Екатерина Карабонцева - Осторожно! Мечты сбываются.
Но со своей стороны Крис, казалось, не замечал провокаций. Он спокойно проводил Катерину на второй этаж в свою шикарную, строго оформленную ванную комнату, достал из шкафа сухую, чистую футболку и подождал, пока она, в свою очередь, отдаст ему через щелку в двери свои намокшие джинсы и майку. Заверив ее, что сам воспользуется гостевым санузлом, он наконец оставил ее в одиночестве.
Пару минут, и струи теплой воды уже согревали Катино продрогшее тело. Она старалась даже не думать о том, в чьей душевой кабине она в данный момент стоит, так как эти мысли могли просто свести ее с ума. Все, что происходило, она пыталась воспринимать, словно кадры сюрреалистичного сна, от которого она еще не решила, желала ли просыпаться.
Через полчаса Катерина вышла из ванной и просто застыла на месте от того, что открылось ее взору. Свет во всем доме был потушен, а коридор, по которому ей предстояло пройти, был освещен дорожкой из небольших зажженных свечей. Она оцепенела от неожиданности. Такого в своей жизни ей не приходилось видеть никогда! Подобные приемы нередко показывают в кино, где их придумывают затейливые сценаристы, чтобы привлечь внимание искушенной публики. Мужчинам же в реальности вряд ли может прийти в голову произвести подобные манипуляции, даже для соблазнения понравившейся им девушки.
В Катиных с мужем отношениях цветы и свечи считались пережитком прошлого и чем-то вроде признака дурного вкуса. Кате даже признаться было стыдно Егору, что ей было бы приятно увидеть лепестки роз у своих ног. По случаю очередного праздника он просто покупал ей кольцо или духи, либо же вел в ресторан. Подобное проявление романтизма было для него сродни соплям летающего в облаках мальчишки.
И все же, поверьте мне, женщины, когда вам приходится созерцать подобное явление, то ощущения от этого не сравнимы ни с чем иным! Катя стояла ошеломленная не менее пяти минут, пока, наконец, не почувствовала неловкость оттого, что ее, скорее всего, где-то ждут. Несмелыми шагами она стала продвигаться по таинственному коридору из свечей, который, загадочно извиваясь, длился около пятидесяти метров.
Наконец, этот сказочно освещенный путь, привел ее в одну из комнат, заполненную различными инструментами, на которых, в свое время, играли музыканты, выступавшие с Крисом. По всей видимости, это была его домашняя студия. Свечи стояли здесь повсюду: большие, маленькие, низкие, высокие, квадратные и круглые… Все помещение сияло, словно пещера, своды которой сформированы множеством драгоценных камней.
Катерина прошла в центр комнаты и остановилась, чтобы осмотреться по сторонам, когда внезапно почувствовала, как мужские ладони закрывают ее глаза. И в следующую секунду нежный, сексуальный голос прозвучал прямо над ее ухом:
– Насколько я помню, красавица, у тебя осталось еще одно неосуществленное желание… И так сложилось, по счастливой случайности, что я единственный на этой планете, кто может его исполнить…
Катино сердце забилось в бешеном ритме. Она дотронулась до ладоней Криса, и тот, опустив их с ее лица, вышел из-за ее спины с гитарой в руках. Слезы застыли в Катиных глазах, отчего свет от свечей в комнате расплывался, объединяясь в единое трепещущее мерцание.
– Хочешь, я попробую угадать, о какой именно песне шла речь? – попытался привести ее в чувство Крис Ривер. Но Катя все еще находилась в состоянии шока. Ее дыхание было тяжелым и частым, и в ответ последовала лишь тишина.
Она еще не успела отойти от первого потрясения, как уже через пару секунд услышала извлекаемые из гитарных струн знакомые аккорды. Ее сердце вновь встрепенулось от восторга. Она едва смогла набрать в легкие воздуха, а Крис уже начал вполголоса напевать первые строки:
Очень-очень одиноко жить на этом свете не любя,
Каждый день мелькают лица, как страницы жизни без тебя.
Ты являешься, как призрак, в мои мысли,
И лишь во сне
Ты так близка ко мне…
И оттого
Больно вдвойне!
Напевая, он то и дело устремлял взгляд на Катерину в надежде на ее реакцию, но выражение ее лица сейчас было, как нельзя более, похоже на шок при их первой встрече. Он уже даже начал побаиваться, не слишком ли переборщил, но останавливаться не собирался, так как не простил бы себе нарушения этого неповторимого момента. И он решительно перешел к припеву:
Я позову тебя.
Наступит день, и ты услышишь мой голос
Сквозь мили и сквозь года…
И в сердце боль скрепя,
Протянешь руку ты, и рухнут горы,
Соединив
Нас навсегда.
Нас навсегда…
В этом месте должен был следовать клавишный проигрыш, и Крис остановился. Катя понимала, что это способ ее подстегнуть. А, исходя из событий последних дней, она знала, что он никогда не останавливался, не достигнув цели. Конечно, она помнила каждую ноту этой необыкновенной мелодии так, будто мысленно оттачивала ее изо дня в день, но исполнить ее прямо перед ним, перед великим автором, которому столько лет она поклонялась, словно идолу, было для нее сложнее, чем самостоятельно оседлать мотоцикл.
И все же некая чертовщинка в ее душе никогда не позволяла ей показывать истинное лицо своей слабости. Крепко сжав в кулаки мокрые от волнения ладони, она подошла к синтезатору и ее пальцы сами собой пробежались по клавишам. Полуосвещенная комната наполнилась нежными шелковыми звуками, а у Криса лишь широко раскрылись глаза: за годы своей карьеры он еще не встречал музыканта, способного так легко и гармонично извлекать мелодию из музыкального инструмента. Катя играла с полузакрытыми глазами так, словно информация о клавишах поступала в ее мозг не с помощью органов чувств, а через некий невидимый канал со Вселенной. По ее поведению во время игры, можно было предположить, что музыка, входя в нее, сперва заполняет все ее тело, а уже после струится откуда-то из кончиков пальцев.
Проигрыш неумолимо близился к концу, и Катя не успела даже заметить, как, поддавшись некому бессознательному инстинкту, ее губы сами собой раскрылись, и она продолжила песню:
В моем сердце с каждым днем все больше места занимаешь ты,
Но мучительной загадкой остаются твои черты.
Я пытаюсь во все горло прокричать тебе,
Но звука нет,
И тишина в ответ.
Имя твое – это секрет.
Имя твое – это секрет!
Не дожидаясь, пока она придет в себя, Крис поспешил вступить, и впервые в жизни их голоса слились в одно целое:
Я позову тебя.
Наступит день, и ты услышишь мой голос
Сквозь мили и сквозь года…
И в сердце боль скрепя,
Протянешь руку ты, и рухнут горы,
Соединив
Нас навсегда.
* * *
Очень-очень одиноко, одиноко жить не любя…
