Рози Томас - Год любви
– Ты довольна своей ролью? – наконец спросила Элен.
– О да! Если от меня, конечно, не потребуется больших усилий. Но вообще-то… – Пэнси приложила к груди вечернее платье и, склонив голову набок, оглядела себя. Оно было воздушным, как у Сандры Родс, с множеством оборок и воланов. – Вообще-то в компании двух таких очаровательных молодых людей даже репетиции не покажутся слишком скучными.
Дорога была открыта, но Элен спасовала и перевела разговор немножко на другую тему.
– Том Харт – довольно экзотическая личность для Оксфорда, правда? – заметила она.
– М-м… наверное. Я бы на нем свой выбор не остановила. Он слишком угрюм и чересчур еврейского вида. Не знаю уж, можно ли это назвать экзотикой…
«Конечно, – подумала Элен, – ты только выбери – и любой будет у твоих ног. Пожалуйста, не надо выбирать Оливера!»
– Вот Оливер – это другое дело, – продолжала Пэнси. – Нехорошо с его стороны уродиться таким красавцем, да еще Мортимором, как ты считаешь? Разве девушка может устоять перед таким сочетанием?
И Пэнси рассмеялась, в восторге от себя и от перспективы, которая открывалась перед ней.
Элен почувствовала, как ее лицо медленно заливает неяркий румянец. У нее вдруг стеснило грудь, перехватило горло, а руки так и зачесались в желании влепить сияющей Пэнси пощечину. Элен сама испугалась своей неожиданной ярости. Но эта девушка могла отбить у нее Оливера, Элен теперь была в этом уверена, и ее пронзила жгучая ненависть. Она должна что-то сказать. Нельзя отказаться от него без борьбы.
Элен старалась говорить холодно и безразлично, но когда она наконец смогла вымолвить первое слово, голос у нее дрожал и прерывался.
– Да, мы с Оливером… – она осеклась, не зная, как назвать то, что было между ними.
Пэнси повернулась и с неподдельным удивлением воззрилась на Элен.
– Ты?
Элен дернулась. Посмотрев на Пэнси, она почувствовала, что безобразный румянец стал гуще, теперь он заливал не только лицо, но и шею. Это было так унизительно особенно потому, что удивление Пэнси выглядело совершенно естественным. Она явно недоумевала: что мог такой обаятельный и знатный красавец найти в серой мышке Элен?
– Да, – Элен черпала силы в гневе, который грозил задушить ее. – Со мной. А почему бы и нет?
Пэнси спасовала, ее брови соединились в ниточку над вечно меняющими цвет, словно хамелеон, голубыми глазами, а возле чувственного рта, похожего на цветок, появились обиженные морщинки.
– Извини. Просто… просто вы не выглядели и не вели себя, как два человека, которых что-то связывает.
«Которых что-то связывает…» Оливеру бы это ужасно не понравилось, поняла Элен. Она ввела Пэнси в заблуждение, та, должно быть, решила, что их на самом деле совершенно неопределенные отношения с Оливером носят серьезный характер, но идти на попятную было поздно.
– Я не хочу никому наступать на пятки, – добавила Пэнси с такой явной искренностью, что гнев Элен улетучился так же быстро, как и возник. В конце концов, Пэнси ничего уж особенно плохого пока не сделала… кроме того, что родилась на свет.
– Не бери в голову, – устало сказала она. – Ты никому не наступаешь на пятки. Никого ничто не связывает. Забудь об этом.
– О чем забыть?
Они не услышали, как Хлоя поднялась по лестнице. Теперь она стояла в дверном проеме, словно нарочно приняв очень эффектную позу. Уперев одну руку в бедро, она подняла другую к голове и собрала на затылке свои темно-рыжие волосы. Эта поза подчеркивала ее рост и стройность, и на мгновение Хлоя затмила своей красотой Пэнси.
От зоркого взора Пэнси ничто не могло укрыться.
– Привет! Ты ведь тоже была на просмотре, да?
– Пэнси, – сказала Элен, – это Хлоя Кэмпбелл, третья квартирантка Розы.
Секунду женщины внимательно разглядывали друг друга. Затем, оценивающе окинув друг друга взглядом, они заговорщически улыбнулись. Наблюдавшей за ними Элен показалось, что они входят в некий клуб для избранных, куда ей доступ навсегда закрыт. Ее вдруг стало ужасно угнетать сознание того, что она такая бесцветная и убогая.
– Так что же нужно позабыть? – снова спросила Хлоя свою подругу Элен.
– Да мы говорили об Оливере Монтиморе, – выпалила Пэнси прежде, чем Элен сообразила, что ответить. – Элен любезно предупредила меня, чтобы я на него не зарилась.
Элен очень хотелось ответить как-нибудь понебрежнее, но ничего не приходило в голову. Хлоя почувствовала напряжение и тактично постаралась его ослабить.
– В самом деле? – неопределенно откликнулась она, обводя взглядом комнату и притворяясь, что ей совершенно не интересно. В полуоткрытые окна были видны река и колледж Крайст-Черч, обои и мебель тут были точно такие же, как и у нее, только поновее, а на полу лежали новые ковры с густым ворсом. Хлоя посмотрела на двери, ведущие в соседние помещения. Одна вела в спальню, из которой виднелся вход в ванную, а вторая – в маленькую кухню.
– Да у тебя тут целая квартира, – с завистью сказала она Пэнси. – Я живу рядом, но у меня только одна комната и туалет с ванной.
– А у тебя какая комната? – спросила Пэнси у Элен, и та поняла, что ей таким образом предлагается перемирие.
Ее вовлекали в разговор, чтобы заключить перемирие в войне, которая по-настоящему и не начиналась.
Пэнси проявляет великодушие, подумала Элен. Она великодушнее меня… Хотя… Пэнси может себе это позволить.
– У меня крохотная комнатенка, квадратная келья под самой крышей, – сказала она, выдавливая из себя улыбку. – Комната для прислуги.
Хлоя и Пэнси облегченно расхохотались. Напряжение снялось.
– Как плохо… Вообще-то этот дом обнаружил мой отец, понятия не имею, каким образом. Мне кажется, жить в таком доме очень стильно. Он понимает толк в подобных вещах.
– Твой отец – Мейсфилд Уоррен? – спросила Хлоя.
– Ага.
Ну, конечно! Имя ее отца было практически синонимом сумасшедшего успеха. Он всего добился сам, имел безукоризненную репутацию и контролировал целую империю, куда входила нефтедобыча, выпуск газет, недвижимость и кинобизнес. Пэнси была его единственным чадом. Когда-нибудь она станет очень, очень богатой, и это превосходно дополнит ее поразительную красоту.
«Бедняжка Элен! – думала Хлоя. – Нет, ее златокудрый Аполлон не сможет устоять против такого соблазна».
А Элен стояла, уставившись на свои сжатые кулаки, и старалась вообще ни о чем не думать.
Чтобы заглушить в себе беспокойство, она повернулась к Хлое.
– Ланч прошел хорошо? – вежливо поинтересовалась она.
Хлоя рассмеялась, довольная тем, что предоставляется поговорить на эту тему.
– Превосходно! Я уже почти забыла, как восхитительно бывает встретить человека и ощутить, что тебя к нему тянет. А потом увидеть, что он испытывает то же самое чувство. И предвкушать, что из этого выйдет.
