Марион Леннокс - Принцесса Лили
Лили почувствовала приступ тошноты, но продолжила читать.
Ни в одной из статей Алекса не осуждали. Он сделал то, что должен был в сложившихся обстоятельствах. Он был морально чист.
Михалес был наследником престола. К нему тоже не было никаких претензий.
С Лили дело обстояло иначе. Ее изображали как одну из тех алчных женщин, чья главная цель – продать себя подороже. Но все равно все уважали решение Алекса, так как это был единственный выход. Пресса призывала островитян переступить через свое недовольство и продолжать жить.
Телохранители ходили взад-вперед с коляской по тротуару и бросали на Лили враждебные взгляды.
Они тоже считали ее такой же, как Миа?
С каждой прочитанной строчкой ей становилось все хуже. В конце одной из передовиц было следующее:
«До нашего сведения дошла информация, что принцу Александросу предложили принять участие в престижном ландшафтном проекте в Штатах. Если Александрос решит передать часть своих королевских обязанностей этой женщине, мы намерены заявить протест. Лили Маклален чрезвычайно выгодно вышла замуж и пусть довольствуется этим. Мы заметили, что принц не привез ее во дворец. Надеемся, что эта женщина и ее тщеславная мать не будут вмешиваться в жизнь островитян».
В центре статьи была фотография, изображающая три кольца, с подписью «Кольца Бриллиантовых островов». Каждое из них было инкрустировано тремя бриллиантами. В центре кольца Сапфироса красовался одноименный камень. Оно, как и кольцо Хризеиса, было золотым, а Аргироса – серебряным.
Они были очень красивые.
Лили продолжила читать:
«Пусть эти кольца носят только те женщины, которые действительно этого заслуживают. Они хранятся в главном банке с тех пор, как предок Георгиоса подчинил себе соседние княжества. От нашего внимания не укрылось, что принц Александрос не надел на палец своей невесте кольцо Сапфироса. Теперь мы понимаем почему».
Лили долго смотрела на простую полоску своего обручального кольца, затем сняла его и засунула в карман джинсов.
У нее зазвонил мобильный телефон. Она ответила на вызов, не сводя глаз с фотографии своей матери. Матери? Нет, эта женщина с самодовольной улыбкой не заслуживала, чтобы ее так называли.
– Лили?
Это был Алекс. Должно быть, его громилы уже успели ему пожаловаться.
– Ты читала газеты? – спросил он.
– Читаю сейчас. Что это за «престижный ландшафтный проект»?
– Ничего. Твоя мать…
– Ведет себя возмутительно? Я знаю. Так что это за проект?
– Ты не могла бы попросить ее заткнуться?
Лили была разочарована. Никакого сочувствия с его стороны.
– Я пять лет не разговаривала с этой женщиной.
– Но она твоя мать.
– Это она так говорит.
Наконец он сменил тон и даже попытался ее утешить.
– Все, что она наговорила, не имеет значения.
– Имеет. Я одна из двух ее дочерей, которым удалось выгодно себя продать. Думаешь, я буду бездействовать и позволю, чтобы вся страна так обо мне думала?
– Успокойся, Лили. Со временем люди сами поймут, что ты другая.
– В то время как ты будешь работать на Манхэттене над новым проектом?
Он резко вдохнул.
– Лили, я должен…
– Разумеется, ты должен, – перебила его она. – Не нужно ничего мне объяснять!
– Лили, говори тише. Ты находишься в общественном месте. Тебя могут услышать.
– Пусть слышат! – Окинув взглядом кафе, Лили обнаружила, что все посетители с любопытством смотрят на нее. Девушка за стойкой выключила радио. Что бы принцесса сейчас ни сказала, через несколько часов об этом узнает весь остров.
– Я еду в мастерскую Спайроса, – произнесла Лили по-гречески, чтобы посетители кафе ее поняли. – Затем я встречусь с местными риелторами. Мне нужно жилье поближе к порту.
– Лили о чем ты говоришь? – ошеломленно произнес Алекс после неловкой паузы.
– О своем будущем.
– Мы будем жить во дворце.
– Ты можешь жить, где хочешь, а нам с Михалесом нужен дом. Меблированной комнаты будет достаточно. Что бы ни говорила пресса, я не такая, как мои мать и сестра.
– Я никогда так и не думал.
– То, что думаешь ты, не имеет значения. Главное то, что думают островитяне. Но я не такая, как они! – прокричала она в трубку.
От ярости ей хотелось бросать стулья в окна. Три дня она наслаждалась жизнью, мечтала о будущем с Алексом и Михалесом. Но сказка закончилась. Все вокруг ее ненавидели. Она не собиралась торчать во дворце или в доме Алекса, пока он занимается своими делами.
– Я стала твоей женой лишь для того, чтобы ты смог прийти к власти и навести порядок в стране, – сказала она. – Этим ограничивается моя роль в нашем браке. Я не принцесса. Я сниму себе жилье у порта. Ты сможешь видеться с Михалесом сколько угодно, но жить он будет со мной. Я не хочу иметь никакого отношения к королевской семье и власти. А теперь прошу меня извинить, но мне нужно найти Спайроса. У нас с ним общее будущее. С тобой у нас нет будущего.
Прошло пять часов.
Столько времени понабилось Алексу, чтобы решить финансовые проблемы острова.
Переговоры со швейцарскими банкирами были самыми долгими, в которых он когда-либо участвовал.
Закончив их, он направился прямиком в мастерскую Спайроса – небольшой домик в порту.
Когда Алекс посещал его в последний раз, он был пуст. Сейчас там жили Спайрос с женой.
Лили уже приступила к работе. Склонившись над бортом шлюпки, она осматривала планки обшивки. Спайрос с четырьмя помощниками окружили ее.
– Для начала это замечательный проект, – сказала она Спайросу. – Нам будет чем заняться, пока не прибудут материалы.
– Лили.
Услышав его голос, она напряглась, но не оторвалась от работы.
– Мы вернем ей первозданный вид. Видите стыки? Это же настоящее произведение искусства. Ребята, которые смастерили эту шлюпку, знали толк в своем деле. Мне бы хотелось до того, как мы начнем работать, провести небольшое исследование.
– Во дворце есть соединение с Интернетом, – сказал Алекс.
– Да, пожалуй, мне нужно будет провести Интернет в мой новый дом, – задумчиво произнесла она.
– Тебе это не понадобится. Мы будем жить во дворце.
Лили проигнорировала его.
– Мой ноутбук довольно старый, но, думаю, его можно подключить к Интернету.
– Я же сказал, что мы будем жить во дворце.
В конце концов, она обратила на него внимание, выпрямилась и отряхнулась.
– Нет. Я не буду жить во дворце.
– Почему?
– Потому что там собирается жить моя мать. Разве ты не читал газет?
