты знаешь, что я уже тетя? Я первая в своем классе стала тетей!
– Слышала, – говорю я с улыбкой. – Это правда здорово.
– Кейт, Кейт, – Дженнифер лихорадочно перелистывает журнал, – покажи Энни свое платье.
Затем в подвале появляется девушка на пару лет младше меня: еще одна сестра, Лэйси. Представившись, она втискивается к нам на диван посмотреть фотографии.
Кейт находит в журнале свое платье, и мы все охаем и ахаем над ним. Джереми спускается на костылях по лестнице и находит нас всех смеющимися вместе.
– Джер, Энни твоя подружка? Конечно, я надеюсь, что это так, потому что если нет, то мама больше не будет кормить тебя, – выпаливает Дженнифер, заставляя Кейт и Лэйси сдавленно захихикать.
– Гномик, теперь у тебя большие неприятности. – Джереми гонится за ней на своих костылях и, загнав в угол, поднимает ее, держа вверх ногами. Она визжит.
И все девчонки в комнате, включая меня, одновременно выкрикивают:
– Немедленно подними лодыжку, Джереми!
***
После того как все леди из церкви уезжают – ага, вы правильно поняли – обратно в церковь, – мы с Джереми сидим за столиком для пикника на его заднем дворе, играя при сумерках в шашки. Оказывается, его мама – молодежный пастор, и проводит воскресные вечерние службы, но его заставляет присутствовать только на утренних по воскресеньям.
– Неважно, сколько раз в неделю я хожу, – шутит он, – я мог бы искупаться в океане святой воды и все равно не смог бы избавиться от греха.
Услышав это, я чувствую себя комфортней рядом с ним – никогда особо не любила церковь – не верю в царство небесное, или в ад, или в реинкарнацию. Когда эта жизнь заканчивается, то все. Хлоп. Когда я была маленькой, то перспектива умереть и быть похороненной под землей пугала меня до усрачки. Поездка в машине поздней ночью особенно ужасала меня, потому что темнота заставляла меня думать о смерти. Дошло до того, что я не хотела спать с выключенным светом, и в конце концов мама заставила меня признаться в том, чего я боялась. А затем сказала:
– Ты не можешь помнить мир до своего рождения, верно?
– Верно, – согласилась я.
– Когда ты уйдешь, это будет как до твоего рождения. Все будет хорошо, милая.
Это заставило меня почувствовать себя лучше – настолько, что я могла справиться с этим без дрожи, – но каждый раз, когда я думаю о том, что никогда вновь не увижу Кайла, это тошнотворное чувство стремительно разливается под моей кожей, и хочется поверить во что-то большее, но я слишком большой реалист.
Я и вправду уже должна была пойти домой, но Джереми сказал:
– Останься и поиграй со мной в шашки. Я угощу тебя вишневым пирогом.
Мне нравятся взятки в виде десерта. Я зачерпываю ложечку, кладу ее в рот и двигаю шашку вперед.
– Прости за сегодняшнюю драму, – говорит он, перепрыгивая через одну из моих белых шашек. – Эта милая ситуация – норма в семье Браун.
– Поверить не могу, что я проиграла в пинг-понг парню на одной ноге. Только бы не проиграть тебе в шашки.
– Думаю, мы выясним это.
– Надеюсь, ты не из тех парней, которые позволяют девчонке выиграть, чтобы у нее было хорошее настроение?
Улыбка вспыхивает на его лице, и он кладет ложку пирога в рот.
– Никогда.
Я перепрыгиваю через его черную шашку, и он отвечает тем, что срубает три мои за один ход. Я кладу свою голову на столик.
– Черт.
Он смеется:
– Хотел бы я, чтобы мы заключили пари на нашу игру. Я мог бы сорвать куш, играя с тобой.
– Если бы мы были в боулинге, я бы точно надрала тебе задницу.
Он ухмыляется:
– Ах, даа?
– Да.
Мы играем в приятной тишине. Стрекочут сверчки. Теплый ветерок шелестит зеленой травой. Меня озадачивает, что мы все делаем наоборот: мы почти переспали в прошлом месяце, и я уже познакомилась с его семьей – его папа улыбнулся мне и крепко пожал руку, – но я все еще практически ничего не знаю о нем, кроме того что он увлекается экстремальными видами спорта. В какую школу он ходил? Какая у него любимая книга? Любимый фильм? И самое главное, хочу ли я вообще знать все это? Не уверена. Должно быть, все было очень плохо, если его мама выгнала его из дома, а сестренка не видела его целый год, а мне, как я и сказала, нужен кто-то обычный – белый хлеб, а не острый соус.
Чувствовал ли он ту же потерю, что и я? Я не видела Кайла восемь месяцев – и это как заглянуть в черную дыру.
– Твоя сестра рассказала мне, что твоя мама просила тебя съехать, – говорю я.
Он кивает:
– Когда ты была в ванной, Кейт рассказала мне, что Дженнифер рассказала тебе. Я не против, чтоб ты знала… Имею в виду, мой брат рассказал мне о том, что произошло с тобой.
Полагаю, это справедливо.
– Я тоже не против, что ты знаешь обо мне.
Наши глаза встречаются на мгновение. Я какое-то время гадаю, о чем он думает, но затем все выясняется – он срубает две моих шашки, закончив игру. Он трясет кулаком, задорно улыбаясь мне, и я издаю низкий стон.
– Я должна ехать домой, – говорю я, выскальзывая из-за столика для пикника.
– Останься, – опять его задорная улыбка. – Хочешь немного поиграть в прятки?
Я смеюсь:
– Я должна завтра с утра идти на пробежку, потому что работаю вечером.
– Стараешься избежать жару, бегая рано?
– Ты правильно понял.
– Что ж, – говорит он, пробегая рукой по своим волосам, – может быть, я позвоню тебе как-нибудь?
